Стасс Бабицкий - Перелётный жених. Книга первая

Ладно, вон таксисты стоят. Командир, за доллары повезёшь? Отлично.

Лев Мартынов :-( в безнадежной ситуации

3 апреля, 10:33

Международный аэропорт Шереметьево

Закрытая запись

Лев решил пройти металлоискатель на входе в аэропорт с видом спокойным, даже немного скучающим. С такой бесцельной улыбкой, рассеянно не замечая полицейских с их бронежилетами. И автоматами… О, черт! Спокойно теперь уже не получится: ноги превратились в растекающийся кисель, руки – в дрожащее желе. А ведь настраивал себя в такси: бояться нечего. Допустим, арестуют. Доказательств нет. На допросах по-любому в несознанку: все ведь в доле, деньгами повязаны. А если начнут выбивать признания? Паяльником жечь? Или в камеру к уголовникам на ночь посадят? А если ещё хуже: вот из этого самого автомата, при попытке к бегству из страны…

– Вам нехорошо? – крепкая рука подхватила его под локоть.

Лев поднял глаза и упёрся в суровый взгляд сержанта полиции, впрочем, слегка подернутый заботой, как танковая броня – изморозью.

– Н-нормально…

– Тогда проходите, не задерживайте!

Шагнув сквозь серую рамку, Лев перешёл в новое агрегатное состояние. Был он сегодня уже и твёрдым, и жидким, а теперь вот на время превратился в летучий газ. Просвистел, свободный, словно ветер, в международный сектор, задержался только у табло на вылет. Так. «Аэрофлот» – сразу нет. Эти моментально сообщат куда следует, особенно если его фамилия уже в розыске. Через час вылетают Финские авиалинии. Прямой рейс до Хельсинки. Посадка почти закончилась, а впрочем, минут двадцать есть. Беру! Один билет в первый класс. Без багажа. Заплачу в евро? А, вам все равно? Сразу, смотри-ка ты, свежестью повеяло: Европа становится ближе!

Новый порыв ветра распахнул зеркальные двери VIP-зала. Вот здесь все привычно: никакой толпы, плевков и луж. Никакого народа. Только избранная публика. Досмотр ненавязчивый, кончиками пальцев. Туфли из крокодиловой кожи снимать не заставляют… Пограничный контроль приветлив и любезен. Вот только девушка в зеленом мундире слишком внимательно сличает его фото в загранпаспорте с картинкой в своём компьютере.

– Дайте ещё один документ! Любой другой! Вы на этой фотографии не похожи.

Никакого тебе «пожалуйста» и «извините за беспокойство». Бог ты мой! Все-таки объявили в розыск? Может она уже незаметно нажала тревожную кнопку под столом. Вызвала спецназ… Хотя… Вот у неё серьги с бриллиантами и маникюр явно не в Бирюлёво сделанный. Возможно, в VIP-зале не такие принципиальные пограничники. Да и за взятку должностному лицу вряд ли добавят срок. На нем уже столько статей висит, что двести, нет, даже и триста долларов, карму не ухудшат.

Лев свернул купюры пополам, точно книжицу или удостоверение. Привычка коррупционеров: а ну как везде камеры понатыканы?! Протянул в окошко. Пограничница ловко пролистала, шевеля губами – пересчитывала на ходу. Последней попалась купюра в сто баксов. Девушка вгляделась в портрет древнего американского президента, сравнила с фото на мониторе.

– Нет, определённо не похожи. У вас вон какая благородная проседь, а тот молодой, симпатичный, – искря глазами проговорила она и поставила штамп в загранпаспорт. – Счастливого пути, мистер Франклин!

Лев Мартынов ->> путешествует в Финляндию

3 апреля, 11:10

Международный аэропорт Шереметьево

Закрытая запись

Ах да, чуть не забыл! Надо же ещё опубликовать тот бред, что по дороге набросал для Фэйсбука, вспоминая сочные куски из Жюля Верна и высасывая из пальца остальное. Легенда, конечно, туши свет. Зато про невесту. Как заказывали, Альберт Валентинович…

Переделывать некогда, самолёт уже выкатился на полосу и замер перед стартом. Сейчас рванет с места, вжимая пассажиров в кресла. Стюардесса смотрит укоризненно, пора телефон выключать.

Все, все!

Лев нажал кнопку «отправить».

Теперь уж точно назад дороги нет.

Лев Мартынов :-* влюблен

3 апреля, 11:11

Самолет А-350, территория Финляндии

Доступно: всем

«Дорогие друзья! Я люблю девушку, чистую, светлую, просто волшебную. И она отвечает мне взаимностью. Мы хотим всегда быть вместе, встречать рассветы и провожать закаты, растить детей и нянчить внуков. Это такое счастье!

Но её отец, человек богатый и влиятельный, против нашего брака. Он поставил немыслимое условие: отдаст дочку за меня только если сумею облететь весь земной шар на самолетах – не потратив на это даже копейки. Мы даже заверили условия пари у нотариуса. Понятно, что отец невесты согласился на это лишь бы отвязаться от меня. Однако теперь, если я смогу совершить это путешествие, он уже не сможет отказаться от своего слова!

Верю, что истинная любовь творит чудеса, поэтому отправляюсь куда глаза глядят. Пусть придётся пролететь семь небес, да сто там – хоть бы и семьдесят! Я смогу это выдержать. Ради неё.

Полагаюсь на свою удачу и вашу поддержку. Люди мира, очень нужна ваша помощь. Перешлите это сообщение друзьям или поставьте лайк. Летчики, стюардессы, все кто может подвезти до Экватора – пишите комментарии. Помогите мне добиться руки и сердца любимой!»

Лев всегда испытывал затаенный страх перед полетами. Именно затаенный. Он никогда не впадал в истерику на борту, не кричал истошным голосом и даже не напивался до бесчувствия. Наоборот, часто поддерживал друзей-аэрофобов дельными советами: как избавиться от боязни. Умел объяснить не только шестилетнему ребёнку, но и сорокалетней женщине, – поверьте, второе гораздо сложнее, – что удерживает такую железную громадину в воздухе. Знал все про эффект крыла и воздушные ямы. Не испытывал навязчивого желания вцепиться в подлокотники кресла в те пугающие моменты, когда самолет заходит на вираж, подбрасывая одно крыло вверх или выпускает шасси, отчего весь корпус вздрагивает, как пистолет сразу после выстрела.

В довершение ко всему, Левушка обладал коллекцией из трёх тысяч инструкций по авиационной безопасности. Да, тех самых, что пассажиры находят в кармашке переднего кресла и обычно используют вместо веера (сорокалетние тётки) или для хранения жвачки (шестилетние дети). Лев начал их собирать на первом курсе, правду сказать, не из особого интереса к аварийным посадкам и спасательным жилетам, а потому, что на них написано: «Не уносите из самолёта!» Уже тогда проявлял склонность идти против законов и предписаний.

Он чувствовал себя комфортно в полёте и не поддавался панике. Мог часами смотреть из иллюминатора на белые загривки облаков, убегающих к горизонту. Но стоило только глянуть вниз, обнаружить там малюсенькие домики, машинки и поезда, едущие по ниткам дорог, а также крошечных людей, которые отсюда, с двух километров над землёй смотрятся нелепой погрешностью, типа мушиного помёта… Лев боялся высоты. Во время полёта всегда наступал момент, когда он осознавал, насколько высоко забрался, и как больно отсюда падать. Если что. Сердце тут же сжимали ледяные пальцы панического ужаса.