Оксана Гаврилова - Розовый иней. Избранное

Первый снег тонко покрывал землю. Девушка увидела это, подбежав к окну. Немедленно открыла форточку. Свежий воздух ворвался в комнату, она поежилась, но, отбросив полотенце, скоро надела майку и шорты, принялась за гимнастику. В университете давно уже начались занятия, но это мало ее волновало. Она знала, что учитель простит, а ей иногда нужно позаботиться и о себе.

Мнимые друзья недоумевали: «И как это тебе все сходит с рук?!», а настоящих еще не было, и девушка только пожимала плечами, проходя мимо любопытствующих. А гордая осанка и тихий нрав законно давали повод не особо далеким умам приютить в своем сердце мысль: в тихом омуте черти водятся. Впрочем, в чем-то они и были правы…

В этот день, в день первого снега, она, взбодренная утренним душем и нехитрыми упражнениями на жестком полу, ощутила в себе особую наполненность, недосказанность. Человеку, чтобы познать себя, прежде всего необходимо научиться слышать свой внутренний голос. Это очень и очень важно: ни родители, ни недруги, ни доброжелатели – никто не сможет помочь раскрыть твой собственный потенциал, резервный орган.

Девушка не была излишне изнеженной и ленивой и к делу подходила с особой тщательностью, отличаясь трудолюбием и усидчивостью, поэтому и успех в учебе был обеспечен на все сто процентов.

Естественно, она не загадывала вперед и не ставила лишних прогнозов, но упрямо шла к цели, к которой вел ее безукоризненный поводырь – интерес. Азарт начинал овладевать ею, когда она, уткнувшись в книгу, тонула в словах и знаках, и ничто никогда не могло прервать ход ее мыслей. Иногда она была готова взорваться от переполняющей информации, и чтобы этого не происходило, брала лист и копировала свою душу. Но стоит признать, что некоторые учебные дисциплины все-таки не являлись для нее предметами первостепенной важности, тогда во избежание засорения и пустой траты времени девушка осознанно решалась на пропуски вузовских пар. И это, действительно, сходило с рук…

Снежок плавно ложился на мостовую и медленно залетал в раскрытую форточку…

Странным выглядел этот тихий дом, серый и мокрый, потерянный среди развалин-сородичей, но куда коряжистей и угрюмей. Он стоял так, будто боялся притеснить остальных, съежившись. Втиснутый меж прочими, длинным рядом окон встречал он и теплый весенне-летний дождь, и осенние листья, и зимний осадок, как теперь. Но зато не скучно было ночами: постоянный стук за окном, треск снаружи, хруст. Прозрачные, обнажившиеся деревья, освещенные бледным светом луны, выглядели особенно привлекательно, так, что порой девушке хотелось стать частью Вселенной, жаль только он, ее Поэт, не желал быть деревом.

Часто застывая перед замерзшим стеклом, как перед зеркалом, она, почти нагая, в одной сорочке, готовая в беспамятстве упасть на подушки, думала о нем, мечтала разгадать код его сердца, однажды застигнув врасплох, познать возможное и невозможное, раскрыть его тайну. «И видел я в деснице у Сидящего на Престоле книгу, писанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землей, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее», – так писал Святой Иоанн Богослов, она же ночами вымаливала чудо…

Девушка подошла к зеркалу, улыбнулась своему отражению, смахнула челку набок, припудрила носик, оделась, в прихожей накинула на себя пальто, сумку повесила через плечо, но долго провозилась в дверях в поисках запасного ключа. Хозяйка еще не вернулась, редко могла она усидеть на месте, даром, что возраст был довольно солидный, и здоровье уже шалило. Говорят, что с годами сердце начинает биться быстрее… возможно, в ожидании будущего или из-за осознания того, что многое еще предстоит выполнить, а время не ждет и все больше торопит, исчерпываясь. Зато как мы не торопимся жить в юности, останавливаясь на каждом шагу, на завтра откладывая дела дня сегодняшнего, оправдываясь: не убежит, наверстаю, а потом жалея себя и утраченные минуты, плачем или костенеем в равнодушном молчании.

Ключ был найден. Девушка натолкнулась на него случайно, доставая обувь из шкафчика. Он выпал из лаковой туфельки непоседливой старушки.

Девушка поднялась на цыпочки и прошла на кухню проверить, все ли выключено, осмотрелась и весело зашагала к выходу. Трамвай уже стоял, когда она подбежала к светофору, а в университете заканчивалась пара… Девушка успела только к третьей.

– Здравствуйте, – искренне поздоровалась она с учителем.

– Проходите, – услышала его спокойный голос, осторожно прошла мимо столика и села на ставшее уже привычным место.

Обсуждалось «Легкое дыхание»… Как жалко было Оленьку Мещерскую, но и какой симпатичной казалась она девушке, которая чувствовала героиню через версты книжных пространств. Стена непонимания часто возводится между людьми в реальном или вымышленном мире, но между реальным и вымышленным нет никаких границ. Ты можешь проникать в иную материю так же легко, как даже нечто неопознанное может проникнуть в материю твоего подсознания и овладеть им крепко и надолго, а может быть, навсегда.

Девушка восторженно смотрела на учителя, молчала, изучая его. Он тоже смотрел на нее, это не могло ей казаться. Он смотрел на нее или сквозь нее, думая о чем-то своем.

– Женщиной быть непросто, без соблазнов прожить невозможно, но… К чему может привести необдуманный поступок? Вот вам наглядный пример… Учитесь на чужих ошибках и не совершайте своих…

Девушка очнулась, звенел звонок, учитель стирал с доски.

Гипноз… Может, он обладает особенностью заканчиваться через пять лет? Тогда она не задумывалась об этом…

Довольно примечательную мысль высказал протоиерей Игорь Гагарин: «Каждая ситуация, каждое событие, каждая встреча – это и есть, с одной стороны, урок для человека, а с другой, в то же время и экзамен, потому что мы проверяем, насколько по-настоящему научились любить…». Думается, что и на самом деле главная задача человеческой жизни – познать любовь и научить другого ее видеть. В первую очередь, конечно, нужно полюбить Бога: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин.4,16). Стяжание благодати Святого Духа Серафим Саровский признает целью человеческого существования. Не так трудно сдать экзамены на отлично, гораздо труднее исправить «неуд» в человеческих отношениях.

Он был не глупым. Точнее, очень даже мудрым. Он преподавал. Такой умный и красивый мужчина не мог не заинтересовать девушку. Однако некоторые считали его неудачником. Про него ходили невероятные слухи. А он, казалось, не обращал на это никакого внимания, не тем был занят: на доске вычерчивал два полуовала острыми концами вверх, затем должна была следовать прямая с косой чертой – ударением над ней, пока ее не было, но учитель усердно продолжал выводить анапест. Аудитория взрывалась хохотом, следя за происходящим. Парни, редкость филологических факультетов, антиквариат, можно сказать, однако зацелованный взасос подругами-одногодками, потеряли всякую выдержку, созерцая воочию женские прелести в неожиданном исполнении. Лекция, в общем-то, удалась…