Екатерина Риз - Остановите музыку

Арина перестала разглядывать доску объявлений, подумала и кивнула.

В мини-маркете на углу их дома, Арина привычно направилась к стенду с журналами, а Нина быстро прошлась между стеллажами, складывая в корзину нужные продукты. В этот магазин они заходили почти каждый день, и поэтому отлично знали, что и где лежит, к тому же продавцы к ним привыкли и никогда не ругали Арину за то, что она берёт с полки журналы и разглядывает картинки. Делала она это всегда очень осторожно и аккуратно возвращала на место, не нанося никакого ущерба, а порой ещё и конфету получала от доброго охранника Вадима Николаевича.

Оказавшись дома, первым делом проверила автоответчик. Пашка, мерзавец, так и не звонил. Налив дочери молока, и отрезав кусок кекса, попробовала сама дозвониться до бывшего мужа, но его телефон по-прежнему был недоступен. Нина в негодовании швырнула телефон на диван, но заставила себя промолчать, не желая пугать ребёнка грубым словом, Арина и без того поглядывала на неё насторожено. Нина заставила себя улыбнуться.

– Включить тебе мультики?

Ариша сама достала с полки нужный диск и подала ей, устроилась на диване со стаканом молока. А Нина оглядела стены небольшой комнаты. Квартира, которую они снимали, была однокомнатной, жили они здесь уже два года, что было странно, отношения с хозяйкой с самого начала не заладились. Но та их терпела, потому что платили они вовремя и особых проблем не доставляли. Но была у этой женщины отвратительная манера лезть не в своё дело. Как появлялась, так начинала глазами по углам шнырять. И ладно бы состояние своей частной собственности проверяла, а то высматривала, что новенького у них появилось, что они едят и в чём ходят. А потом ещё комментарии всякие делала, мол, молодёжь странная пошла, совершенно не умеют жить по средствам. Вот, например, зачем ребёнку дорогущие наборы красок, всё равно на ерунду переведёт. Кстати, на обоях нигде не нарисовала? Что с неё взять-то, с неразумной.

На этом Нина старалась хозяйку заткнуть и вежливо выпроводить из квартиры, проживание в которой она только что щедро оплатила. И нет, её ребёнок на обоях не рисует! К несчастью, хозяйка квартиры проживала не так далеко от них, в соседнем подъезде, поэтому сталкивались они чаще, чем хотелось бы, и при каждой встрече Нина подвергалась допросу.

Ещё платила соседке, Зинаиде Тимофеевне, за то, что та за Ариной присматривала, пока Нина на работе была. Садик Ариша не посещала, не хотелось воспитателям брать на себя ответственность за проблемного ребёнка, требовали справок и разрешений, а когда Нина их приносила, пытаясь заверить заведующую, что её ребёнок совершенно нормальный, просто неразговорчивый, находили другие предлоги, вплоть до того, что Ариша своим отстранённым видом других детей пугает. Может, Нина и стала бы спорить, бороться, добиваться, но видя, что дочь не радует посещение садика, она ещё больше закрывается в себе и пугается окриков чужих людей, сдалась, и мучить ребёнка перестала. В конце концов, до развода она работала всего два-три часа в день, и могла позволить себе взять дочку с собой в школу на урок танцев, ей так даже спокойнее было, Ариша всегда была у неё на виду. Это потом, устроившись на вторую работу, пришлось искать почасовую няню. Это было затратно и не слишком безопасно, но, слава богу, получилось договориться с одинокой соседкой Зинаидой Тимофеевной, которую Арина знала и не боялась её. Та следила за девочкой несколько часов в день, и брала недорого. Хотя, в том плачевном финансовом состоянии, в котором сейчас Нина находилась, это тоже было проблемой.

Время от времени Нине начинало казаться, что проблемы лишь множатся, обступают её со всех сторон, и круг всё сужается и сужается. В конце концов, развязка наступит.

На следующий день Зинаида Тимофеевна пришла прямо с утра. Нина от души её поблагодарила, заверила, что расплатится, как только получит зарплату, а это будет совсем скоро, и принялась перечислять, чем нужно будет покормить ребёнка, и во что одеть, если они решат выйти на улицу. Удостоверившись, что пожилая женщина всё запомнила, подошла к дочери и присела на корточки перед столиком на низких ножках, за которым Ариша обычно рисовала. Чтобы привлечь внимание дочери, коснулась пальцем её подбородка, заставляя посмотреть на себя.

– Солнышко, я пошла на работу, приду к пяти. А ты останешься с бабой Зиной. Слушайся её, пожалуйста, когда на улицу пойдёте. Не задерживайся нигде, хорошо? – Улыбнулась. – А то она не знает, что с тобой делать, когда ты увлекаешься.

Ариша внимательно мать выслушала, после чего наморщила нос. Нина тихо рассмеялась и попросила чуть слышно:

– Не скандаль. – Поцеловала дочку в щёку. – Я буду по тебе скучать.

Когда обернулась от двери, чтобы взглянуть на неё перед уходом, Ариша сидела, подперев щёку ладошкой, и смотрела на неё. Нина помахала ей рукой.

Два урока в школе прошли без всяких эксцессов. Нина наблюдала за восьмилетками, которые не особо старательно повторяли движения, что она им показывала, пару раз шикнула на зазевавшихся и сбившихся с шага, хлопала в ладоши, отстукивая ритм, а когда музыка смолкала, громко хвалила учеников, надеясь, что после похвалы у них будет больше желания прийти к ней в следующий раз. Частенько вспоминала себя в их возрасте: её невозможно было отвлечь от танцев. Но каждому своё. На перемене, когда Нина переодевалась в крохотном кабинетике за актовым залом, к ней заглянула Люда Потапова, секретарь директора школы. Нина не назвала бы их отношения крепкой дружбой, они никогда не встречались за стенами школы, но на работе, на перемене, могли выпить вместе кофе и поболтать от души. Иногда даже делились проблемами, чисто по-женски, не спрашивая совета, а желая облегчить душу.

– Ты уже бежишь? – Люда остановилась в дверях, наблюдая за тем, как Нина торопливо складывает вещи в сумку. – А я на чай тебя позвать хотела, у меня конфеты есть. Швейцарский шоколад, представляешь.

Нина кинула на неё заинтересованный взгляд.

– Это кто такой щедрый?

Люда состроила смешную рожицу.

– Да приходила мамаша одной лентяйки. Всё задабривает. Надеется, что случится чудо и в последние дни года, её чадо закончит четверть на отлично.

– А тебя-то ей чего задабривать? Ты же оценки не ставишь.

– Нин, ты не понимаешь, от меня ведь зависит, допустят её к директору или нет. Пока он для неё всегда занят.

Нина качнула головой, но улыбку прятать не стала.

– Хорошо ты устроилась.

– Да надоела она всем. Таскает и таскает конфеты, – и пояснила: – у неё магазин свой. Но какой от этого толк, если её раскрасавица вместо того, чтобы учиться, за школой чадит и плевать ей на учёбу? – Люда упёрла руку в бок. – Короче, ты на чай придёшь?