Сергей Очинян - Казаки и мангусты. Сборник рассказов

– Твой российский номер у меня назван как «Сын». Наташин – «Наташа Жэ». Потому что жена, – пояснила она на всякий случай. – А ваши индийские номера – «Индия-1» и «Индия-2».

Мгновенье подумала и добавила:

– Потому что вы мне одинаково дороги.

– Вот и у меня тоже с цифрами! – жена обрадовано улыбнулась. – Твой российский номер у меня «муж-1», а индийский – «муж-2».

Мама глянула на невестку с интересом, а потом спросила меня, как Наташа записана в моем телефоне.

– У меня все просто, без цифр. В России Наташа называется «Мегафон», а здесь «Докомо», индийский оператор.

Мне попеняли на отсутствие фантазии. В остальном вечер прошел ровно, только меня не покидало ощущение неудовлетворенности собой.

Перед сном взял мобильник. Открыл список контактов. Затер «Мегафон» и «Докомо». В обоих случаях написал «Любимая» и лег в кровать. Полежал. Встал, взял мобильник, исправил на «Любимая (россия)» и «Любимая (индия)». Чтоб не путаться.

В открытые окна залетал встречный ветер и остужал разогретый жгучим солнцем автобус. По обеим сторонам дороги плыло зеленое море джунглей с островками белых плюмерий и красных бугенвиллей. Но пейзаж пассажиров не интересовал. Все внимательно слушали Наташу. Она стояла на границе между женской и мужской половинами салона. Одной рукой держалась за свисающий с потолка кожаный ремень, а в другой сжимала обломок пластикового болта. Чтобы быть лучше быть понятной, Наташа широко им жестикулировала, говорила с пафосом, как героиня «Зиты и Гиты», и время от времени делала паузы, чтобы англоязычные индусы успели перевести речь белой леди соседям на более популярные урду, тамильский и малаялам. Я стоял рядом, держал в руках наши шляпы и солнечные очки и с важным видом кивал, посильно придавая ее словам большую значимость.

– Мы с мужем живем в Коваламе и очень любим нашу тетю Ларису, которая живет в Москве. Русская тетя подарила нам доску для бодибординга. Потому что мы любим кататься на волнах почти так же сильно, как нашу тетю.

Все переводчики независимо от языковой ориентации ладонями изобразили волну и скользящую по ней доску. Соплеменники одобрительно гудели.

– Но однажды большая волна сломала тетин подарок. Мы стали несчастны. Как нам теперь смотреть в глаза тете? Нам нужно починить доску. А для этого нам нужен вот такой болт.

В процессе общеавтобусного перевода обнаружилось, что слово «болт» в местных языках отсутствует, поэтому применяется английский «зэ болт». Пассажиры внимательно разглядывали сломанную деталь, кивали на местный лад, покачивая головой от плеча к плечу. Это движение отличается от европейского кивка, из-за чего иногда ошибочно воспринимается туристами как отрицание или жест недоверия. Но мы уже знали, что это знак согласия, и Наташа продолжала:

– Ни в нашем Коваламе, ни в соседнем Вижинжеме, ни даже в Баларамапураме таких болтов нет. Поэтому мы едем в столицу штата Тируванантапурам. Это наша последняя возможность починить тетин подарок. Ласт ченс.

Весь автобус оживился, заголосил, особо темпераментные замахали руками. Даже индифферентная мусульманка с соседнего сидения протянула руку и приблизила обломок болта к своей парандже.

При всей внешней эксцентричности, в происходящем была изрядная доля здравого смысла. К поездке в Тируванантапурам мы подготовились на сто процентов. Чтобы легче объясняться с местными умельцами, я изобразил на бумаге болт с широкой шляпкой и резьбой, выписал из словаря необходимые английские слова во главе с «зэ болтом», сфотографировал поврежденную доску во всех ракурсах и, наконец, взял на всякий случай обломок старого болта и положил его в футляр вместе с фотоаппаратом. Оставалось найти в Тируванантапураме место, где нам смогли бы помочь.

Но никакой наводки, никакого адреса у нас как раз и не было, и Наташа сделала сильный ход, обратившись за советом к попутчикам.

Всю оставшуюся часть пути до самого Ист-Форта весь автобус горячо обсуждал на разных неведомых языках проблему тетиного болта. Разным людям она виделась по-разному. Индианки в цветастых сари визгливо перекрикивали друг друга. Мужики в потных рубашках азартно спорили на своей половине. Двое в углу на этой почве даже слегка подрались, и потребовалось вмешательство кондуктора. Равнодушных не осталось.

Что до итогового результата, то он превзошел всяческие ожидания. Нам вручили визитные карточки пяти продуктовых магазинов, трех сувенирных лавок, двух отелей и массажного салона. А также ворох мятых бумажек с рукописными телефонами нескольких таксистов и рикш, двух портных, двух астрологов, инструктора по йоге, муллы из коваламской мечети и приглашение на свадьбу в будущем мае.

Сбитые с толку, мы вышли на Ист-Форте. Автобус поехал дальше. Наши попутчики улыбались из окон и махали руками. Мы все еще озадаченно смотрели им вслед, когда автобус притормозил, из окна высунулся кондуктор и, перекрывая уличный шум, прокричал:

– Хорошая мастерская есть возле отеля «Ариа Нивас»!

Благодаря этому милому человеку у нас появилась цель. Конечно, это не было адресом в привычном понимании: улица Ананасовая, дом номер два, офис три. Но нам было достаточно. Мы взяли рикшу и отправились на поиски.

Дома здесь не нумеруют, а дают им имена собственные, как в некоторых других странах. Но на этом топонимическое сходство заканчивается. Названия домов редко указываются на фасадах. А названия улиц – вообще никогда. Да их и не было бы видно из-за обильной уличной рекламы. Все фасады, как правило, залеплены пестрыми рекламными щитами всевозможных цветов и размеров, от чего улица напоминает старую штанину с заплатами.

Наша мастерская нашлась примерно в районе коленки: особо травматичное и самое залатанное место на изгибе. Пестрые публичные прямоугольники на английском, малаялам и хинди, на которых удалось разобрать лишь про тату-салон за углом и призыв голосовать за коммунистов в буденовках, покрыли все приземистое строение. Не хватило места даже вывеске самой мастерской.

Относительно прохладное помещение с перегородками и сиденьями для посетителей было явно организовано на европейский лад и потому внушало оптимизм. Немного настораживало, правда, что нигде не было видно болтов. Но с другой стороны, нам эту мастерскую порекомендовал сам кондуктор автобуса!

Источником другого сомнения были две девушки, которые принимали заказы. Рядом с невзрачной конторкой с пыльными журналами учета и огрызками карандашей они казались пришельцами из другой реальности. Одна в ярком розовом сари, другая – в темно-зеленом с серебристыми блестками. У одной руки до локтей покрыты тонкими затейливыми узорами из хны, у другой в ушах большие солнцевидные серьги. И, наконец, у обеих на шоколадных лицах роскошный пирсинг. Замысловатые золотые кольца и цепочки, которые тихо звякнули, когда они девушки повернулись ко мне.