Александр Мищенко - Саваоф. Книга 1

Не всем ли мы изобильны? Точно, всем и всяким добром телесным; одной только души нашей не имеем. Есть, правда, в нас и душа, но такова, как у шкробутика или подагрика ноги, она в нас расслаблена, грустна, своенравна, боязлива, завистлива, жадна, ничем не довольна, сама на себя гневна, тощая, бледная, точно пациент из лазарета, каковых часто живых погребают по указу. Такая душа если в бархат оделась, не гроб ли ей бархат? Если в светлых чертогах пирует, не ад ли ей?»

Н. В. Гоголь считал, что искусство должно вселять в душу стройность и порядок, а не смущения и расстройства: «Скорбью ангела загорится наша поэзия… ударившая по всем струнам, какие ни есть в русском человеке, внесет в самые огрубелые души святыню того, чего никакие силы и орудия не могут утвердить в человеке». Какую святыню внесут в человечьи души «Сперматозоид», постельные страсти-мордасти? Тут случилось как с Плейшнером из «Семнадцати мгновений весны», воздух свободы сыграл с которым злую шутку…

Серьезной литературе, черноземным, как я их называю, фундаментальным писателям потребна ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОДДЕРЖКА. А где она? И что в итоге такой политики государства мы имеем? Скажу лично о себе. Намучился я с поиском денег на издание своих последних романов. Роман-эпопея на 2000 страниц «Байкал: новое измерение». В скобках: новое измерение нашей жизни, Человека, Мироздания. Ясно стало, что живу в жлобской стране. Открылось: чем больше в стране богатых людей, тем больше становится в ней жадных. О жлобизме говорят и люди с прямолобными, как ствол тагильского танка, суждениями и мнениями. В корень глянул тут Евгений Евтушенко:

Пустое ж искусство, бездельное, как можем мы назвать его, – это и пустые, пластмассовые слова. Берешь в руки лакирушку, и глаз скользит без зацепов, намыленно. Оглянувшись окрест по-радищевски, не мог я не раздуматься о чудных публикациях в местной прессе. Соседствовали в газете рядышком два рассказика о девочках с именем Россия. Сначала о первой. Не без умысла и назвали родители так свое чадо. Желая счастья дочке, желали его России. Был такой случай. Подружка одна окликивает девочку: «Рося, Рося!» Та не слышит. Тогда она кричит ей: «Эй, страна!» Рося обернулась. А вот эпизод со второй девочкой. Мать ласкает свое дитятко и приговаривает: «Россиюшка, моя милая…» Ничего больше говорить не буду. Читателю, по моему, ясно: человек растет из Слова… Какое ж оно в писательстве нашем? Пишут ведь канонадными залпами со всем писательским вдохновением о всякой чернухе, которая была до революции, после нее и, благополучно пережив угар социализма, вошла в век ХХ1. Реалии же нашей жизни более чем серьезные. Мы отхаркиваемся от дыма Перестройки, что скособочила мозги народные, свела жизнь в нулевые горизонты расчетно-вычислительных тело и духо-движений, когда рубль ум застит, как дым. Погрязли в содоме-грязи оголтелого меркантилизма. И пусть нам поможет разобраться в такой нынешней обстановке классик, Федор Михайлович Достоевский, который тоже знавал залпы вдохновения, но остальное все, как пишет он, «претяжелая работа». Отчего и почему? Послушаем его вновь: «Давно уже мучила меня одна мысль, но я боялся сделать из нее роман, потому что мысль слишком трудная, хотя мысль вполне соблазнительная и я люблю ее. Идея эта – ИЗОБРАЗИТЬ ВПОЛНЕ ПРЕКРАСНОГО ЧЕЛОВЕКА. Труднее этого, по моему, быть ничего не может – поверим классику! – в наше время особенно». Да-да, явить читателю, общественности если не героя нашего времени, то образец, достойный подражания. Где он духоподъемный Павка Корчагин ХХ1 века а не пустозвоновы, поджеребчиковы, жаднюковы ? Бумбараш-Золотухин умирает. Доренко – не герой. Что сложности у него, так это жизнь: «Все эти добрые люди массово залезли мне в живот и сильно там ковыряют железными штуковинами, – сообщил Доренко. – Кажись, я сложный случай»… Это с телеведущим таковой. В литературе отечественной – тоже… Хоть балагурь по «Карнавальной ночи»:

– Заслушаем клоунов.

