Александр Строганов - Сочинения. Том 10
- Название:Сочинения. Том 10
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448336935
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Строганов - Сочинения. Том 10 краткое содержание
Сочинения. Том 10 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
ХРАНИТЕЛЬ Она из простых мышей. Без хорошей родословной, подарков к Рождеству, с наказаниями и захламленной крохотной норкой, рассчитанной на среднюю мышиную семью, где, вроде бы и места на всех хватает, но и повернуться тесно.
В таких жилищах ненависть не острая, а ленивая и скучная.
Этот экземпляр, стало быть, может в какой то степени вызвать сочувствие, если подобное понятие вообще применимо к мышам.
Мыши вышеописанного происхождения становятся со временем рациональными, прожорливыми и недоверчивыми. Они крайне осторожны, изобретательны и жизнеспособны.
Власть сама выискивает таких мышей, заражает их, заполняет все их естество и… не ведет к скорому падению, а, напротив, способствует долголетию. Руководят такие мыши умело, и, потому, угодны тем, кто занимает еще более высокое положение. Это порода так называемых «полезных» мышей.
И только две особенности, подчас, подводят их жадность и нечистоты внутри.
Супругов себе они выбирают по признаку их слабости. Потому не бывают счастливы в семье, не любят своих хилых или откормленных детей, рано упускают их из вида и вспоминают только когда уже поздно и опасность близка.
Жадность не позволяет им делать широких жестов, даже когда это необходимо, давать своевременных взяток, не смотря на существенные сбережения. В этом – изъян.
Вот и наша Мышь следует на суд.
Она поскупилась, недодала, или вовсе не дала.
На что-то еще надеется, но догадывается, дельце проиграно.
Мысли ее снуют вокруг потерянного авторитета, и около, пусть не до безрассудства, но потраченных таки денег.
Она ропщет на судьбу, ненавидит окружающих, и все, что с ними связано, однако не может оторвать взгляда от кукурузного початка восточного мальчика. Впрочем, этот интерес спасает ее от торжества мрачных размышлений.
– А хорошо было бы – думает она – наказать этого мальчика, ссадив с поезда на одной из станций, или что-нибудь в этом роде.
Нет, сейчас она не опасна. Ее подвижность временно утрачена.
Сейчас ее можно даже препарировать.
Да она и сама готова к этому.
Я ЖЕ Однако я боюсь за мальчика. Мышь остается мышью даже в такой ситуации, тем паче мы видим, как она нервничает.
Я допускаю, что она слышит голос Хранителя так же отчетливо, как и я сам.
Беседа может раздразнить ее.
Тотчас нахожу подтверждение своим опасениям.
Мышь, поерзав и проглотив слюну, несколько раз с тревогой взглянула в мою сторону.
На людей, подобных мне обыкновенно смотрят с любопытством или безразличием. Здесь же – тревога.
Как бы мне не оказаться правым?
Что знал я о мышах? Практически ничего.
Неизвестность пугает всегда и, думаю, всех, что бы там не говорили. Но, знай я и больше, разве смог бы защитить?
Я не покинут Богом, нет. Напротив, мне даровано особое восприятие через слух, зрение.
Я знаком с многообразием и изощренностью сил зла, но я знаю и то, что противостоять этим силам можно лишь слабостью, ибо слабость, как воздух животворный, расступаясь, сталкивает зло со злом и губит зло. Я знаю это.
Но судьбы конкретных людей?
Подойти к мальчику и шепнуть на ухо – Спрячься.
Это – само по себе зло, заставлять людей прятаться, учить их этому. Ведь, насколько я разумею, прятаться должны мыши?
Или так было прежде?
Что скажете, Стилист, я помню, что говорю теперь с Вами?
ХРАНИТЕЛЬ Мышь не интересна. Не настолько интересна. По крайней мере, на некоторое время. Можно было бы и нынче устроить забавное представление, но, покуда, это преждевременно. Дорога дальняя. Настанет час, когда сделается вовсе скучно.
И еще.
Необходимо окончательно определиться с расстановкой сил в вагоне.
Однозначно, Мышь не столь интересна сейчас.
В большей степени меня занимает Господин Учитель.
Да, да, тот самый сизобородый пожилой господин в очках у самого тамбура, что без остановки читает книгу.
И безнадежному фантазеру трудно представить себе тот путь чистосердечной надежды, что прошел он от иллюзий до полной глупости.
Господин Учитель даже оглох от пустых побед в области разумного, доброго, вечного. На этом пути он потерял и разум, и масштабы, да и добрым его теперь уже трудно назвать, так как он не совершает поступков.
Ни больших, не малых.
Он даже перестал чистить зубы и кормить бродячих собак.
В правом нагрудном кармане его тяжелого пиджака лежит выцветшая фотография. На этой фотографии Господин Учитель сорок лет назад, в шелковой рубашке, опирается на тяжелый велосипед и ослепительно улыбается.
В правом нагрудном кармане этой шелковой рубашки Господина Учителя, что на сорок лет моложе, когда он ослепительно улыбается, опираясь на тяжелый, по нынешним временам, велосипед, тоже лежит фотография.
На той фотографии, в свою очередь, молодая женщина с милым подбородком и волевым взглядом не менее ослепительно улыбается неизвестному фотографу, по моим предположениям, самому Господину Учителю.
Суть – песочные часы.
Этот знак бесконечности, поставленный «на попа».
Ясно вам?
Теперь Господин Учитель занят особого рода бездеятельностью, что я называю «формальным чтением».
Термин сей означает, что человек читает, и ему нравится как выстраиваются предложения, вспоминает давно вышедшие из его лексикона слова, расшифровывает их значение, наподобие головоломок, допускает, что в книге присутствует сюжетная линия, но напрочь опускает сам процесс.
Это – как борьба за уже отвоеванную глухоту с навязчивой памятью.
Глухота – дар обессилевшему.
Присутствие внешних звуков может вызвать звуки изнутри, куда более тревожные.
Скажем, щелчок фотоаппарата.
Не знает теперь Господин Учитель, что за фотография лежала в правом нагрудном кармане его шелковой рубашки сорок лет назад.
Песочные часы.
На самом деле он неплохой человек.
Хороший человек этот Господин Учитель.
Он долго-долго преподавал литературу.
А лучшей ученицей в одном из его классов была… наша Мышь.
Оба они так изменились с тех пор, что, без посторонней помощи, ни за что не узнают друг друга.
Песочные часы.
Я ЖЕ Египет?
Невольно любуюсь книгой Господина Учителя.
Старинная книга с иллюстрациями.
Уж не библейские ли это сюжеты?
Страницы переложены папиросной бумагой.
Учитель не читает книгу. Он и не может читать ее сейчас. Мысли его заняты совсем другим.
Только теперь Учитель начинает осознавать, что ангелы отнесли его память к реке и вновь сделали ребенком.
А как они выглядят, эти ангелы?
Мальчик Минька, сосед по даче, которого Учитель знакомил с буквами, напустил однажды летом полную веранду стрекоз. Старик вошел, испугался живого облака, отворил двери, окна и… потерял память.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: