Маргарита Петрюкова - Катализатор безумия

– Прошу за мной, – пригласил Кристиан, и девушка проследовала за ним в тускло освещенную гостиную.

– Что мадемуазель будет пить? – осведомился хозяин.

– Что предложите, – пожала плечами Изабелла.

– Запомни, – сурово посмотрел на нее художник. – Никогда никому так не отвечай.

– Почему?

– А если предложу яд?

– Ну, я же понимаю, что ты не предложишь мне яд.

– Хм, ты в этом уверенна?

– Уже сомневаюсь, – нахмурилась Изабелла. – Крис, мне не нравятся такие шутки.

– Хорошо-хорошо, – примирительно поднял руки художник. – Итак, что мадемуазель будет пить?

– А что у тебя есть?

Мужчина открыл небольшой подвесной шкафчик и начал перечислять:

– Вина: шардоне, мускат, кагор, французское красное, белое. Есть мартини, виски, коньяк, бренди.

– Откуда у тебя столько? – Изабелла подошла к нему. – Это же целая коллекция!

– Нет, – Кристиан махнул рукой. Это не коллекция, просто небольшая подборка, способная удовлетворить вкусы практически любого из моих гостей. Все эти вина, да их много, но они куплены в простом супермаркете. Некоторые из них мне подарили клиенты. Здесь нет особенно редких или дорогих сортов. Все довольно скромно.

Рассказывая о своей поездке на виноградники и используемой там технологии приготовления вин, художник извлек из шкафчика бутылку бургундского и два бокала. Изабелла еще не сделала свой выбор, она хотела ему об этом напомнить, но не решалась перебить, поэтому просто слушала и наблюдала, как он откупоривает бутылку и наливает кроваво-красную жидкость в бокалы. В этот момент девушка поймала себя на мысли, что смотрит на Кристиана не просто с любовью, как на своего парня, а с каким-то фанатичным обожанием. Он превратился для нее в идола, она смотрела на этого человека, и в голове ее билась лишь одна мысль – совершенство, он совершенство. Его внешность: эти зеленые, чарующие глаза, бледное лицо, слегка вздернутый носик, который Изабелла так любила целовать, четко очерченные красивые губы, его волосы, которые так и хотелось взъерошить, его голос, ровный, мягкий, пленительный, его красивые длинные пальцы художника, грациозные движения. Идеал, говорила себе Изабелла, это идеал. И вот, этот идеал уже стоит в шаге от нее и протягивает ей бокал.

– Спасибо, – девушка приняла его.

– За нас, – прошептал Кристиан и сделал глоток.

Изабелла тоже пригубила чуть-чуть.

– Ты совсем не пьешь, – заметил он.

– Я вообще почти не пью, так что для меня и это много.

– Желаешь сохранить трезвый ум?

– Это плохо? – искоса посмотрела на него та.

– Я бы сказал, это хорошо, но не всегда, – художник обнял девушку. – Иногда нужно дать сознанию расслабиться.

– И часто ты даешь сознанию расслабиться?

– Вовсе нет, – Кристиан снова взял свой бокал. – Но, я думаю, сейчас самое время.

Изабелла положила голову ему на плечо и просто наслаждалась близостью, до конца не веря своему счастью. Годы ожидания стоили того. Она никогда не полюбит никого другого, кроме Кристиана Блейка.

– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – улыбнулся он.

– Что?

– Увидишь.

Заинтригованная девушка последовала за ним. Художник повел ее в подвал и зажег свет. В отличие от всех остальных комнат, эта всегда ярко освещалась.

– Твоя мастерская, – благоговейно протянула Изабелла.

Кристиан гордо кивнул, а его подруга, осторожно спустившись с последних ступенек, медленными шагами пошла по помещению, словно боясь нарушить царящую тут атмосферу.

– Смелее, – улыбнулся мужчина. – Мой дом – твой дом.

Девушка ответила ему такой же очаровательной улыбкой, которая играла на ее губах, когда она смотрела на своего любимого. Она с интересом разглядывала полотна, кисти, палитры, краски, а потом спросила:

– Удивительно, как человек может при помощи таких, казалось бы, простых вещей создавать шедевры?

– Шедевры можно создавать из чего угодно, – Кристиан подошел к ней.

– Да, – девушка слегка прищурилась от яркого света и пояснила. – После темной гостиной непривычно.

– Согласен, – кивнул художник. – Но тут я пишу. Свет мне необходим.

– А почему во всем доме так темно?

– Свет мне необходим только здесь.

– Но… – протянула Изабелла. – А ты не думаешь, что можешь испортить зрение?

– Нет. В темноте глаза наоборот отдыхают, нет ничего раздражающего. А еще ты знаешь, если закрыть глаза, обостряются все остальные чувства.

– Возможно, – задумалась девушка. – Это как у слепых, да?

– Да, – кивнул Кристиан. – Именно так. Посему предлагаю вернуться в темную гостиную.

Изабелла согласно кивнула, и они вернулись наверх. Там художник долил вина в ее бокал и включил медленную музыку.

– Потанцуем? – предложил он, и девушка с радостью согласилась.

Этим вечером влюбленные почти не разговаривали, они пили вино, слушали музыку и наблюдали в окно за совами. А потом Изабелла уехала, Кристиан предлагал ей остаться, но девушка сочла это неприличным и вызвала себе такси. Художник не стал настаивать.

Приехав домой, наша героиня подумала, что, пожалуй, ей стоит лечь спать, но сна не было ни в одном глазу. Она открыла дневник, который стала вести не так давно, и начала записывать события сегодняшней ночи, сопровождая их своими комментариями. С тех пор, как Изабелла поссорилась с Ханной, она доверяла свои мысли и фантазии только дневнику, и это ее вполне устраивало. Девушка даже придумала шуточное двустишие:

Мне не нужны друзья, враги, мне не нужна родня,

Когда такой, как Кристиан, есть парень у меня.

Кто-то на работе сказал Изабелле, что дневники ведут только подростки и сумасшедшие. Ни к тем, ни к другим она себя не относила, но все же эти слова девушку задели, и она запомнила их. Пусть эти люди считают ее кем угодно, это совсем не важно. Главное то, что думает о ней Кристиан, а Кристиан ее любит, пусть он пока этого и не сказал. Вот что важно.

Художнику, после отъезда Изабеллы, тоже не хотелось спать. Он убрал ее бокал и, в одиночестве допивая вино, думал о том, что он, как Пигмалион, а Изабелла словно Галатея, только она уже ожила. Нежно поглаживая пальцем глиняный бюст, он размышлял, что же привлекло его в Изабелле Литуэл. Ведь он, по собственному желанию, решил написать ее портрет и подарить его ей. Был ли это просто способ познакомиться или знак свыше? Пожалуй, это не важно. Важно то, что он чувствовал, когда рисовал ее, это был ни с чем несравнимый экстаз. Такой, наверное, испытывают иконописцы, когда изображают лики святых.

В отличие от девушки, Кристиан спать так и не лег. Ему не хотелось. Художник любил сов и часто ассоциировал себя с ними. Он тоже будет охотиться ночью.

Утром, когда, по его подсчетам, Изабелла уже должна была проснуться, мужчина прислал милое сообщение – с добрым утром – дождался ответа, после чего лег спать.