Наталья Нальянова - Волна и Камень

© Наталья Нальянова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ольга Львовна Грилина выпала из круга общения, когда вдруг выяснилось, что она больна.

Во время осмотра у дерматолога у неё на спине обнаружилось ассиметричное пятно.

А сама Ольга и не замечала этого пятна. Когда оно появилось, и откуда взялось – она не знала.

Врач рассмотрела пятно, неодобрительно качая головой, и направила Ольгу к онкологу.

Он поставил её на учет онкологических больных, назначил диагностическое обследование и лечение.

Это сразило её. Она никак не ожидала, что потрясение будет таким сильным. И старалась понять, что именно так «убивает» её?

Несправедливость такой участи? – Но она не искала в жизни справедливости, так как с детских лет знала, что её не существует.

То, что мало удалось сделать и уже пора «сматывать удочки»? Но сделать ей удалось немало.

Может быть, это раскаяние в том, что растратила здоровье на неправильную жизнь? – Но жизнь она вела здоровую. И весь её организм свидетельствовал об этом. Оптимальный вес, отличные зубы и волосы. Нет морщин. Чистые, эластичные сосуды. Низкий уровень сахара и холестерина.

Но это пятно на спине. – Она его теперь чувствовала и осязала, как некий чужеродный организм, приросший к ней и живший своей собственной жизнью. И это было ей мучительно неприятно. Она то и дело «прислушивалась» к нему, пытаясь уловить какие-либо особые ощущения, «знаки», которые он подаст о себе. Но «знаков» всё не было.

И она снова погружалась в мысли, от горечи которых сжималось сердце. Может быть, это непереносимая зависть ко всем, кто ещё не «приговорён»? Для них-то в свой черед придет сумасшедшая весна, потом лето красное и осень золотая. И все это будет без нее. – Но таких людей, которым она могла бы завидовать, в её окружении не было.

Что же тогда? Постепенно мысли упорядочились, и пришло осознание того, что так мучило её. – Ей было больно оттого, что ничего уже нельзя изменить, все ясно и невыносимо предопределенно. Кто-то распорядился её жизнью за неё и без неё. И конец жизни стал виден. Неужели её жизнь прошла?

И ещё одно мучило её – незнание, как прожить оставшееся ей время с максимальной пользой?

Она взяла больничный и уединилась дома, отключив телефон. Понимала, что нужно сосредоточиться на прожитой жизни и разум подскажет, что делать дальше и как завершить жизнь.

Но вопреки обыкновению её разум не мог концентрироваться на проблеме. Мысли скакали с одного на другое. Так, в мыслях «не о том» и прошла неделя.

За это время она прочла в интернете много историй о людях, оказавшихся у последней черты. О том, как эта отведенная судьбой последняя дистанция стала самым продуктивным, самым лучшим временем их жизни. О том, как им удалось исправить роковые ошибки, допущенные в жизни. И ушли они прекрасно – победителями своих пороков и страхов, удовлетворенными и счастливыми, в окружении любящих людей.

А Ольга Львовна всё никак не могла понять, какие же пороки и страхи ей следует преодолеть, чтобы уйти из жизни удовлетворенной и счастливой. Не знала она никаких своих пороков. И страхов не ведала.

Но она теперь понимала, что ее жизнь сложилась как-то не так, как хотелось и чаялось в юные годы. Это вызывало у нее новые приступы невыносимой печали и горечи, сопровождаемые бессилием, которое иногда переходило в ярость.

В такие моменты она, плача и сердясь, заставляла себя глотать транквилизаторы.

Эти лекарства врач ей выписывал уже не раз. Но раньше она не верила, что они ей действительно требуются. Считала, что справится и без них, собственными силами. И до появления пятна ей это удавалось. Теперь же ей пришлось начать пить эти таблетки и раз в неделю посещать психотерапевта Карину Дмитриевну.

Это была приятная женщина примерно пятидесяти лет. Еженедельные терапевтические беседы с Ольгой она вела обстоятельно.

Довольно убедительно Карина Дмитриевна изложила общепринятую теорию о том, что человек не только сам создает свою личность. Её создают также семья, окружение, культура, религия, наследственная предрасположенность. И реально изменить свою личность возможно только под руководством специалиста в ходе длительной и серьезной работы над собой.

Она толковала о том, что Ольге Львовне следует просто принять новый этап своей жизни – стагнацию. Вспомнить, что жизнь человека всегда оканчивается смертью. Это неизбежно и потому – естественно. Как условие, с которым человек рождается на свет. Когда, в какой именно день и час наступит смерть человеку знать не дано, но можно понимать, что в возрасте Ольге Львовны как раз и начинается эта самая стагнация.

Надо принять себя и свою жизнь, простить всех близких. И жить полной жизнью. То есть активно двигаться. Бывать на природе, гулять на свежем воздухе, делать гимнастику. Интересоваться общественной и культурной жизнью. Ездить восстанавливаться и отдыхать в санатории. Позволять себе как можно больше удовольствий.

Вроде бы все правильно. Но после трех сеансов Ольга без каких-либо объяснений или колебаний прекратила сеансы терапии.

Успокоившись под действием лекарств, она удобно обосновалась на своем любимом диване. И в очередной раз блуждала в закоулках памяти, вспоминала начало своей жизни – юность, молодость.

Она выросла в маленьком южном городе, в большом собственном доме семьи Грилиных. Был у них и сад с персиками, черешней, виноградом, айвой и прочими плодами юга. И огород, где все росло в избытке чуть ли не круглый год. Были у нее родители и старший брат, которого она презирала.

Ольга хорошо училась в школе. Была почти отличницей. Особенные способности были у нее к гуманитарным наукам и к языкам.

Однако окончив школу, она поступила в ближайший университет на экономический факультет.

Отец объяснил ей, что гуманитарные науки интересны, но кормят человека денежные профессии. И зарабатывать деньги нужно там, где они водятся. Желательно, в банке. Он ясно дал ей понять, что девушке следует иметь «хлебную» профессию. И тогда ничего не страшно в жизни.

Она послушалась отца. Это был единственный человек, который вызывал у нее доверие. Как он это делал – непонятно.

Ольгой он занимался мало. Все время пропадал на работе. Мыла-стирала-готовила мама. Обувала-одевала. Но Ольга ей не доверяла. Чувствовала, что мама не любит её.

Обидным казалось, что мало за что можно было ее любить. Оля росла, полной, болезненной, близорукой, стеснительной и нелюдимой. В раннем возрасте увлеченно играла сама с собой, сидя под большим круглым столом, накрытым скатертью с длинными, до пола, кистями.

Когда стала учиться в школе, редко общалась со сверстниками. Никогда не ездила летом в пионерские лагеря. Вместо этого загорала в саду и читала книги. Рано прочла «Дубровского» и «Повести Белкина». Но никак не давался ей Достоевский.