– Докладчик сделает доклад, коротенько так, минут на сорок…

– Костюмы надо заменить, ноги изолировать.

– Я и сам шутить не люблю, и людям не дам.

– За все, что здесь сегодня было, лично я никакой ответственности не несу!

А если не ерничать и не балагурить? Чернуха беспросветная. Подвальная жизнь Отечества. Крысиные когти хапуг. В Интернет глянешь – что ни день, то новые хищения, на миллионы и миллиарды. Крысня будто из подвалов полезла.

Жизнь кипит там, где она являет всепреодолевающий ТРУД. А где он, шапкой невидимкой укрылся? Но ведь все нормальные люди трудятся – торгуют, пекут, варят, строят, шьют, кроят, строят, бетонируют, асфальтируют, копают, возводят, проектируют, конструируют, бурят, точат, монтируют, осваивают новые методы, технологии, машины и устройства, прокладывают трассы, шлифуют, строгают, стеклят, лудят, серебрят, ремонтируют, стирают, стригут, пимокатничают, формуют, огораживают, несут государеву службу в структурах власти, управляют энергостанциями, самолетами, ракетами, морскими и речными и сухопутными транспортами, снимают показания приборов, работают на компьютерах, ведают охотничьими, рыбными и растительными ресурсами, отчаливают, причаливают, чертят, рисуют, гасят, разогревают, тушат пожары, поливают, пилят, режут, репетируют, вяжут, клеют, сортируют, грузят, трассируют, изыскивают, фотографируют, кадрируют, интерпретируют, инъецируют, микроскопируют препараты в лабораториях, изучают Землю и звезды с хуторков космостанций, всматриваются в глубины морей и океанов из батискафов, напрягают педагогический ум в детсадах, школах и вузах, живописуют, лепят, вымеряют, выдергивают, ввинчивают, вывинчивают, откручивают, прикручивают, реферируют, ассистируют, красят, белят, лечат, выступают с речами, читают лекции, музицируют, варят сталь, пашут, корчуют, пасут, сеют, копнят, рыбачат, охотятся, занимаются ратным трудом или защищают Родину (есть такая профессия), аблактируют, если хотите, и прочее. А счастье – это сеять хлеб… В нашем «домашнем» продуктовом магазине «Байкал» хозяйничает чудесная женщина Надежда Федоровна. Торгует она. По две-три смены иногда за прилавком. Недавно приступ случился у ней, закрыла магазин на двадцать минут, лекарства приняла, отдышалась, и вновь она в строю. Внимательная, как всегда и отзывчивая. Как отзывчивы в Собесе Ольга Николаевна и Татьяна Анатольевна, определявшие меня на лечение в санаторий «Красная гвоздика», где меня опекала чудесная докторица Олеся. Вообще это проблема в Отечестве – отзывчивость и душевность. Помню военный и послевоенный Хабаровск моего детства, улицу Черноморскую, многодетные, как наша, семьи, участие в жизни друг друга, когда и подкормят мальца и приласкают. Массово было это. Сейчас рубль, корысть разъединяют людей. Продавщица в магазине – бревно стоячее, и это не редкость. Не буду растекашиться белкой по древу (древнее речение, изначало мысли). И что из того, что частный магазин, если говорить о Надежде Федоровне? Людей обслуживает. И любой труд важен и почётен. А на производстве, между прочим, проходит у многих лучшая часть жизни.Другая продавщица, Наталья в хлебном магазине, обаятельнейшая женщина. Платят ей немного. Как-то сказал ей, что недалеко тут требуется киоскер газеты продавать, зарплата, мол, выше твоей почти в два раза. Наотрез отказалась девонька, заявив: