Александр Беляев - Дороги изнанки. Хроники затомиса

– Вот-вот, – заинтересовался брат, а нельзя ли поподробней?

– Да ничего подробнее не могу сказать, это просто ощущение, я ничего конкретного не видела и не чувствовала, только вспышки отдельные, и после этого все стирается, помнишь, что видела нечто, а что – не помнишь. Так иногда поутру бывает, когда снится какой-нибудь сон причудливый. Какое-то мгновение после пробуждения его чувствуешь, а потом он начинает куда-то уходить, и остается только ощущение, что что-то необычное видела, и чем сильнее пытаешься вспомнить, тем сильнее забываешь. Так же и здесь, только наяву. Но я знаю, что в этой параллельной жизни что-то чудесное, необычное происходит, совсем иное, чем в нашей скучной серенькой обыденности, и такая тоска охватывает!

– Вот-вот, – кивнул брат, – опять тоска, у тебя – вся жизнь тоска! Мне кажется, пора что-то делать, чтобы с этой тоской справится, но я с тобой об этом позже поговорю. Значит, мама тебе все же что-то рассказала, в том числе и о твоих способностях, которые у тебя были до тех пор, пока не случилась эта история с лабораторией! Я не знал. Но тем более можно теперь об этом открыто говорить.

– Можно, конечно, – внимательно посмотрела Аня на брата, – мне кажется, мама хотела гораздо подробнее обо всем рассказать, да не успела, ей совсем плохо стала и она впала в кому, а вскоре умерла. Вот только странно мне от тебя об этих паранормальных проблемах слышать, ты всегда так далек от этого был.

– Все в мире меняется, – усмехнулся брат, – несмотря на официальное замалчивание проблемы, об этом все чаще и чаще стали поговаривать, и, уверяю тебя, не только обыватели на кухне. Ну, так вот, на основании того, что я знаю, а знаю я, к сожалению, крайне мало – в детстве меня вообще все эти потусторонние явления не интересовали – ты была не просто экстрасенсом, каких, как сейчас выяснилось, существует немало, ты была универсальным психокинетиком, ребенком – ЭВМ и Бог его знает еще кем. К тому же, способности твои, – по крайней мере в последний год перед событиями с лабораторией, возрастали буквально в геометрической прогрессии. К сожалению, в детстве я был свидетелем – да и то хреновым – всего лишь одной череды событий, мама знала больше, ну а главное (с нашей точки зрения) стало известно только из рассказов очевидцев в твоей школе. К сожалению, свои экстрасенсорные способности ты хорошо умела скрывать.

– Кстати, что такое «психокинетик»? – перебила его Аня.

– Это очень редкий разносторонний феномен, – сказал Юра, – сюда входит и способность двигать предметы мысленным усилием, и способность гнуть вилки и ложки взглядом, и перемещаться мгновенно в пространстве. Отдельно можно выделить прохождение сквозь стены, но об этом – в свое время. Кстати, такое загадочное явление, как полтергейст – надеюсь, ты слышала этот термин – некоторые специалисты объясняют не потусторонними причинами, не происками шумного духа, а неосознанными, подсознательными действиями людей, чаще детей, наделенных этим редким даром, и проявляется он тогда, когда этот ребенок недоволен и неосознанно хочет кому-нибудь досадить. Теперь, о том, чему я был непосредственным свидетелем, летом, за год до того, как с тобой эта беда с лабораторией приключилась. Мама, я и ты (папа, как обычно, работал) были на даче в Семхозе, и там (в основном по ночам) происходил самый настоящий полтергейст. И Юра изложил подробно события на даче, описанные нами в книге «Девочка и домовой», разумеется только те, которым был непосредственным свидетелем.

– Ну, так вот, – закончил он свой рассказ, – мама была абсолютно уверена, что это была твоя работа, у нее тому вроде бы имелись неопровержимые доказательства…

По ходу Юриного рассказа, сердце Ани несколько раз сжималось: все что рассказал брат, она никак не могла вспомнить, и тем не менее, что-то рвалось наружу, но словно бы было перекрыто надежной перемычкой.

– И еще, что я знаю наверняка, – продолжил брат, – на эту тему особенный шум был: ты говорят, в школе через стенку проходила или что-то в этом роде. Сам-то я этого не видел, но видели многие ученики и учительница в том числе. Собственно, после этого события в школе и появился некий заведующий лабораторией по изучению парапсихологических феноменов и каким-то образом уговорил предков отдать тебя в Подлипки в качестве подопытного кролика. Очевидно, директор школы позвонил куда следует, когда слухи поползли.

В этот момент Аню пронзила вспышка внутреннего узнавания, правда никаких конкретных случаев из своей жизни вспомнить она так и не смогла. Это ощущение из разряда дежавю было сродни ее состоянию параллельной жизни за непрозрачной перегородкой, где постоянно мелькали то чуть более, то чуть менее ясные тени, но что это такое и что за действо скрывалось за этими мельтешениями, разобрать было невозможно.

– Как-то странно от тебя подобные вещи слышать, – сказала Аня с несколько отстраненным видом, продолжая тщетные попытки что-нибудь вспомнить, – ты сам-то веришь, что такое возможно?

– В последнее время я сильно пересмотрел свои взгляды на мир, – загадочно сказал Юра, – тому были определенные причины, правда, какие, я сказать пока не могу… но надеюсь, – добавил он, видя раздражение Ани, которая слишком часто натыкалась на завесу секретности со стороны брата с того времени, как он устроился в свое закрытое КБ, – если моя задумка удастся, то я введу тебя в курс дела. Впрочем, – добавил он, усмехнувшись, – тогда в этом не будет необходимости.

– Это почему?

– Ну, возможно ты и так мои мысли и вообще, информацию непосредственно сможешь снимать, как до этой злосчастной лаборатории могла.

– И как же ты собираешься память и прежние способности мне вернуть?

– Не я, а доктор – психоаналитик и специалист по гипнозу. Если все пройдет удачно, то ты должна не только вспомнить все странные пробелы своей жизни, но, возможно, вновь обретешь утраченные способности. Мне объяснили, что они никуда не могли деться, возможно просто перешли в подавленное, не проявленное состояние и есть надежда что их возможно вновь активизировать, проявить с помощью определенных методов.

– Понятно, – сказала Аня, – ты имеешь в виду конкретного врача или вообще?

– Разумеется, конкретного, никакой рядовой психиатр и гипнотизер тебе не поможет, тут нужен врач, который специализируется по данной проблеме, весьма редкой и специфической. И такого врача я знаю. Зовут его Лев Матвеевич Левин, – добавил он почему-то, словно это имя должно было Ане что-то сказать. – У нас с ним уже состоялся предварительный разговор, и он сказал, что ты его пациент, он как раз специализируется по всяким редким амнезиям. Правда, полную гарантию дать не может, но в любом случае хотя бы частичный результат гарантирует.