Александр Беляев - Астральная Упанишада. Хроники затомиса

«Однако, – подумал Андрей, – погибли они мужественно, как настоящие рыцари, даже не вскрикнув, и бились до последнего, никто не побежал, как там, в Антимоскве. Хотя, что значит «никто не побежал»?

Тут только до него дошло, что увлеченный грозной динамикой боя, он совсем забыл, зачем набросился на этот бронированный отряд: ради спасения какой-то неведомой принцессы. Этой цели, как вдруг до него дошло, он так и не достиг: пока шла кровавая сеча, воин, к седлу которого была привязана пленница, благополучно ускакал в неизвестном направлении, и обнаружить, куда именно он ускакал, в глубоких сумерках среди густых деревьев казалось весьма нелегкой задачей.

«Надо искать следы копыт, – подумал Андрей, – хотя, с чего это я взял, что в астрале на земле остаются какие-то следы»?

Тем не менее, ничего лучшего придумать он не мог, поэтому пришлось слезть с лошади, и в темноте обследовать землю. К удивлению Андрея, следы действительно отчетливо просматривались на дорожке, посыпанной мелким гравием: рыцарь с пленницей не придумал ничего лучшего, как ускакать по центральной широкой аллее, хотя, сверни он в чащу, и в высокой траве следы его наверняка бы затерялись, а впрочем, возможно он не предполагал, что какому-то легко вооруженному воину удастся справиться с его отрядом.

«Вообще-то, – подумал Андрей, – в настоящем Летнем саду он никуда бы спрятаться не мог – разве что в город ускакал». – Андрей представил себе, как рыцарь, закованный в броню, скачет по улицам города с перекинутой через седло пленницей, и подумал, что это же какой-то абсурд, его же на первом перекрестке остановит патруль ГАИ…

«Тфу ты, какое ГАИ, это же Астрал, все забываю, уж больно все натурально и по формам и по ощущениям. Нет, скорее всего Летний сад разросся до непомерных размеров, поскольку арена главных действий разворачивается именно здесь, это, по-видимому, и есть тот сценарий, которого от меня местные жители требовали – а реальный Питер усох за ненадобностью».

Андрей снова вскочил в седло и помчался по центральной аллее, где даже в сумерках можно было разобрать одиночные следы могучих копыт. Через несколько минут впереди забрезжила фигура всадника с белой поклажей поперек седла, и Андрей понял, что имеет немалые преимущества в скорости перед беглецом. Расстояние все сокращалось, всадник несколько раз оборачивался, и как показалось Андрею, в щели забрала поблескивали его злобные глаза – и вдруг, к растерянности Андрея, возникла непредвиденная помеха: между ним и беглецом из чащи на аллею выехал отряд всадников, и поскакал на Андрея. По особым приметам, которые он заметил во время битвы, Андрей узнал тех же самых рыцарей, которых он только что изрубил на куски.

– Так, – растерянно пробормотал Андрей, – история с лярвами повторяется. Не сомневаюсь, что минут за десять я управлюсь с отрядом, а за это время похититель вновь уедет вперед, я вновь его догоню, и вновь появятся эти железные дровосеки – и так до бесконечности. В результате я никогда не достигну цели. Нет, тут надо менять тактику, глупо дважды наступать на одни и те же грабли… Хотя, как помнится, раньше именно так я всегда и поступал. Так, легко сказать, «сменить тактику», а на что ее сменить? Попробую-ка пометать в них огненные шары! – (Андрей почему-то не сомневался, что это у него обязательно получится, хоть он никогда не пробовал, но не зря ведь здесь его называли «королем-звездой»)

Андрей остановил коня и представил, что в правой руке его разгорается нестерпимый жар. Он не раз проделывал подобные упражнения во время медитаций, но кроме легкого потепления и покалывания в ладонях, вызвать ему ничего не удавалось. На этот же раз все произошло мгновенно – в руке тут же возник ярко пылающий шар, наподобие шаровой молнии, который, тем не менее, не обжигал – Андрей запустил в первого попавшегося воина, до которого оставалось не более пяти метров. Шар с треском ударился о бахрец нападающего, и в ту же минуту его охватили языки пламени, словно воин был сделан из горючего пластика, либо полит бензином. Мощные латы, и тот, кого они скрывали, начали плавиться, стекать, словно воск – не прошло и пары минут, как от всадника осталась только лужица темной горящей жидкости, напоминающей нефть. Андрей сжег аналогичным образом еще парочку рыцарей, прежде, чем вступил в рукопашную, и тем самым несколько облегчил задачу для своей шпаги. Дальше история повторилась, и тот, кто не был сожжен, остался лежать на поле боя, разрубленный, но, к сожалению, времени на это ушло почти столько же, что и в первом сражении, и всадник, несущий женщину снова успел оторваться от Андрея. Когда же, почти догнав его, Андрей вновь столкнулся с регенерировавшим отрядом, он не на шутку разозлился и растерялся: Летний сад и не собирался кончаться, было впечатление, что по нему можно скакать вечно, а запас прочности казалось бы, таких непрочных рыцарей оказался неведом: то ли их нужно было разрубать или жечь какое-то определенное количество раз, чтобы они перестали восстанавливаться, толи этот процесс вообще не имел лимитов. К сожалению приходилось признать тот факт, что придерживаясь прежней стратегии, Андрей в принципе не мог догнать похитителя и освободить пленницу.

«Ну вот, опять сказка про белого бычка, – злился Андрей, – что я, нанялся этих фениксов рубать? Мне, кстати, это сражение и на фиг не нужно – какой смысл сражаться с бойцами на несколько порядков ниже тебя, да к тому же бесплатно, а принцессу при таком раскладе я никогда не освобожу. Надо что-то менять в тактике, но что? Лучом их что ли резать? Думаю, это не сложнее, чем огненный шар метнуть – так, наверное, хрен редьки не слаще, разве, что чуть быстрее – может, успею беглеца нагнать»?

Андрей попробовал и этот вариант, выдав голубой луч из межбровья (можно было, конечно и из ладони, но он прочему-то припомнил легенду, где Шива испепелил бога любви Каму, метнув огонь из третьего глаза), но, увы, и эта попытка закончилась провалом – рыцари перепиливались лучом не сразу, и в конечном счете он снова не успел догнать принцессу. Когда же всадники в очередной раз вышли из леса и двинулись на него темной массой, Андрей окончательно убедился, что ни мечи, ни лазеры, ни в перспективе гранатометы и «Стингерсы» здесь совершенно не эффективны. Нужно было что-то принципиально новое, вот только что?

«Может, – думал Андрей, – боевого духа не достаточно? Да, по-моему, он сейчас из ушей полезет»!

Его замешательство было, очевидно, истолковано заградительным отрядом, как слабина, и воины набросились на Андрея с удвоенной яростью, обрушив на него целый шквал ударов. Получилось так, что слегка замешкавшийся Андрей, отбивая удары, сделал несколько не очень просчитанных движений шпагой – в частности махнул ею над головой одного из противников, не снеся ему, при этом, башку, а перерезав над ним нить, на которые давно не обращал внимания, увлеченный разными способами расчленения злополучных рыцарей (еще раз напомним, что от каждого рыцаря куда-то вверх уходило по несколько нитей, как у марионеток). К его удивлению, невредимый рыцарь, словно получив смертельный удар, упал с лошади, как подкошенный, латы его рассыпались по гравиевой дорожке, и Андрей с удивлением обнаружил, что под латами ничего нет. Их хозяин словно бы испарился в мгновение ока, хотя совершив за время этой нелепой битвы многочисленные расчленения, Андрей, поражая противника, разрубал и кровоточащую плоть. Неожиданна была и реакция остального отряда, за который в этот раз Андрей не успел по-настоящему приняться: рыцари, бестрепетно переносившие до сего момента собственные расчленения и расчленения товарищей, не издавшие ни единого крика боли и страха (по-видимому, ни того ни другого они и не испытывали) на этот раз, при виде рассыпавшихся жестянок, пришли в настоящий ужас. С неразборчивыми возгласами отряд, доселе сохранявший железную дисциплину и строй, кинулись врассыпную, словно тараканы, на которых прыснули репелентом. Не прошло и нескольких секунд, как они растворились в ночном сумраке среди деревьев, и только пустые латы, тускло поблескивающие в свете редких фонарей, напоминали о начавшемся и столь неожиданно закончившемся сражении.