Виталий Останин - Остерия «Старый конь». Дело первое: Кьята

Бенедикт кивнул. Они с Мерино знали друг друга довольно давно и, общаясь без свидетелей, опускали сословные нормы поведения. Да и вообще не видели причин соблюдать правила приличия, по которым оба собеседника часами ходят с разговорами вокруг да около.

– Ограбление корабела Беппе Три Пальца…

– Украли чертежи 19 19 Здесь под чертежами понимаются наброски, сделанные мастером на бумаге, а не та объемная нормативная документация, которую представляет современный читатель. Скорее эскизы с подписями и пояснениями, чем чертежи. нового судна?

– Демоны, Мерино! Ты уже в курсе?!

– Когда-то я был очень неплох в своей работе, – с деланной скромностью улыбнулся трактирщик.

Барон хохотнул – грубо и искренне, что совершенно не вязалось с его образом. Так развязано мог вести себя лейтенант наемников, бретер, наконец, но никак не благородный человек.

– Но как ты догодался? А! Аресты пыльников, которые проводит стража!

– Не только, но да! Бенито, я надеюсь, эти аресты не твоя инициатива?

– Конечно, нет! Проклятый идиот Бронзино! В чью светлую голову пришла идея сделать едва получившего дворянство солдафона начальником сольфикхунской стражи?!

– Твоему покровителю маркизу Фрейлангу. И Бронзино не так плох, просто стремится доказать, что он хорош. К тому же, тебе ли рассуждать о солдафонах и дворянстве?

Бенедикт развел руками: мол, поймал. Его отец тоже был первым носителем баронского титула, получив его за верную службу от своего сюзерена.

– Что за судно-то хоть?

Да Гора немного замешкался при ответе. Мерино прекрасно понял, что послужило причиной этого: с одной стороны – секретные сведения и въевшаяся привычка про эти секретные сведения молчать, с другой стороны – старый наставник, которому Беннедикт доверял, как себе, если не больше. Впрочем, все произошло так быстро, что даже не возникло паузы.

– Три Пальца называет его «кьята». Большой и быстрый корабль для перевозки чего угодно через море. Товаров, войск. Никто особо пока не верит, что из чертежей способно родится сразу и большое, и быстрое судно…

Барон замолчал, реплика не требовала завершения. Верили ли в проект талантливого корабела или нет, а желания проверять, сможет ли кто-то из соседних государств построить судно по чертежам, ни у кого не было.

– Расскажи мне, как обнесли дом корабела, – попросил Мерино.

– Как это вышло, что ты не знаешь? – попытался сыронизировать да Гора, но, поймав серьезный взгляд трактирщика, поднял в капитуляции руки: – Понял, понял, никаких шуточек!

Дом корабела, по словам барона, обокрали очень профессионально. Воры, по всей вероятности, некоторое время следили за Беппе Три Пальца, изучая его привычки, и для проникновения выбрали один из небольших промежутков времени, когда старый мастер выходил за едой в ближайшую лавку: экономки у него не было, а сам он не готовил. Буквально за те несколько минут, что корабел отсутствовал, воры пробрались в дом через дверь (замок там ерунда, мне-то на минуту делов!), зная при этом, где что лежит, взяли папку и скрылись. Никто из соседей старого мастера ничего не видел, сами воры никаких следов не оставили. Беппе еще и около часа потратил на поиски папки, решив, что сам куда-то положил ее, да забыл. Потом, конечно, вызвал стражу…

– В общем, ни следов, ни подозреваемых! – закончил да Гора.

Мерино сделал маленький глоток вина.

– Ясно… Послушай, все хотел спросить у тебя, да повода не было. А как вышло, что личный, фактически, корабел двора Ее Высочества живет и трудится не при замке? Все-таки не рыбацкие баркасы строит?

Барон махнул рукой.

– Гений он, понимаешь? Работается ему только дома, людей на дух не переносит, чинов и происхождения не признает! Фрейланг его как-то попросил выбрать место для работы в Инверино, так а он господина маркиза такотчитал с использованием морской лексики, что вопрос более не поднимался. Другой бы уже к вечеру на виселице болтался, но тут особый случай. При всех его недостатках, корабли он создает такие, будто ему Единый в ухо шепчет! Приходится терпеть…

– А сейчас он где?

– В замке. Маркиз плюнул на все и силой вывез его из дома. Сейчас ему апартаменты обустраивают в восточном крыле, с видом на море. А он ругается благим матом, не понимает, что его могли и прирезать, и похитить.

Мерино отставил бокал и, глядя барону в глаза, спросил:

– А чего ты хочешь от меня, Бенито? Посоветоваться или…

Да Гора ответил таким же прямым взглядом.

– Или. Но если не удастся уговорить помочь, то хотя бы посоветоваться.

– А что твой коронный сыск? Я, знаешь ли, в отставке.

Оба мужчины сдержанно улыбнулись, с пониманием, сказанному, как шутке, которой много лет, но она по-прежнему не потеряла жизненности.

– У них нет того, что есть у тебя. А у меня нет твоего опыта, только теория, по большому счету. К тому же, не ты ли меня учил использовать людей, которые умнее, если самому ума не хватает?

– Молодой был, наговорил, теперь расхлебывай! – улыбнулся трактирщик. Слова воспитанника были ему приятны.

– И потом, я ведь знаю, что Праведник не забыл старые привычки и у него до сих пор половина городского дна на содержании.

– Скажешь тоже, на содержании! Откуда у меня столько денег? И что это за преступный сленг, мальчишка? Кого это ты назвал Праведником?! Давненько не совершал пробежек с мешком песка на спине?

– Ах, простите, синьор Лик! Уже не знаю, что дернуло меня за язык!

Мерино сделал еще глоток, беря паузу. Покатал вино во рту, мысленно сделал себе пометку взять у поставщика, фермера из предместий Сольфик Хуна, еще пару бочонков. Хорошее вино, легкое, с чистым вкусом северного винограда. Такого можно выпить хоть бутыль, хоть две, и не сильно захмелеешь. Мальчишке, как он до сих пор называл барона по привычке, надо помочь. Бывших сыскарей не бывает, и Мерино действительно поддерживал отношения с криминалом столицы. И не только столицы.

После ухода из Тайной имперской стражи дознаватель Мерино Лик, получивший от преступников прозвище Праведник, думал заняться остерией и встретить старость так, как мечтало большинство его коллег: в тепле собственного заведения, в сытости и, по возможности, с умной женщиной. Получилось только купить таверну и переделать ее в остерию. Умной женщины как-то не нашлось, попадались только красивые, а тепло и сытость собственного дела навевало на постаревшую ищейку скуку и уныние. До того, что он даже пить начал. И вовсе не легкое северное вино.

Спастись удалось благодаря старой службе, вернее, навыкам и умениям, полученным там. Ольховый мост, подле которого стояла остерия «Старый конь», местом был тихим и спокойным. Но, как и везде, случалось. Видимо, из-за уединённого расположения, а значит – отсутствия свидетелей, как-то раз там сошлись в разборке две банды пыльников. И вышедшие на шум драки Мерино и Бельк выяснили, что знают вожака одной из банд: сводили уже дороги жизни. А вот тот узнал Праведника не сразу – все же несколько лет прошло. Бельку даже пришлось одного горячего подручного вожака спустить в речушку охладиться. И тогда они вспомнили. И Праведника, который всегда держит слово, и Белька, который очень мало разговаривает, но очень быстро двигается.