Ксения Демиденко - Практическая педагогика. Роман о школе, любви и не только…

– Что ж вы их учите, учите, а они такие тупые? – задала мне риторический вопрос уборщица тетя Рая. Очень колоритная личность. Смотреть на ее общение с проказниками спокойно невозможно было. Я просто опишу несколько эпизодов, и читатель, надеюсь, поймет сам.

Тетя Рая мыла боковые ступени, ведущие с первого на второй этаж. Видимо, в ее планах было все же успеть домыть до звонка на перемену. Не успела. Из класса вылетело два самых шустрых, и кубарем покатились по ступеням к столовой. А куда ж еще можно торопиться? Все, два урока прошло, проголодались. Такой преграды, как уборщица, наклонившаяся для мытья ступеней, они на пути не ожидали. А тетя Рая имела габариты настоящей женщины – не объедешь, не обойдешь, по всей ширине ступеней. Но реакцию парни имели отличную: оттолкнулись от спины уборщицы, как при перепрыгивании физкультурного снаряда козла и дальше побежали. Только убежать далеко не получилось – тетя Рая разогнулась и запустила в того, что последним бежал, грязной мокрой тряпкой.

– Да когда ж вы, ироды, культурно ходить научитесь, племя обезьянье? – прокомментировала вдогонку. Парень выругался, сбросил тряпку с себя и быстро убежал.

Тетя Рая считалась в школе негласным борцом с курильщиками. Захожу как-то к завучу, чтобы планирование поурочное подписали, и становлюсь свидетелем разборок мамы семиклассника с тетей Раей.

– Вы зачем моему Ромке скормили две сигареты? – обиженно на повышенных тонах мама.

– Бычки твой Ромка по школе разбросал. Насвинячил, одним словом, – парирует тетя Рая.

– И за это калечить ребенка? – недоумевает мама.

– Я не поняла, ты меня слышишь, аль нет, твой ребенок в 7 классе, а уже курит. Ты понимаешь, курит! – нависнув всем своим массивным телом, пыталась достучаться до сознания сильно любящей свое курящее чадо мамы, тетя Рая.

– Ну и что, что курит? Зачем ему в рот заталкивать сигареты? Это фашизм!

– А разбирайтесь с этой чокнутой сами. Я, между прочим, так своих троих сыновей отучила от сигарет. И не жалею. А ты трави своего, дура баба, – и, хлопнув дверью, демонстративно удалилась.

– Не, ну вы видели? Как она может здесь работать? Я пишу заявление на имя директора, пусть ее увольняют, – разошлась мама. Завуч немного охладила ее пыл:

– А полы в школе кто будет мыть, может быть, вы? Я согласна, метод у Раисы Сильвестровны не ахти, но проблему с курением вашего сына в стенах школы придется решать, иначе мальчик будет исключен из школы, – умело перевела разговор в нужную плоскость Елена Дмитриевна. И пяти минут не прошло, как мама ретировалась, пообещав провести с Романом работу по устранению никотиновой зависимости. Когда мама ученика ушла, я напомнила о цели своего визита.

– Я не просто так оставила Вас, София Константиновна, посмотреть эту сцену. В вверенном Вам классе тоже много курильщиков. На следующей неделе мне нужно будет предоставить сценарий мероприятия, которое вы проведете в рамках недели борьбы с курением. Это может быть лекция, может быть рассказ какого-нибудь заядлого курильщика, раскаявшегося в бесцельно прожитых годах, викторина, просмотр иллюстраций. Все, что хотите, главное, чтобы дети услышали о том, что курить – это вредно.

Я, естественно, написала план воспитательного часа и провела его во вторник после уроков. Начинался он так, как начинается обыкновенный классный час для галочки. Я завалила «деток» выше меня ростом неутешительной статистикой и назвала причины, почему не стоит курить. Не забыла рассказать, что пассивное курение еще хуже, чем, если бы сами курили. Класс, уставший от уроков, не сильно язвил, но и не слушал.

– София Константиновна, а вы курили в школе? – таки раздался этот вопрос.

– Нет. И, если честно, не хотелось пробовать, чтобы не привыкнуть. Жалко тратить столько денег на яд, который будет убивать. Лучше мороженое съесть или шоколадку.

– Значит, были пай-девочкой. И, небось, отличницей? – я почувствовала сарказм в этом вопросе.

– А что плохого в том, чтобы слушать родителей и быть отличницей? – беседа набирала личностного оттенка, но без этого, видимо, никуда.

– Стопудово и папа с мамой у вас некурящие? – это уже Славик подключился. Спортсмен, а дымом сигаретным весь просто пропитан.

– Папа в молодости пробовал курить, но дед отучил, – пытаюсь говорить правду.

– Опаньки. А как, не расскажете? – интересуются. Это хорошо. Я была готова к этому. Поэтому рассказываю, как дед делал поначалу отцу «полезные» сигареты, изготавливая их из сухих шалфея, подорожника, зверобоя, чабреца, листьев земляники и грецкого ореха. Слушают, некоторые что-то записывают. – И давайте так договоримся, в школе не курить, а если уж накурились, зажевывайте жвачками, а то воняет, как от бомжей.

В ближайшую неделю полкласса активно начали жевать жвачки. Неужели столько курильщиков? Зачем это им в столь юном возрасте?

Директор и профилактику курения проводил в форме соревнования. Имея окно (отсутствие урока между другими занятиями), я села в учительской проверять тетради, но услышала звуки торжественной речи в распахнутое окошко. Выглянула – двор школы, как на ладошке. И что же предстало моему взору? Во дворе проводят спартакиаду. Директор сам управляет, кричит в микрофон, а усилители и динамики завершают свое дело. Дети активно бегают в мешках, прыгают в высоту, перетягивают канат и выполняют другие интересные упражнения. Заинтересовалась, поскольку и своих увидела несколько человек в команде старшеклассников. И тут понимаю, что сейчас будут происходить соревнования восьмиклассников с 10—11 классами по бегу. Даже отметила про себя, что это как-то несправедливо, неравные возрастные категории. Но звучит старт и – проиграли старшеклассники. Директор, как можно громче, орет:

– Вот! А виновато ваше курение! Малышня вас за пояс заткнула!

Да, возрастные категории неравные. Видать, восьмиклассники еще не начали так активно курить.

Возвращаясь к теме «отличников», однозначно могу сказать, что книжным червем и очень печальной ученицей представлялась Лабутко Алина. Она считалась «лучшей» в классе и пыталась изо всех сил соответствовать этому статусу. Ее дневник еще в 3 классе был красивой картинкой, а не озером, в котором плавают птички—лебеди. Родители Али показывали дневник дочери родителям других детей, а тем детям, в свою очередь, попадало от своих родителей, которым навязчиво демонстрировали как пример хорошую девочку Алю. Естественно, что любви к Але ее одноклассники не чувствовали, и на девочку начались гонения. Кроме этой неприязни, Аля всегда имела кучу других проблем. В мирное время, когда нет самостоятельных и контрольных работ, с ней мало кто общался, но, зато на контрольных, резко вспоминали и требовали помощи. Как только контрольная проходила, – Аля опять становилась не нужным человеком. Ощущение того, что тебя грубо использовали и выбросили, Алю все же ранило. От такого отношения у девочки формировалась обида, Аля ссорилась с одноклассниками и говорила в порыве гнева много гадких слов, после чего уходила на первую парту, чтобы никого не видеть, кроме доски и учителя. Чтобы чем—то себя занять (друзей не было), Алина еще больше углублялась в учебу, ее рука не опускалась на уроках, но списывать она уже не позволяла, чем вызывала еще большую неприязнь одноклассников. Создавалось впечатление, что ей все сине—фиолетово. Возможно, все так и было, поскольку она уже выросла и поставила себе цель, путь к которой – наука. Таким образом, вроде бы и училась в классе, но в то же время – сама по себе, вся в себе.