Александр Кваченюк-Борецкий - Неразгаданное убийство. Современный детектив

Рудольф Савельевич ждал Василия, сидя у себя в офисе.

– Ну, и как? Как все провернул? Удачно? – спросил он, едва дверь отворилась, и крутой парень уверенно шагнул за порог.

– Вы – не против?

– Чего спрашиваешь? Садись!..

Василий, взявшись за спинку стула, которая была вплотную прижата к крышке стола, потянул ее на себя.

– Надо ж! С каких это пор ты стал такой вежливый? Прямо-таки любо-дорого на тебя посмотреть!

Говоря это, наркоделец не спускал с крутого парня пристального взгляда.

– Можно подумать, что ты – пай-мальчик, а не убийца, у которого руки по локоть в крови!

Вот – гнида! У Василия вдруг появилось желание незаметно сунуть руку в карман крутки и нажать на спусковой крючок волыны. Пуля угодила бы точно в пах Адольфу. Возможно, после этого он научился бы уважать тех, кто, не щадя собственной шкуры, претворял в жизнь, а, может, в смерть, его идиотские планы.

– Что поделать, раз у нас – профессия такая!

– Да, профессия – что надо! Не пыльная! К тому же, интеллигентности учит! Если человек чем-то не понравился! Повел себя, например, неправильно! По-хамски! Не нужно ему в ответ грубить! Или – еще хуже, в морду бить! К чему – такие крайности, когда можно аккуратно убрать этого нахала, словно зловонную кучу со своего пути, и – всего-то делов? А для этого надо необходимый шанцевый инструмент постоянно под рукой иметь!.. Я правильно говорю?

Но Василий на этот раз промолчал, не желая вступать с Адольфом в необыкновенно льстившую его самолюбию риторику. Уж, очень он любил поиграть в важного босса, гангстера типа Аль-Капоне, со своими цепными псами. Безусловно, Василия он также считал одним из них.

– Ну, ладно! Рассказывай, как все прошло?

– Да, вроде гладко!

– Это хорошо, что гладко! Меня интересуют подробности!

– Подробности?

Вероятно, это был его минус, но в отличие от хозяина у Василия не всегда получалось складно говорить.

– Зачем – они?.. Это – дело техники…

– Затем! Долго ты еще со мной переговариваться будешь?

Рудольф Савельевич даже побагровел от злости.

– Хм… Со спины я к нему пристроился! Он ступенькой ниже стоял… И без охранников был… Со своей дамой и еще с кем-то! Коллегами, наверно! Выбрал я момент подходящий, когда все там чего-то кричали, руками размахивали, в ладоши хлопали, и полоснул его втихаря стилетом по сонной артерии… Никто даже не заметил! Кровь брызнула фонтаном!.. А я тем временем ходу из толпы дал…

– Так, думаешь, чудо с этим Чудовым не произойдет? Не воскреснет из …?

Василий плотнее сжал зубы.

– Пусть попробует! Я посмотрю, как у него это получится!

Рудольф Савельевич удовлетворенно потер руки.

– Ладно! Поживем, увидим!

Выдвинув ящик стола, он извлек из него что-то, а затем небрежно бросил на стол. Пачка долларов, описав плавную траекторию в воздухе, со звучным шлепком опустилась на крышку стола прямо возле крутого парня.

– Заляг пока что на дно! Чтоб тебя сегодня же в городе не было!

– Как скажете, шеф!

Василий не скрывал, что, наконец-то, он мог хоть немного отдохнуть от всех этих сухих, полусухих и мокрых дел.

– Когда шум уляжется, я тебя кликну в рупор!.. Подтянешься…

На следующий день в редакции «Реликта» с самого утра всех точно лихорадило. Едва переступив порог кабинета, главный тотчас вызвал к себе фотокора.

– Снимки готовы?

– А – вы, как думаете? Я зря свой хлеб не ем!

И Фил молча положил на стол редактору несколько снимков. Тот с нетерпением взяв их, стал внимательно рассматривать.

– Этот годится! Этот… Тоже годится… Этот – нет!

Хорошие на его взгляд фотографии он бережно откладывал в одну сторону, а те, которые ему не особенно приглянулись небрежно швырял в другую.

– А сие произведение искусства, что здесь делает?!

И Теодор Елисеевич ткнул пальцем в очередной снимок.

– Кто – он? И зачем ты мне сюда это приволок?

Феликс уставился на снимок, который еще недавно так старательно проявлял вместе с теми, что Главный одобрил.

– Зачем?

– Да! Зачем? – настойчиво повторил редактор.

– Я думаю…

– Доброе утро!

И не спрашивая позволения, Герман приблизился к столу, на котором лежали снимки.

– Я, кажется, знаю этого человека!

И он кивнул на фото, которое привлекло внимание Теодора Елисеевича тем, что, по его мнению, было совершенно лишним и, точно чуждый фрагмент мозаики, отличный по цвету и композиционной направленности от тех, что складывались в выразительное пано, никак не вписывалось в общую картину того, что произошло на торжестве в честь Чудова возле филармонии. На нем был запечатлен странный субъект в темных очках и кожаной куртке.

– Ну, и знай себе на здоровье!? Причем здесь – статья о Чудове?

В голосе главного послышалось раздражение.

– Это – он убийца! – уверенно сказал Герман.

Главный с нескрываемым удивлением посмотрел на практиканта.

– Что, если ты ошибаешься, старичок?

Но Дот отрицательно мотнул головой.

– Я предполагаю!

– Ах, ты предполагаешь?

– Ну, да!

Не выдержав, редактор, словно ни с того, сего смешинка ему в рот попала и, скорее всего, не одна, а сразу несколько, мелко затрясся в приступе истерического смеха.

– Ха-ха! Гениально! Ты – что, экстрасенс?

Герман, не ожидавший такой реакции от Главного, в некоторой растерянности мельком глянул на Феликса. Но тот, в отличие от Верниса, казался серьезен, как никогда.

– Все произошло так быстро, что…

Шеф «Реликта», достав из кармана платок, промокнул им лоб, вероятно, вспотевший после короткой нервной встряски.

– Что? «Что»!

– Если б я нажал на пуск секундой раньше!.. Мне кажется, я видел в объектив, как рука этого человека… И Феликс снова указал на снимок. …Молниеносно мелькнула в воздухе!

– Кажется!.. Х хе… Ему кажется!

Главный, как будто бы, и впрямь, едва сдерживался, чтоб вновь не расхохотаться во все горло. А, может, только делал вид, что его разбирает смех, чтобы, таким образом, лишний раз выставить своих подчиненных в дурацком свете и заодно позлить их.

– Фил! И давно у тебя это началось?

– Что именно? – не сразу понял тот.

– Галлюцинации! Может, тебе в психушке немного полечиться?

И Теодор Елисеевич с выражением крайней досады, почти злости, и одновременно ехидства на лице нацелил свой взор, похожий два темных зрачка готовой вот-вот пыхнуть огнем охотничьей двустволки, на Феликса.

– Не сомневайся! Больничный я тебе оплачу! А пока дадим объявление в газету и вместо тебя временно наймем внештатного фотокора. Ты, ведь, знаешь, сейчас желающих подработать в нашей газете, а, говоря попросту, хороший куш сорвать, немало!..

– Тогда, кто, по-вашему, убил Чудова?

– Ты это – серьезно, Фил?