Елена Батмазова - Останкинские сезоны

– У меня, между прочим, новости, – продолжила она через минуту. – Повышение светит.

– Серьезно?

– Ага. Из ассистентов – в редакторы. Не поздравляй, это не раньше, чем через месяц. И еще кое-что… Помнишь того парня из банка, я тебя с ним знакомила, кажется?

– Довольно смутно.

– Ну, неважно. Короче, он меня замуж зовет.

– И?

– Думаю. Знаешь, сразу появилось такое ощущение, что чего-то недогуляла.

– В двадцать восемь-то лет? – засомневалась Лиза. – Чем же ты все это время занималась?

– Да черт его знает, – Регина закурила сигарету. – Карьеру пыталась делать на этом треклятом телевидении. А сейчас думаю – черт с ним, с этим голубым экраном. Звезд с неба хватать уже не хочется.

– А мне хочется, – призналась Лиза.

– Просто ты еще не дошла до ручки.

Позже, на излете тяжелого, пропитанного гарью и суетой дня, Лиза задержалась у больших зеркал в холле. Вид у нее был утомленный. Глядя на свое отражение, она расправила плечи, убрала за ухо гладкую прядь каштановых волос и пришла к печальному выводу, что кожа ее за годы пребывания в столице приобрела тот же нездоровый сероватый оттенок, что и у большинства москвичек. Еще сохранился румянец на скулах, еще можно было обходиться без тонального крема и маскирующего псевдозагара в солярии, но Лиза огорчилась.

Показав охраннику пропуск, она вступила в суматошный московский вечер. На шестах тряпками повисли флаги телеканалов, гудели в пробках машины, оба здания Останкино как никогда отчетливо напоминали ящики из-под пива, и холодным свинцовым шаром подкатывало к горлу честолюбие.

Спустя неделю, после двух напоминаний Храмова, Лиза решила, наконец, заняться «Олимп и Ко». Для начала она изучила несколько журналов по недвижимости, в каждом из которых означенная фирма так или иначе фигурировала – главным образом, в виде рекламы и заказных статей. Из прочитанного следовало, что компания «Олимп и Ко» уже сдала в эксплуатацию широко известный жилой комплекс «Панорама» на Щукинской, и строит еще три элитных высотки, среди которых – «Красная башня» на Соколе и «Альфа-Омега» в районе Хорошево-Мневники. Деятельность компании отличалась невиданным напором и размахом: она отхватывала самые лакомые куски столичной земли, на которых со скоростью света вырастали чудовищных размеров дома – разве что здание МИДа могло бы соперничать с ними в монументальности. Начало строительства каждого из означенных объектов ознаменовалось протестами местных жителей, недовольных изменениями, которые внесла в их среду обитания фирма «Олимп и Ко». Однако на выступления аборигенов никто внимания не обратил, и освоение территорий продолжилось. Изучив все это и обзвонив нескольких сведущих людей, Лиза почувствовала нехороший, опасный интерес, характерный для увлекающихся журналистов. Что-то позволяло избежать «Олимп и Ко» излишнего контроля за своей деятельностью. Что-то позволило им втиснуться со своим проектом в плотно застроенный район Сокола и развернуть строительство в Хорошево, на улице Маршала Жукова, где совсем недавно были зафиксированы два карстовых провала … Поэтому Лиза, стараясь избавиться от своей заинтересованности, а также будучи девушкой здравой, пришла к Храмову с риторическим вопросом:

– А орден мне дадут посмертно?

Сергей Храмов, в последнее время не на шутку увлекшийся философией, молча закрыл томик Ницше и потянул из Лизиных рук тоненькую папку с материалами дела. Лиза инстинктивно дернула папку на себя, Храмов удвоил усилия по изъятию материалов, Лиза не поддалась – с сопением, не говоря ни слова, они некоторое время совершали поступательные движения, свойственные двум людям, распиливающим бревно. Двигаясь туда-сюда, папка рассекала воздух, пока, наконец, не выскользнула из рук Храмова. Лиза схватила ее подмышку, полностью отдавая себе отчет в том, что глупый азарт взял верх над здравым смыслом. И месяца не прошло с тех пор, как прекратились телефонные угрозы в адрес Паши Кошкина, разоблачившего администрацию одного из московских рынков, где были нарушены все мыслимые и немыслимые санитарные нормы.

– Ладно тебе, Лизка, расстраиваться, – жизнерадостно сказал Максим Панцов. – Я вот мечтаю пострадать как журналист. Представляешь, снял я гениальный сюжет про каких-нибудь гадов, тут же в подворотне налетают трое, бьют меня по почкам… или нет, лучше по лицу… Но я успеваю позвонить по мобильному, приезжает скорая, куча телекамер вокруг, и я мужественно улыбаюсь с носилок! Общественный резонанс, известность…

Максим Панцов был весьма честолюбив, и по этой причине в последнее время активно сотрудничал со службой новостей. В Москву он приехал из Екатеринбурга, отличался сообразительностью, ироничностью и здоровым жизненным эгоизмом.

– Кхм, – произнес Храмов, не отрываясь от Ницше. – Практика показывает, что все выглядит гораздо прозаичнее. Даже на почки не рассчитывай, контрольный в голову – и все дела.

– Спасибо, Сергей! – с сердцем сказала Лиза.

Вечером того же дня она встретилась с господином, купившим квартиру в олимповской высотке в районе Хорошево-Мневники. Человек этот по фамилии Волкевич (тот самый, что посещал на днях Храмова), будучи директором сети бутиков модной одежды, занимал роскошный кабинет в офисе на Малой Дмитровке. Лизу он принял радушно, бесшумная секретарша поставила перед ней микроскопическую чашку свежесваренного кофе и удалилась. Волкевич закурил сигару, отчего на его крупном усатом лице появилось благодушное выражение.

– Видите ли, Лизонька, мне уже пятьдесят. У меня взрослые дети и молодая жена, такая же… э-э… симпатичная, как вы. Эта квартира должна была стать для нее в некотором роде… э-э… сюрпризом. Деньги в нее были вложены немалые…

– Простите, в кого? – мстительно поинтересовалась Лиза, чувствуя в себе ростки классовой неприязни.

Лицо директора бутиков на мгновение утратило свое благодушие, но он вежливо рассмеялся.

– Ха-ха, хорошая шутка. Ну, так вот, в квартиру – я ясно выражаюсь? – в квартиру были вложены значительные средства, поскольку я искал по-настоящему элитный дом, и «Альфа-Омега», на первый взгляд, соответствовала всем искомым параметрам. Но, как только необходимые бумаги были подписаны, а деньги уплачены, вокруг дома стали циркулировать совершенно невероятные слухи: якобы год назад всего в двухстах метрах от строительной площадки почва провалилась и образовались две воронки. И еще я узнал, что на Хорошевке и прилегающих территориях уже зафиксировано более сорока карстовых провалов! Это же кошмар, согласитесь! Я было подумал, что слухи распускают жители соседних домов, которые давно пора снести. Они же зверями на нас смотрят, эти люди! Но! К сожалению, некоторые слухи подтверждаются.