Ольга Манскова - Учителя и м-ученики

Поставив палатку, Евграфий, медленно попивая услужливо предложенный кем-то горячий травный чаёк с медком и печеньем, довольно похлопывал себя по бокам. Он небрежно интересовался, кто приехал уже на Поляну в этом году и чем началась общая работа. Был он, в общем-то, человеком весёлым и добродушным. С хитрыми, бегающими глазками и неприметным, не запоминающимся лицом.

– Завтра, как рассветёт, пойдем на Лысую. Кто хочет, пусть там остается со мной еще и на ночь, для личной работы. Чтобы контакт установить. Будут идти сильные энергии, – с веселым видом, но строгим голосом провозгласил Евграфий.

Тем временем, он уже нарезал подаренный кем-то фруктовый торт. И, символическим жестом предложив присоединиться к дегустации торта всем желающим, со смаком к нему приступил. Отметив при этом, что вскоре такой роскоши здесь больше не будет, а будут, в основном, каши. Затем он подробно и обстоятельно описал план похода на Лысую гору.

– Кто не уверен, что выдержит такое испытание, пусть остаётся в лагере, вместе с дежурными, – весело улыбаясь и кося глазами, прибавил Евграфий. При этом он старательно и въедливо изучал каждого. – Эльмира, Анатолий и другие контактёры, только самые сильные, – отправятся со мной уже этой ночью на дольмен. Мы заранее попытаемся установить связь с Орионом. Возможно, что выйдут на связь также Орел и Кассиопея.

На этом вступительное слово Евграфия было закончено, и он задумчиво уставился на пламя костра.

Никого из постящихся эзотериков, даже Михаила из Саратова, при этом почему-то абсолютно не гневил торт в руках Евграфия. Нет, все были просто в восторге от великого и признанного здесь Учителя.

Наталья и Сергей, ненадолго заскочив к костру и созерцая весь этот цирк, молча и удивленно переглянулись. Да, этот Учитель был странным экземпляром, важным и напыщенным, как индюк. Он больше всего напоминал на лектора на партсобрании, и совсем не был похож на человека, занятого духовным поиском. На «своего» здесь…

Немного погодя, состоялся и долгожданный вечерний Магнит. Он сильно отличался от предыдущего, первого Магнита.

Его проводил сам Евграфий, став сам в центр круга. Этот единый круг образовали остальные присутствующие. Они все соединили между собою руки, по указанию Евграфия. Сам Учитель, будучи «на канале», проговаривал идущий ему свыше, «по каналу», текст. Что-то о соединении точки света со Вселенским Логосом, про очарованные кварки, про связь с Кассиопеей, Орионом, всеми Учителями и духовными силами. А также, о расширенном потоке сознания и закладке здесь и сейчас информационных свитков, дающихся на тонком плане. Здесь и сейчас, каждому индивидуально. И которые проявятся и раскроются в дальнейшем…

Некоторые, среди них – Настя, Володя, Михаил из Саратова – неожиданно почувствовали себя плохо, с трудом удерживались на ногах, но не желали выходить из Магнита. Они ощутили легкую и ласковую вначале, но весьма существенную после ударную волну в живот. Какая-то женщина совсем упала на траву и не вставала. Окружавшие её люди вновь сомкнули руки, уже без неё, и Магнит продолжался.

– Кто почувствует себя плохо – ложитесь… Идут очень сильные энергии, – последовал резкий приказ Евграфия.

То один, то другой в круге начали подавать свой голос:

– Я вижу крест, крест в круге! Он светится! И Порфирия Корнеевича, который улыбается нам!

– Солнышко! Солнышко садится за деревья! Давайте попросим у него прощения за то, что плохо к нему относимся! С завтрашнего дня следует всем смотреть на солнышко широко открытыми глазами, не щурясь. Это – очень полезно!

– Я вижу зеленый треугольник, а в нем – глаз. И лучики, лучики кругом!

– А теперь, – завершал Магнит Евграфий, – поблагодарим Учителей, впитаем последние энергии, посылаемые ими. Будем считать, что сегодня состоялось наше первое причастие… Мы соприкоснулись с Силами Света. И теперь, обратим последний раз свой внутренний взор к Точке Света… И тихонько, не спеша, не нарушая внутренней гармонии, перейдем каждый к внутреннему самоанализу и ментальной работе. Не забываем при этом, что ментал – выше астрала. Надо нам всем прежде всего сосредотачиваться не на чувствах и образах, а на работе ментальной. Думайте о ментальных построениях, проработайте их. А вскоре я вас созову на следующий Магнит, часика через полтора. Как только придет мне информация по каналу. Будьте готовы и не разбредайтесь!

Круг уже был нарушен; кто лежал на траве, кто сидел в медитации. Затем, с позволения Евграфия, все стали потихоньку расходиться.

Наталья и Сергей вновь, на краю Поляны, догнали после Магнита удаляющегося с него Андрея. Перебросились парой фраз: судя по всему, этот Магнит Андрею чем-то не понравился. И он, шутя, назвал его «Магнитом, проведенным лазутчиком из спецслужб». Да, напряженный был какой-то Магнит. Совсем не светлый, хотя о Свете так много говорилось… Не было душевности, единения, лёгкости и вдохновения.

После разговора с Андреем, Наталья и Сергей расстались с ним на небольшой полянке неподалеку от лагеря. Андрей их увел на эту полянку и обещал вскоре вернуться.

– Ждите! Мне надо отлучиться ненадолго, найти одного друга… Мы вскоре вместе с ним сюда придем, – сказал он.

Это была та самая полянка, на которой проводилось первое общее собрание. С ромашками, колокольчиками, мятой и другими сильно пахнущими травами.

– Не ожидала, что тебя вынесет на канал, – сказала тихо Наталья, изучающее посмотрев на Сергея.

– Я сам не ожидал, – ответил тот.

В ожидании Андрея, Наталья и Сергей пропустили следующий Магнит. Они всё так же и сидели здесь, на краю этой полянки, пристроившись на поваленном бурей дереве. На противоположной стороне редкого перелеска была большая ромашковая Поляна. А перелесок пересекал небольшой ручей с чистой, родниковой водой. В нем набирали питьевую воду, и была установлена еще в девятнадцатом веке памятная плита.

Разговор дальше не клеился. Каждый думал о своем. И Андрея всё не было.

Постепенно и вовсе стемнело. В тени деревьев Сергея и Наталью теперь было не видно тем людям, которые торопились с Магнита к дальней части лагеря, к палаткам, расположенным ниже по течению ручья.

На а ярко-синем небе уже появились первые звёздочки, яркие-яркие. По центру полянки важно продефилировал Евграфий с какой-то дамой, которая бежала за ним, догнала и желала продолжить беседу. Они последними возвращались с Магнита.

– Надо быть серьёзнее, – важно растолковывал ей Евграфий. – Вот Христос… Разве он когда-либо смеялся?

И – вновь тишина. Только слышно, как журчит неподалёку ручеёк, спускающийся в низину. Наталья стала подумывать, не предложить ли Сергею отправиться к костру, в лагерь, не поискать ли там Андрея. Но что-то удерживало её. Казалось, что всё же он не забыл о них.