Сергий Чернец - Собрание сочинений. Том второй. Рассказы и эссе

– На людей едешь, пухлая – закричал возница – Ишь рожу-то раскорячило, словно пчелы искусали. —

И как он сам пропустил, что не повернул свою лошадь пропустить встречный воз, сам-то спал вероятно.

Девка приподнимается на локте, сонно улыбается и, шевеля губами, опять ложится… Звуков её голоса не слышно, из-за жары воздух сделался такой густой, что и звуки не передает на расстояние.

И вот на холме перед длинным пологим спуском к реке показался одинокий тополь; кто его тут посадил (тополей нигде по всей округе не водилось) и зачем он здесь – бог его знает. От его зеленой стройной одежды трудно оторвать глаз. И счастлив ли этот южный красавец? А пирамидальные тополя растут в южных странах. И летом зной, и дожди осенью, зимой стужа и метели. И страшные тёмные ночи, когда видишь только тьму и завывания ветра только слышны, а главное – всю жизнь один и один….

За тополем дорога пошла вниз, и лошадь понесла резвее, чуя близкую воду реки, где ей непременно дадут напиться. У протоптанной дороги сено было скошено, а подальше вдоль осоки и камышей водной стрелки, извивающейся голубой змейкой, маленькой усохшей на лето речки косили человек шесть косарей высокую, выше их колен траву. По движениям баб, за косарями раскидывающих, ворошащих сено видно было, что зной и их жжет и душит. Косари, сверкая мышцами голых торсов, взмахивали косами в такт одновременно, все вместе издавая слышимый тут в низине звук: «вжжи, вжжи!».

Черная собака с высунутым языком отделилась от баб и косарей и бежала к нашей телеге, вероятно, с намерением залаять, но остановилась на полдороги и равнодушно глядела на возницу, грозящего ей взмахом кулака: жарко и лаять-то. Возница остановил у сметанного абы как стожка, и, спрыгнув с телеги, взялся за вилы. Спрыгнул и я, мальчишка, в яркой красной с мелкими цветочками рубахе. И что мне бабушка сказала её одеть? Одна баба приподнялась, от ковыряния в траве руками, в наклон, и, взявшись обеими руками за измученную поясницу, смотрит на мою рубаху долгим взглядом. Может ей красный цвет понравился, или вспомнила она про своих детей, которые бегали сейчас в деревне, оставленные без надзора, только долго стояла она неподвижно и смотрела на нас.

А мы с возницей укладывали сено рядами: втыкали вилы в стог и отрывали «шмат» от него перебрасывая на телегу.

Это был первый год, когда мне исполнилось 14, и я работал в колхозе, помогая возить сено с лугов, потом и в коровнике, в телятнике помогал. И заработал я тогда немного денег за летние каникулы, и все их отдал бабушке своей, что было огромной помощью: пенсия колхозная её была в два раза меньше городской – 32 рубля по тем деньгам. Так я стал рабочим и зарабатывающим.

Среди лесного края, под горой, поросшей лесом, протекала маленькая речка. Она так и называлась Малевка. А впадала речка в глубокое круглое озеро. Озеро было провальное, карстовое. Называлось оно «Большое озеро». Не потому что размерами озеро было большим, и не потому что где-нибудь рядом были бы маленькие озера еще. Озеро называлось Большим из-за его глубины. Как говорили старожилы: измерять пытались глубину озера длинными вожжами. Так, до 52-х вожжей привязывали к грузу и опускали зимой в прорубь. И дна не достали. А вожжи-то длиной больше 10 метров были.

Издавна около речки поселились люди. И деревня, которая на горе, так и называлась – Нагорная. А та, что под горой, называлась деревня Старая, видно очень давно там люди поселились. И, конечно, многие предания о лесах, об озере из глубокой старины сохранились у людей в деревнях. Передавались они в виде сказок из поколения в поколение.

В деревне Старая жила и моя бабушка. А я каждое лето приезжал к ней на каникулы. Поэтому я знал из рассказов бабушки многие местные предания. И был случай, когда я встретился с преданиями наяву. Мне тогда было 6 лет, и я был совсем маленький мальчик. В тот год я уже перестал ходить в детский садик, в сентябре я должен был пойти уже в школу, в первый класс. Из детского круглосуточного садика родители забрали меня еще весной. Апрель и май я целыми днями бегал на улице, в городском дворе, пока папа и мама были на работе. Родителям я доставлял, видимо, много хлопот. Всегда я сильно марался, прямо вывозившись в грязи, приходил с гулянки домой. Мама устала, наверное, стирать. Да и кормить меня днем было некому. Чтобы я сидел дома, родители наполнили целую полку в шкафу книжками со сказками. И хорошо, что я читать научился еще в 4 годика и любил я это дело. Так прочитал я тогда много сказок: и Ганса Христиана Андерсена и Русские народные сказки. С таким умственным настроением, под впечатлением сказок я и поехал к бабушке в деревню. Так родители решили избавиться от хлопот – увезли меня к бабушке.

А бабушка каждый вечер рассказывала мне другие сказки, вернее предания местные, старинные деревенские истории. Я узнал о многом: о лешем, что живет в лесу и охраняет его; и о русалках, которые живут у нас на озере в камышах, на пологом берегу, поросшем осокой. В лесу на болотах водились кикиморы, которые криками и смехом пугали людей. Но лес был населен не только злой нечистью, жили там и добрые феи в цветах на лесных солнечных полянах. И старичок лесовичок – в образе большого гриба был добрый, как рассказывала мне в преданиях бабушка. А ей рассказывала её бабушка и так далее – из глубины веков в моем детском сознании возникал другой таинственный мир, полный чудес.

И скоро пришлось мне встретиться с этим чудесным сказочным миром. Действительно я пережил в детстве удивительное «приключение», которое запомнилось на всю жизнь. И о нем я хочу вам рассказать.

Все деревни вокруг реки Малевки входили в колхоз Коммунар, который начинался сразу за деревенскими огородами. Сельсовет был в Нагорной деревне, в 3-х километрах от нашей деревни Старая. И случился в колхозе переполох из-за того, что моя бабушка меня потеряла. Соседи сказали, что мальчика 6 лет видели в районе конюшни, которая стояла ближе к речке.

Колхозники организовали поиски пропавшего ребенка. И искали долго, почти 8 дней. И только на восьмой день я нашелся в райцентре, в поселке за 30 с лишним километров от нашего колхоза Коммунар. «Из леса вышел похудевший, весь грязный, в тине болотной и в паутине лесной – маленький мальчик шести лет». После такого сообщения, за мной приехал сам председатель колхоза. И на машине-козлике привез меня к моей бабушке. А она проплакала уже все глаза и снова плакала от радости, что я нашелся.

В то время переполох в колхозе был большой. Всем колхозом лес прочесывали, овраги в лесу все обошли, и вдоль болот толпой ходили, кричали. Неделю люди искали меня.