Ирина Гордеева - Лебедь или приключения Вани Лебедева. Часть первая

И вот пятого января, отдохнув от новогодних праздников, конфет, елок и телека, мы собрались, решив поездить один день на маршрутках, один день на троллейбусах и один день на автобусах. В трамвае кабина плотно отделена от пассажиров, и почти ничего не слышно.

Первым мне на сотик позвонил Ромка:

– Как дела?

– Да так себе, кое-что есть, – сказал я, – а у тебя?

– Не очень. Одна ненормативная лексика, – засмеялся Ромка, – а ее, как ты знаешь, писать не велено.

– Ну, пока, – сказал я, услышав еще один неологизм: «копы».

Таким образом, к концу дня у меня накопилось с десятка два неологизмов, среди которых были: тачка, менты, бампера, запор, мерс, жигуленок, пежоха, водила, пробка, чайник. Но самый крутой неологизм, как мне казалось, я услышал от пожилого водителя. Он говорил по мобильному телефону с кем-то, сетовал на свою судьбу, а в конце произнес: «Вот такая у нас селявуха». Я даже не понял сначала, что это от французского «Се ля ви» – «Такова жизнь». Только это не совсем водительский термин.

Я позвонил Игорьку и узнал, что у него почти ничего, «водители попались молчаливые». Тут мое внимание привлек разговор двух милых старушек, сидевших непосредственно передо мной в маршрутке.

– Так вот, он совсем глупой стал, – говорила одна из них в беленьком вязаном платочке. – Хуже Митрича нашего. Людку бил, бил, потом посуду всю побил, телевизор, магнитофон – все с балкона прямо на асфальт сбросил. Сама видела.

– Меньше пить надо!

– Да что ты, не пьет он совсем. Уж, поди, года три. Бабы все это, спортили мужика-то. Мужик он видный, что говорить.

– Бабы-то тут причем?

– Э-э… Есть там одна… Любому мужику приворот сделает, вот они головы-то и теряют. А этому такое с головой понаделала! Родную жену чуть не убил! Мать чуть калекой не сделал. Ну, просто зверь стал.

– Да водка это!

– Нет. Не водка. Сам говорил потом: «не моя голова». А наутро как у него она заболела! На стены лез. Слов нет, как болела. Два раза скорую вызывали. Они что-то уколют и уезжают. А он орет, аж на стены лезет. А потом как стал головой о стены биться! Бедная Ивановна! Ужо натерпелась с таким сыночком. Я ей говорю: шерстью собачьей замотай голову, а она не слушает. Потом мы его облепиховым маслом намазали, вроде отпустило. Облепиха-то, она все лечит.

– Так это ж менингит, точно, менингит. Когда мозги воспаляются.

Казалось, все пассажиры, кроме водителя, притаившись, слушали этот душераздирающий рассказ. Я со своим живым воображением быстро представил себе мужчину, почему-то в пижаме, который лез на стенки и бился о них головой. Стало как-то не по себе. «На сегодня хватит», – мысленно сказал я себе и сошел на своей остановке.

Дома Машка, моя младшая сестра, как всегда, висела в телевизоре. Она ходила в детский сад, и, как большинство современных детей знала наизусть почти всю рекламу. Ее речь изобиловала рекламными высказываниями. Видимо, теперь так шутят шестилетние дети. «Привет подружка, привет подушка», «В животе ураган, принимай эспумизан», «Персил, он всегда персил», «Съел, и порядок». По ее мнению, «дядя молочник из рекламы молока должен пожениться на тете молочнице из другой рекламы», но бабушка сказала, что такого быть не может, потому что молочница вовсе не тетя, а такая болезнь. Бабушка у нас все знает, она врач.

А недавно мы придумали с Машей игру-дразнилку в рекламу. Кто-нибудь спрашивал: «Что в жизни главное?», а Машка отвечала: «Пап, мама, братик, я и…», а дальше нужно придумать что-нибудь посмешнее. Например, котлетки «Прощай, Буренка» или пельмени «Рога и копыта». Выигрывал тот, кто придумывал самое смешное.

Машка, увидев меня, сразу попросила почистить ей апельсин. Шла какая-то передача об экстрасенсах и людях со сверхъестественными способностями. Они двигали предметы, делали пассы руками, гадали. А суровый голос ведущего за кадром обличал их, как людей, обманывающих доверчивых граждан и выкачивающих из них последние накопления, обещая исцелить, снять порчу, вернуть мужа. Оказалось, к каким только ухищрениям они не прибегали, какие фокусы не придумывали, чтобы облапошить наивных соотечественников. В конце передачи выступил священнослужитель и сказал, что все их сверхъестественные способности от бесов, и будущее знать им не дано, все будущее в руках Бога. И кто из них принимает крещение, тот эти способности теряет.

– Машка, – спросил я, – а ты веришь в чудеса?

– В Деда Мороза, что ли?

– Ну да. И в Бабу Ягу?

– Не-а.

Когда Машуся доедала апельсин, с работы пришла мама. А когда приходит мама, все в доме оживает. Бабушка поехала домой кормить дедушку, а мы с мамой и Машей, сидя за огромным кухонным столом, лепили пирожки, колобки, плюшки и делились впечатлениями этого дня.

Наш огромный дом построили всего год назад по специальному проекту. Какой-то известный архитектор из Москвы, фамилию я забыл, разработал проект. Нам он очень нравился, и был предметом особой гордости отца. Отец уже несколько дней был в командировке. Он возглавлял крупный банк «Орион-Инвест» и несколько небольших нефтедобывающих компаний. Поэтому мы видели его редко. Особенно последние месяца три.

Я поставил коттедж на ночную сигнализацию и собирался провести полночи наедине с компьютером, но тут раздался входной звонок. Это был дядя Валик. Валентин Федорович, наш бывший физрук, муж тети Альбины. Теперь он у нее в кафе работал начальником охраны.

Дядя Валик был сильно пьян и спрашивал отца.

– Его нет. Он в командировке, – сказал я.

– Ха-ха, – загоготал дядя Валик, – знаем мы эти командировки.

Потом он икнул и как-то странно посмотрел на меня, словно оценивая мой возраст, и сказал:

– Да ну вас всех! – и вдруг заплакал.

Честно говоря, я никогда раньше не видел, чтобы мужчина плакал, тем более, наш бывший физрук. Скорее всего, спьяну. Постояв, он повернулся, шатаясь, выругался и пошел. Я хотел предложить ему помощь, но почему-то стоял, как вкопанный. И тут вздрогнул – дядя Валик затянул со всей мощи на русском пьяном языке «Зачем вы, девушки, красивых любите» и свернул за угол забора. Наконец, до меня дошло, что нужно было спросить, зачем он приходил, может быть, была нужна помощь. И я побежал за ним. Но он, увидев меня вновь, отпрянул как от привидения и быстро сел в свою блестящую «Тойоту». Мотор зафырчал и машина рванула, взвизгнув, как будто убегая от погони.

На следующий день я встал поздно. В доме было необычно тихо и вкусно пахло. Мама вчера рассказала нам, что шестое января – это Сочельник – такой праздник перед Рождеством, поэтому нужно много готовить, чтобы хорошо встретить Рождество. Оказалось, что мама с утра наготовила всяческих вкусностей и поставила тесто, чтобы испечь рулет. Она так готовит! Пальчики оближешь!