Виталий «Африка» - TIA*-2. *This is Africa

Ситуация с иммиграцией в ЮАР, в общем и целом, повторяет аналогичную в России и ЕС. Нормальному человеку легально переехать проблематично, зато всякой швали дорога открыта. Кстати, если в процентах посчитать, то гастеров в ЮАР куда больше, чем в РФ. Причём, это сознательная политика правящей партии, АНК – импортируют электорат. Мне же, если всё делать строго по закону, до получения гражданства придётся ждать лет десять. Можно подсократить до пяти лет, но для этого нужно инвестировать около полумиллиона баксов (было вполовину меньше, но недавно подняли), плюс создать не менее десяти рабочих мест для местных. Честно говоря, при всей любви к Южной Африке, заниматься этим геморроем не тянет от слова совсем.

Есть, однако, прекрасная лазейка – статус беженца. Половина местных гастеров, кстати, с ним и ходит – даже если и откажут, до рассмотрения всех апелляций как раз лет десять и пройдёт, и всё это время можно тут легально находиться и работать. Ну, мне, понятное дело, нужно не просто находиться, но и паспорт получить. Тут-то и приходит на помощь мистер Штраус – благодаря ему (точнее, его связям), я получу вид на жительство уже на следующей неделе (вместо полугода ожидания), а статус постоянного резидента – через год (вместо пяти). Там, в принципе, можно уже спокойно ждать гражданства ещё пять лет, но я ждать не буду, а заплачу Штраусу ещё денег, и через год стану гражданином. В общей сложности – два года с копейками, и, немаловажное обстоятельство, сидеть тут всё это время не надо, а можно спокойно заниматься своими делами.

– Миссис Маквету не удивилась? Наверное, я первый человек из России, просящий здесь статус беженца?

Штраус чуть снисходительно улыбается.

– Не хочу задеть Ваши патриотические чувства, Ви́тали, но только в этом году Вы у неё четвёртый такой. Где-то по одному в месяц в среднем. И ещё больше из Украины.

– И все оформляются как беженцы?

– Кажется, один оформлялся как инвестор. А остальные – да, как беженцы. Наше иммиграционное законодательство, увы, не может похвастаться разумностью. А статус беженца – прекрасная возможность избежать ненужных сложностей. Особенно, если у вас есть друзья в Иммиграции.

– Ну, спасибо Вам, у меня они есть.

Шутливо отсалютовав друг другу бокалами, делаем по глотку. Южноафриканский Пинотаж – это чудесно, да. Особенно, с великолепным стейком. Я, в отличие от Петруса, взял на гарнир не излюбленное местными тыквенное пюре, а картофельное, с грибным соусом. Готовить мне обычно лень, хоть и умею, но вот вкусно пожрать люблю.

Что-то я отвлёкся. Мой собеседник, тем временем, продолжает.

– …тоже используют, к сожалению. Вы не поверите, Ви́тали, кто только не едет. Конголезцы, малийцы, какие-то непонятные кочевые дикари из Чада и Судана… Не понимаю, чего им всем в Европу не едется? Сирийцев тоже полно. Ну, эти ладно, они, по крайней мере, могут стать нормальными людьми через поколение. Но все эти чёрные… Одних зимбабвийцев больше трёх миллионов, и это только легально, можете себе представить?

Сочувственно киваю, ухмыляясь в душе. Слушать от тёмно-коричневого мистера Штрауса сетования на «понаехавших чёрных» несколько забавно. Хотя, с его точки зрения, всё правильно. Он-то себя считает не чёрным, а Kaapse Kleurling , или «капским цветным». Вообще, эти самые «цветные» встречаются от «почти белых» до «почти чёрных», и Петрус ближе ко второй категории. Но, как оно часто и бывает, это лишь заставляет его острее чувствовать своё отличие от негров, и всячески это отличие холить и лелеять. Фамилией, опять же, гордится.

– Вы уже думали над поисками постоянного жилья, Ви́тали?

