Сергей Радченко - Глазами волка

На пути в лесу оказалась застрявшая машина с компанией. Помог. Разговорились. И был приглашен встречать Новый год в кругу незнакомцев.

А что еще надо одинокому волку зимней ночью? Теплый очаг, пища. А уж веселая компания с красивыми девушками – так это вообще подарок судьбы.

Судьба в эту ночь решила наградить Пятраса по полной. Парни так развеселились, что дело кончилось серьезной ссорой и дракой между ними.

Результатом оказался накрытый стол и уединение с прекрасной незнакомкой.

А под утро он уже с новой знакомой, которая звалась Вильгельминой, пришли в дом к ее родителям. Те, конечно, были несколько ошарашены таким поворотом событий: ушла с одним, а пришла с другим.

Готов, готов я выслушать упреки всех моралистов и поборников нравственности и морали. Мол, не о том и не так пишу я, не то надо прививать и воспитывать. Жаль мне вас! Никогда не понять Вам, что это такое и как происходит, когда, казалось бы, люди минуту назад не знакомые, взглянули в глаза друг другу. и все! Что это? Любовь? Безумие? Не испытавшим не понять. Это волшебство! Это сказка! Миг между прошлым и будушим в любовной истоме.

Опасность, она всегда обостряет чувства. Когда ясно и четко понимаешь, что все это не навсегда, что в любой момент ты можешь потерять все и вся, когда смерть дышит тебе в затылок, ты начинаешь высоко ценить нынешний миг – будь то миг любви или отдыха, насыщения или сна.

Неделя любви с молодой женщиной, полная страсти и нежности, когда из постели вылезаешь только для того, чтобы поесть, да полюбоваться в окошко на зимнюю сказку – желаю тебе читатель иль читательница такое испытать. И на смертном одре ты будешь вспоминать эти ночи, запах сладкого пота и огарок свечи, который каплями воска отсчитывал отведенное вам время, неумолимо укорачиваясь.

Однако чувство опасности, не покидавшее его все это время, начало помаленьку усиливаться. Когда подруга уезжала в город на работу, Пятрас обходил близлежащие леса.

Пока следов преследователей не встречалось, но чувство это усиливалось с каждым днем.

Вильгельмина, как верная связная, созвонилась с армейским другом Пятраса – Сергеем из Риги – и договорилась о временном убежище.

Как ни тяжко прощание, как ни оттягивай наступление минуты расставания, а все ж оно неизбежно. Все хорошее рано или поздно заканчивается, чтобы уступить место другому хорошему или разному… Тут уж все от мировоззрения человека зависит – как это новое оценить.

Перед дорогой наведались в старый костел. Священник, вытащив из кармана дверные ручки (так он страховался от краж), открыл двери и впустил их внутрь. Тихо и величественно в безлюдном храме, только треск горящих свечей да лик Богоматери с младенцем со старинной иконы, только стук двух любящих сердец да молитва благословения. Так порой говорит с человеком Вечность.

В тот же вечер на каунасском вокзале Вильгельмина проводила Пятраса в Ригу. Слезы, слова любви и прощальные поцелуи не могли заглушить растущей тревоги.

Забравшись в вагоне на верхнюю полку и укутавшись с головой в одеяло, Пятрас, спрятавшийся от погони, уезжал одновременно от смерти и от любви к своим новым приключениям.

Рига встретила беглеца высокими башнями и морозцем.

Быстро смешавшись с толпой, по-шпионски подняв ворот, Пятрас, слегка нервничая, ехал к старинному другу.

Сергей, крупный мужчина со стальными мускулами, был человеком добрым и отзывчивым. Этаким борцом за правду и справедливость. Из древнего рода староверов, сам набожный – что в советское время было редкостью. Хороший организатор и мастер на все руки: и строитель, и портной, и сапожник, и мастер спорта по борьбе.

Вот только человек он был городской, и это единственное, в чем они с Пятрасом – дитем лесов – были несхожи.

Пятрасу асфальт ноги жег. Кто не понял, обьясню: вот встань, читатель, рано утром… солнышко только взошло, всякое зверье новый день славит, лес шумит, а трава, чуть росой прикрытая, нежно так твои ноги по матери земле несет. Прочувствовали? А теперь теми же босыми ногами в полдень по раскаленному асфальту пройдитесь. Почуствовали разницу? Вот так и у него, только через обувь.

Встретились сослуживцы, рижского бальзама пригубили и – за дело. Карту Союза разложили и кумекать начали: «Куда бедному Пятрасу податься?»

В Сибирь матушку? Оно, конечно, можно, да только в Сибири еще с царско-энкавэдешных времен обычай такой, что, ежели беглеца поймал (а то и пристрелил, предъявив, например, палец убитого), то тебе от властей премия в виде литра, а то и двух.

Решили на юг податься, там как раз знакомый Сергея жил в Фергане, тоже борец.

Вот так, долго в Риге не задерживаясь, с рекомендательным письмом, зашитым в подкладку, уже следующей ночью ехал наш герой в столицу тогда еще его родины. В Москву.

На прощанье крепко обнялись они с Сергеем, тот пожелал всех благ, удачи в пути и обещал молиться. И то славно, молитва беглецу не помеха.

В Москве не задержался, все еще боясь преследования. По углам тихарясь, дождался своего поезда, да и укатил в Фергану.

В поезде страх отпустил его. Впервые спокойно ночью выспался, да и компания попалась замечательная. Три старика-аксакала, этакие старики-хоттабычи или ходжи-насреддины на пенсии.

После непродолжительного (часа четыре) допроса – кто таков? куда едешь? зачем едешь? откуда едешь? и т. д. – пили чай, закусывая узбекскими лепешками. Кто не знает, сообщу, что процесс пития чая в Средней Азии сродни выращиванию дерева, то есть медленный и долгий.

Коротая время в пути за чаем, один из старцев предложил Пятрасу погадать на лепешке. Удивленный таким способом гадания, Пятрас согласился и не пожалел, так как стал свидетелем изумительного действа.

Лепешка то порхала в мозолистых руках восточного кудесника, как бабочка, то шлепалась на ладони, как старая жаба в болотную воду, то с остервенением рвалась на кусочки, чуть ли не опять склеивалась вместе… И все это под бормотания и предсказания.

Пророчество, как водится, было туманно и неясно. Ждала Пятраса дорога и длительная жизнь в Азии, много друзей, подруг и приключений.

Только вот желанной с армии свадьбы с покорной мусульманкой старик не нагадал. А, наоброт, обьяснил, что мусульманка – товар штучный и дорогой, за нее надо большой калым платить родителям невесты, да и самому придется принять веру мусульманскую. Пятрас, слышавший что-то про исламское обрезание, на такой вариант не был согласен. Да и с деньгами был напряг.

Весело проведя время в дороге с мудрецами, слушая их восточные байки, Пятрас и не заметил, как приехал в весеннюю Фергану.

Да продлит Аллах твои дни, читатель, и скрасит твои ночи, но если ты не видел весенней Ферганы, утопающей в цвету и зеленеющей, как знамя Пророка, если не ходил ты по восточному базару, вдыхая аромат плова и шашлыков, то ты даром прожил свою никчемную жизнь.