Владимир Данилушкин - Покурить оленя в Гарманде. Ироническая проза

У Татьяны, заочной студентки, был аквариум на 300 литров. Рыбки, чуя такой простор, вырастали с ладонь. В холодную зиму, когда город был на грани кризиса, они жались к обогревателю. Воду грели в чайнике и лили в аквариум. Но не спасли.

Крокодил в зоомагазине сильно мерз, буквально прижимался к калориферу, а большие американские тараканы облепляли самого крокодила, насыщаясь его живым теплом. Он их ловил, клацая мощными челюстями. Тараканы тоже были выставлены на продажу. Якобы от них большая польза: они изгоняют из квартир рыжих местных тараканов.

На морозе хорошо книгами на базаре торговать. Если есть клопы, они вымерзают. Вот пьеса Маяковского «Клоп». А кто это из книги выползает, красненький? Кстати, для продолжения темы, надо и про шмотки сказать. Какие-то вошки погибают, покраснев, как вареные крабы, а кто-то из них моржует, закаляется, вместе с хозяевами, бичами.

До сих пор старожилы помнят случай, когда заплутали в пригородной зоне лыжники, и молодой человек замерз, спасая девушек.

Один романтик ушел на охоту, в зеленую зону Магадана. Хватились – нет человека. Посмотрели по данным: молодой. А ему за 50, два инфаркта, третий в лесу настиг. А сколькие не смогли, обессилев, без штопора раскупорить бутылку «Особой московской», вскрыть железными зубами консервную банку! Немало жизней унесли во время оттепели гибельные лавины! Даже три тонны мокрого снега валят человека с ног и обволакивают непроницаемой для дыхания массой. А тут десятки тысяч тонн. Иногда специально обученные люди сбивают снежные навесы из орудий, да где столько напасешься снарядов! Не надо лавины, хватит и половины. Между нами: не надо и цунами! Но они бывали, достигали в Нагаевской бухте, придя из Чили, метрового роста.

☻ Кстати, о японцах. А ведь мой дом на проспекте Ленина как раз строили пленные второй мировой войны. Сейчас скажи кому, так международного скандала не избежать. Такие щели, такое некасание стекла с оконным переплетом! Где же ваше хваленое японское качество? А еще хотят исторический центр города законодательно объявить архитектурным заповедником. Отцы и отчимы города. Жаль, я не борец за права человека, а то бы подал иск в международный суд на возмещение морально-материального ущерба. Вернитесь и переделайте, бракоделы! Автомобили возвращаете на завод, устраиваете абгрейд? Вот и дома подшаманьте.

И в Международный трибунал по защите прав животных тоже стоит обратиться. Кот в поисках тепленького местечка прыгает на телевизор «Шарп», потом на видеоплеер «Панасоник». Слов нет, любит передачи Затевахина смотреть, особенно про птичек, но не одобряет, что телик только светит, ничуть не грея. А делали бы японцы электронику в северном исполнении – не пришлось бы включать тепловой вентилятор «Электу».

Очевидного не видят, а ведь наладились ветераны бывшей Квантунской армии приезжать в Магадан, к могилам умерших в плену сотоварищей, совершать над ними погребальные обряды. Один деятель по-русски довольно сносно изъясняется. Подарил бывшему (не скажу, кому) автомобиль высокой проходимости. А ведь этот господин не жил в доме, построенном японцами. Обретался в новом, где мусоропровод. Нет, вовсе не переодетая милиция. Обычный мусоропровод, а черви в нем завелись не простые, а чемпионские: до третьего этажа по стенам доползали. Возможно, какой-нибудь экзотической рыбалкой увлекался. Сейчас-то он в столице, а там батареи – не притронься, с открытыми окнами спят. Он все говорил о градообразующей отрасли, ни разу не упомянув о главном: о тучах, именно из них и падает, крайне редко, град.

Наши строители, не пленные, хорошо оплаченные, старались, быстро делали, завоевывали знамена в соревновании, премии, ордена, а стены такие тонкие получались, что снежная пыль пронзает их насквозь, как марлю, кровля почти в два раза тоньше положенного, дождь на третий год просачивается беспрепятственно до первого этажа. Конечно, у японцев окна и стены из бумаги, но там и зима, небось, один день длится, икебана мать, япона отец. Да и ихняя рисовая бумага и впрямь все стерпит!

Не думайте только, что я как тот веселый старик, который в честь юбилея победы над Японией порубал шашкой в лапшу телевизор «Шарп», видеомагнитофон «Хитачи» и автомобиль «Тойоту». В юности я даже любил своеобразную поэзию японских трехстиший и пытался им подражать: «Черной лапой кошка трогала тишину. Следов беззвучная дорожка к утру застыла на снегу».

В названии денежной единицы йены мне до сих пор слышится отдаленная йенка-ленка, танец такой модный, когда берешь девушку за талию сзади. И до сих пор не могу отделаться от ощущения, что театр теней «Кабуки» и месторождение золота «Кубака» имеют таинственную, не только на уровне созвучий, связь. У них там все действие в масках происходит. Так это и у нас входит в привычку. И бандиты, и спецназ, не говоря о лыжниках и передачах телевидения. Наденет маску и смело шпарит, невзирая на лица, компру выдает. Только глаза сверкают. Ансамбль чукотский выступает без масок, но всегда в перчатках, точнее, рукавицах. Почему, спрашивает любопытный юный зритель, и тут же сам себе отвечает: мол, чтобы отпечатков пальцев не оставлять.

Есть питательные маски из ромашки, огурцов и разнообразных ягод, к которым прибегают наши красавицы для захвата пожизненных заложников. А то мода пошла, наносить мокрую глину на тело и лицо, а когда засохнет, сшелушивать, якобы омолаживая кожу. По крайней мере, образное название косметики «штукатурка» приобретает и прямой смысл. И вообще некоторые альтернативные умники считают, что и Лермонтов свой «Маскарад» написал не без влияния театра масок, не говоря уже о скульпторе Эрнсте Неизвестном с его многотонной «Маской Скорби» – памятником эпохи, в ногу с которой следовало шагать таким образом, что шаг влево или вправо считался побегом.

☻ Я, когда только поселился в Магадане, распадок на Марчеканской сопке, спуск к рыбному порту, называл на японский манер садом камней, ну в чей-то огород, за пазуху. Покрытые лишайником, они болели или цвели, вдохновляя. О, Дальний Восток: эстетика мха и булыжника, возлюби своего ближнего! На берегу ручья мы в компании с ветераном войны Иваном Дмитричем жгли костерок и варили бульон, заправляя листьями иван-чая. Узнавал азы. Кедровый стланик, оказывается, нельзя пересаживать в иную почву, не приживется, это тебе не имплантация сердца! Лосось стремится на плавниках любви глотнуть хрустальной воды из родной речки! Оставить потомство и умереть, закрыв грудью невидимую амбразуру. По берегам любой нерестовой речки осенью белеют длинные рыбьи тела, издали похожие на городошные биты. Такая, брат, любовь летальная! И нечего огород городить! А медведям раздолье. Жирок на зиму нагуливают.