Валерий Протасов - Река времени. Дневники и записные книжки
- Название:Река времени. Дневники и записные книжки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785447495671
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Протасов - Река времени. Дневники и записные книжки краткое содержание
Река времени. Дневники и записные книжки - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Творческое усилие
Если труд по необходимости создал человека из обезьяны, то труд как творческое усилие создает человека творческого. Только такой труд, в соответствии со способностями, образует достойный мыслящего и свободного человека образ жизни. Насколько широко захвачена таким трудом личность зависит и то, каким будет человек в отношениях с другими людьми, с миром природы.
Послушать иных людей из департамента нравственности, так и труд, и любовь, и семья – не естественная необходимость, а общественная, государственная обязанность. Если завтра объявят закон об обязательном браке, эти люди ничему не удивятся. Кто привык к языку принуждения, иного не понимает.
Диалектика революции
Революции совершаются во благо народа, но приносят с собой жестокость. Это объясняют диалектикой борьбы. Диалектика революции, конечно, есть. Только что это за диалектика? Теперь, когда мы узнаём правду, оказывается, что те, кого травили, стреляли и изгоняли, бывали и лучше, и человечнее тех, кто это делал во имя добра и блага народного. Впрочем, бывало, конечно, и наоборот. Революция зреет как возмездие за посеянное зло. Но, выплеснувшись на волю, став под знамя справедливости, сама становится не чуждой зла. Революция ― смута. В мутной воде ловят рыбку и нечистые на руку люди. Революция – не один алый цвет побед. Здесь правда должна идти вровень с жизнью и не оборачиваться ложью во спасение. Судья же над всем один – совесть.
С удивлением уже вспоминаешь, как это в прежние времена люди умели дружить, любить, быть участливыми без притворства. И не так давно это было, на нашей ещё памяти. Были, конечно, всегда и свои сенковские и булгарины, но были Пушкин и Дельвиг. Вот «пятницы» Я. П. Полонского. Сколько теплоты, тонкости душевной, деликатности! Это и есть сад культуры, «сад российской словесности». И какая разница с последними нашими днями! Души тщетно ищут друг друга, как корабли в тумане, а то и не ищут вовсе. Нет музыки отношений, согласия, нет сада культуры.
Важно не то, какой талант, большой или маленький. Важно, что он верен себе.
Поэт, как музыкальный инструмент. Он звучит в согласии со своей природой, иначе не может. Его ли за это порицать? Ломать ли инструмент, издающий не те звуки, которые хотят слышать критики? Дело знатоков судить, а не казнить. А то ведь сплошь и рядом: не понравилось, сейчас струны прочь ― и кончено. Карательная критика. С музыкальным инструментом ещё куда ни шло, а если сломаешь душу, как тогда? Но большинство критиков об этом не думают. Спят спокойно и даже с каким-то наслаждением ломают чужие души.
Одушевлённая вселенная
У поэта внутренний слух настроен по-особому, внутреннее зрение, как у человека, смотрящего в микроскоп и видящего то, что обычному глазу не видно. В любой пылинке, капле воды, в звуке голоса, в невидимом движении чувств заключена для него целая вселенная со своими отдельными мирами, а в них свои законы, свои драмы, свое течение времени.
Вот почему поэт дорожит такой дружбой и такой любовью, которая не разрушает это его состояние, а помогает ему длиться. Здесь всё полно неизъяснимой прелести, таинственности, как в движении космических миров, только теплее, одушевлённее. И это путешествие по одушевлённой вселенной – высшее счастье, доступное поэту.
Аура
Если у каждого художника своя аура, то у А. Блока она голубоватая, мерцающая, как столп тумана, поднимающегося к солнцу. У Лескова вся в кровавых муках рожденья. «Незнакомка» Крамского, краснощёкая, мордастенькая, ещё не из мира Блока, но уже и не из мрака Лескова. Блоковская незнакомка ― как лунный свет в ночном тумане.
А какая душа у Пушкина, Лермонтова?
Пушкин ― раннее утро, когда кругом всё ещё только просыпается, соловей пощёлкивает, а солнце уже радостно восходит. Лермонтов – внезапный полдневный мрак. Тургенев ― ясный жаркий полдень, ленивая истома деревенских полей. Толстой – как дуб посреди дубравы, тень от дуба, и в тени земляная яма. «Не хочу мира сущего, не хочу солнца. Хочу свою вселенную». Но потом, когда солнце стало склоняться к закату и тени стали гуще, он мир и солнце простил и благословил.
А Бунин? Спит и грезит наяву в сладком хмельном забытье. От солнца и томно, и хорошо, от дождей сладко, от вьюг и морозов песенно.
А Фет? Всю жизнь, как бедуин в пустыне; под покрывалом одни тоскующие глаза.
Тютчев как дух познанья, сомненья и любви, склонившийся над землей.
…Вот, когда выскажешь то, что на душе, можно выйти во внешнюю жизнь. Это и есть: «из себя в люди». Обязательное одиночество вначале. Сначала сущее: вдох, потом слово: выдох. Если вздохнул, значит есть воздух в груди, можно и выдохнуть, и сказать, и пропеть.
Ещё об А. Блоке
Блок кажется мне иногда лучом света, забравшимся в звёздное ночное небо, на такую высоту, на которую никогда не поднимался Пушкин. Его светлому гению такой звёздный романтизм казался претенциозным. Блок в сравнении с Пушкиным может казаться даже псевдопоэтическим. Незнакомки, прекрасные дамы, мистические предчувствия ― всё это не пушкинское. Его мотивы: земная жизнь, земные люди и моцартовская музыка.
В современном искусстве много жизненного сора. Случайное в жизни, а значит, случайное и в искусстве.
Вечное только в вечном; тем и зелено дерево искусства, и реализм – это не зеркало случайностей.
Я за искусство, освобожденное от случайностей.
И еще. Если искусство будет держаться за старые формы, оно умрёт. Моё стихотворение «Дневной полет». Непривычностью, жизненностью формы оно и смутило редакцию.
Современной литературе не достает обобщения, высшего света искусства. Она гонится за тенью дня сегодняшнего. Нужна не деревенская или городская проза, а человеческая честность. Иссякание жизни, грань катастрофы: вот о чём лучшие вещи В. Белова, В. Астафьева, В. Распутина, Ч. Айтматова. За человеческое в человеке, за вечное в жизни! С оглядкой назад, ибо не всякое прошлое мёртво, и не всякое новое обязательно и неизбежно.
Дом и семья
Два эти слова всегда стояли рядом. Без дома немыслима семья, и семья невозможна без дома. Теперь почти у всех только квартиры, жилища вроде гостиницы. И семейные связи приобретают временный характер. Квартира, даже в пять комнат, есть, а семьи нет. Нет связи внутренней между людьми. А можно жить в одной избе, домом, а не квартирой. Дом ― не жилая площадь, а обитель семьи, построенная своими руками, венец и вершина жизни.
Дом это ещё и стены, защищающие от мира, полного случайностей. Это возможность побыть одному или с близкими. Здесь ты сам себе господин и с вещами в ладу. Здесь ты в безопасности. Здесь ты равен себе самому. В пустыне или в безлюдном лесу ты песчинка в море песка, травинка среди бесчисленных трав. В доме ты – человек.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: