Людмила Колобанова - Выбери меня

Что-то сегодня не спится. Считать баранов бесполезно, мне это не помогает. Вспоминаю психологическое обоснование бессоницы – это значит что-то тревожит, беспокоит. Начинаю прислушиваться, что же меня тревожит? Тишина, ни одной умной мысли.

«Дзинь, дзинь, дзинь…» Что это за звук? Я отрываю голову от подушки. Дзиньканье слышится из шкатулки. Потихоньку подхожу в полке, где лежит шкатулка. В ней я храню медали отца. Открывать боюсь, вдруг испугаю их жителей. Затаив дыхание я замираю.

– Ну, что ты дорогая так раздзынькалась?

– Да, какая я к черту дорогая! Железяка я, бессмысленная железяка!

– Ну, не скажи. Помнишь, как за нами охотились бандюки-колекиционеры?

– Коллекционеры.

– Я и говорю колекиционеры. Как дорого они за нас запросили, заграницу хотели переслать. Прятали нас в штаны.

– Вот только им мы сейчас и нужны, для наживы. На все способны в том числе и убить.

– Наш ветеран, уж лет десять как ушел. Мог еще пожить, но подорвал свое здоровье, отвоевывая у чиновников квартиру.

– Да, помню-помню. Как Михаила Павловича отыскали следопыты. Пригласили его на 9 мая на встречу однополчан. Сколько было словестной пурги и пустозвонства. Присвоили звание «Почетный житель».

– Ага, а когда настало 10 мая, все забыли. А обещали поддержать и проявить заботу как участникам битвы на» Курской дуге» – знаменитое сражение под Прохоровкой.

– Может не нас, железяк надо было раздавать, а квартиры, зарплаты, медицинское обслуживание.

– Умная ты какая!

– А то! Я ведь «МЕДАЛЬ ЗА ПОБЕДУ НАД ГЕРМАНИЕЙ!» Я вот мечтаю: когда стану ЧЕЛОВЕКОМ, у меня будет семья, я буду хозяином. В первую очередь буду заботиться о детях и стариках. Все самое лучшее будет для них. Детям надо расти в красоте, заботе и любви. А старикам надо отдыхать перед смертью и наслаждаться в любви, заботе, красоте.

– Хорошая у тебя мечта! А я «МЕДАЛЬ ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ!» У меня и номер есть – семизначный. Только это ничего не значит. Если по твоей мечте стать ЧЕЛОВЕКОМ, выходит, что сейчас мы живем в семье, где хозяин дурак-дураком. И у нас вот такая картина:

– Отец болен, ему нужна операция, он еще во время войны почки застудил, а ему сын-хозяин говорит: – «Нет, бать, не будем мы тебя лечить, мы все деньги потратили на строительство стадиона, с бассейном, сауной. Нам после работы надо расслябляться, а тебе всё равно, бать, скоро помирать.»

Или мать просит: – «Сыночек, нам бы с батей на зиму перейти к тебе в теплый дом с туалетом, да ванной». А сынок, выставив свое пивное брюшко, маменьке в ответ: – «Ты чо, ма, у тебя в сараюшке чистый воздух и жилплощадь позволяет, а потом, на холоде дольше сохраняются, поживи, ма, подольше.»

– Что вы так потускнели? Ты ведь «МЕДАЛЬ ЗА ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ПОБЕДЫ», а Ты еще моложе» МЕДАЛЬ ЗА ТРИДЦАТЬ ЛЕТ ПОБЕДЫ». Что вы всплакнули «МЕДАЛИ ЗА ОСВОБОЖДЕНИЯ РУМЫНИИ, ЧЕХОСЛОВАКИИ, ВЕНГРИИ»

– Да! Железяки… и только.

Разве можно уснуть, когда уже метал не выдерживает…

Жил да был человек. Он очень боялся любить. Эта сказка, как прошлогодний снег и такого не может быть. Его с детства оберегала мама от душевных обид и мук. Она была воспитанная дама, но ею вечно владел испуг. Мама страшно боялась его потерять, как в войну потеряла старшую дочь.

Женщина, просто, была настоящая мать и хотела сыну помочь. Было сердце больное у ее сына и мать все тревоги взяла на себя. В этом может и есть вся причина – он боялся любить свое сердце щадя. И он умер, без любви, в одиночестве. А, ведь, любовь могла бы продлить его жизнь в дочери. Или наполнить все радостью! Для чего он жил, я не знаю?

Толпа, как волна, подхватывает меня и я плыву к эскалатору метро.

– Ты почему опоздал?

– Я…

– Совести у тебя нет, сколько я могу тебя ждать? – Этот визглявый голос заставил меня задержаться в потоке и поднять глаза, посмотреть, кого это так громко отчитывают.

У скамейки стояла располневшая дама в расстегнутой дубленке с красным, сердитым лицом. Она мне напомнила торговку на рынке, зазывающая покупателей своей звонкой, рекламной песней, типа: «А вот, кому пирожки горячие с повидлом, картошкой, капустой…!»

А перед ней возвышался огромный темнокожий верзила. Где-то я его видела?… А, точно, реклама зубной отбеливающей пасты, как там ее – «Лакалют»… Только этот африканец вовсе не улыбался, а наоборот. Его большие пухлые губы обиженно подергивались и издавали отдельные звуки.

– Все люди, как люди, а ты, что себе позволяешь? Что я тебе, девочка?» – Продолжала гудеть дама.

– Так полючилься. – Оправдывался студент. Я почему-то решила, что он студент, папка под мышкой этого несчастного навела меня на эту мысль. Он был такой жалкий. А «Учительница», не унималась, наверное, уж очень долго его ждала.

«Ищи во всем хорошее» – так говорил мой учитель.

«Ну, и что же здесь хорошего?» – подумала я, выходя с потоком на улицу.

И мне вспомнился рассказ популярного автора. Он описывал сцену встречи отца и сына. Мальчику было семь лет, он впервые увидел своего отца. Они долго стояли и смотрели друг на друга, пауза затянулась, неожиданно мальчишка поднял с земли прутик и протянул отцу:

– На, папа, возьми, побей меня. Мама мне рассказывала, что вы бьете только СВОИХ детей, я твой».

«Будьте осознанными», – читаю я в умных книжках. А что это такое, быть осознанным? «Стань большим ухом, глазом, сердцем. Умей слушать, видеть и чувствовать. Читай книгу жизни, информация к тебе идет отовсюду», – так объяснил мне мой учитель.«Ты женщина и родилась для любви, делись ею», – добавил он напутствуя меня, и я проснулась.

Международный конгресс альтернативной медицины в Прибалтике, я вспоминаю всегда с теплотой и улыбкой. Я подала заявку выступить с докладом о нетрадиционных методах лечения.

Перед мной выступал гирудотерапевт – длинный такой «дуремарчик». Он пытался поставить пиявки членам президиума, но те брезгливо отказались, проводив его бурными аплодисментами. И я на этой волне, вдохновленная своей значимостью, с восторгом стала рассказывать, как на моих тренингах ученики (больные) освобождаются от накопленных страхов, стрессов через исполнения танцев, песен, рисования, разыгрывания сценок, написание стихов и рассказов.

Выступала я не скучно, зал покатывался от смеха от нестандартных приемов. Но самое главное, я, с дуру, а может от больших чувств, в приветственной речи поблагодарила руководителя конгресса, профессора Николаева, за оказанную мне честь выступить и сказала, что я его очень люблю.

Если бы я знала, что в президиуме сидит его жена, то молчала бы как балтийская селедка. Но случилось то, что случилось. Помните слова песни:-«Лечит любовь, да ласка.»