– Да, как раз планирую посвятить этому делу следующий месяц.

– Западный Кейп, надеюсь?

– Мм… Да, пожалуй. Вообще, поначалу я рассматривал ещё Умшлангу, но потом как-то передумал.

Умшланага, всё-таки, это тропики. Если продолжать заниматься алмазами, тропиков мне и так хватит. Да и, при всей красоте природы Наталя, она несколько однообразна. А в Кейпе через каждые десять километров ты как будто в другую страну попадаешь. Западный Кейп – это рай на Земле. Ну, а холодный океан я уж как-нибудь переживу. Да и не настолько он холодный, чтоб купаться нельзя было.

– Совершенно правильно, совершенно правильно! Знаете, как у нас говорят – зарабатывать в Йобурге, жить в Кейпе, отдыхать в Дурбане. Жить нужно здесь, у нас. И люди тут намного культурнее, честно говоря.

Блин, аж чуть не прослезился, до того он в этот момент похож на питерца, отстаивающего преимущества родного города перед москвичом. Вообще, если проводить параллели, Москва здесь – это агломерация Йоханнесбург-Претория, Санкт-Петербург – это Кейптаун, а Дурбан это, пожалуй, Одесса. Только с индийцами вместо евреев. И всякий житель Кейпа будет с пеной у рта доказывать, что это «культурная столица», а в Йобурге люди «злые, жадные и суетливые».

– Ну, вот я примерно так и подумал. Сейчас документы оформлю, и займусь изучением рынка.

– А что хотите, дом или апартаменты?

Что-то он такой любопытный? Светскую беседу поддерживает, или сейчас на сцену выйдет «брат-риелтор»?

– Дом, однозначно. Свой дом, подальше от городского шума, с приличным участком земли.

– Очень правильно, Ви́тали! Жить нужно в своём доме, подальше от пробок и шума. Я сам в Бельвиле живу – хоть и приходится в офис минут сорок ехать, оно того стоит. Детям, опять же, там куда лучше, чем в большом городе. Они у меня в прекрасную музыкальную школу ходят. Отличная инфр…

Глубокомысленно киваю, делая ещё глоток вина. Похоже, таки второй вариант.

– …собственно, к чему завёл разговор. Моя сестра, Гертруда, прекрасный риелтор. С огромным опытом, уже двадцать лет работает. Уверен, она могла бы Вам помочь в поисках. Для начала, просто проконсультировать относительно рынка, совершенно бесплатно. Я, конечно, ни в коем случае не навязываю…

В девятку, да. Не брат, а сестра.

– Ну что Вы, Петрус! Я был бы весьма рад, спасибо…

В конце концов, покупать то, что я не хочу, она меня не заставит, а консультация не помешает. Выбор своего дома – дело серьёзное.

– …вот так вот. Скучаю по тебе. Сколько ты там ещё сидеть будешь?

– Думаю, недельки три ещё. Надоела эта Бельгия уже, тут холодно и тебя нет. Тоже соскучился.

– Всё, мне работать надо. Приезжай быстрее! Пока!

– Целую! Пока!

Отключив Скайп на планшете, поворачиваюсь к Гертруде.

– Извините.

– Ничего страшного, Ви́тали. Так вот, обратите внимание, какой прекрасный вид открывается с вер…

Краем уха слушая риелтора, встаю к перилам, подставляя лицо солнцу и ветру. От вида, и правда, дух захватывает. Каменистый горный склон уходит вниз, спускаясь к крышам домов на нижних улицах, за ними пляж и марина, омываемые ярко синими водами бухты Фолс-Бей, и на другом берегу, сквозь дымку, проступает горный хребет Готтентот-Холланд. За спиной поросшие травой и кустарником скалы поднимаются вверх на двести метров. Сказка. Если были в Крыму, представьте себе – такая же природа, только энергии в ней раза в три больше. Не ветерок, а Ветер, не солнышко, а Солнце, и не море, а Океан. И это здесь середина осени, меду прочим.