Альберт Савин - Таланты и бесталанные. Братство или барство? Сборник авторских работ

Выходит, разумная деятельность вполне способна нивелировать разницу в способностях и талантах для более успешного движения ко всеобщему процветанию? Значит, вовсе и не природа, а вестерн-концепция настаивает – не надо! И продолжает вполне осознанно генерировать неравенство.

Не для того ли, чтобы одни упорно продолжали карабкаться в светлое будущее, а другие уже бы в нём жили?

А между тем мысли о равенстве людей не давали покоя многим выдающимся философам, в том числе и в самой цитадели вестерн-концепции. Особенно настораживало то обстоятельство, что таланты продвигались не собственным старанием, а посредством найма тех же самых бесталанных – в качестве трудоголиков на своём производстве, клерков в своих банковских делах, различной обслуги в своих семьях. Причём, с совершенно свободным рынком для отбора живого товара в этих целях.

И тогда пришла ещё одна блестящая идея, не покушаясь на свободный рынок – уравнять людей перед законом правовым полем. Если каждому члену общества присвоить статус свободной Личности, а каждую такую Личность наделить равными со всеми и независимо ни от каких социальных признаков правами – то вот вам и гарант всеобщего равенства перед законом!

Но, по сути – идеологи правового общества всего лишь продекларировали теоретические предпосылки к тому, как упорядочить общественные отношения юридическим путём, не изменяя свободных отношений экономических. А что, например, даёт документ на право управления автомобилем, если этого автомобиля нет? Правильно – только голая надежда на будущее и неизбывная вера в то, что когда-нибудь, да свершится. А право на жилище, здоровье, образование, культуру?

То есть, мало иметь разрешение на права. Их требуется практически реализовывать, а иными словами – иметь материальные возможности по их реализации. Но эти то возможности как раз и зависят от индивидуальной ментальности и деловых способностей каждого. Круг замкнулся на том же неравенстве и прежде всего по имущественному признаку. С той только разницей, что богатые и бедные теперь стали делиться на полноправных и бесправных!

О каком равенстве перед законом и судом можно вести речь, когда на стороне неимущего истца выступает один государственный защитник, а имущий ответчик готов нанять целую контору матёрых адвокатов, способных юридической казуистикой прямо в зале суда поменять местами истца и ответчика?

Нам – то внушают, что любой член общества может являться на свободный рынок и в непринуждёной состязательности производителей и потребителей осуществлять взаимный обмен по обоюдному желанию и удовлетворению – тем самым обеспечивая саморегулирование рынка балансом предложений и спроса, без какого-либо вмешательства извне. Но понятно – откуда деньги у производителя. Однако, уместен вопрос – а откуда деньги у потребителя?

Очевидно и он должен быть свободным производителем, чтобы стать платежеспособным на удовлетворение спроса. Но парадокс в том и заключается, что потреблять предписано законом жизни всем без исключения – производить способны и готовы далеко не каждый.

Производителями (а тем более свободными) физически не могут быть все объективно нетрудоспособные, но полноценные потребители. И те, кто уже отработал установленый законом трудовой стаж. Те, кто занят благороднейшим делом на решении общих для всех государственных задач. Те, кто оказывается в нужде из-за социальных и природных потрясений. Значит, вся эта армада общества ни в каком саморегулировании не участвует, а находится, по сути, в иждевенческой зависимости от свободных производителей, позволяющей таким образом манипулировать ценами на спрос, далеко не по обоюдному желанию и удовлетворению! А вроде того, хочешь жить – куда ты денешься.

Выходит, рынок не может саморегулироваться хотя бы по этой объективной причине

А он на самом деле и регулируется монополиями. Вопрос лишь в том, кто является монополистом – государство, одно для всех или олигарх, в первую очередь для себя любимого и им избранных?

Разумеется, одними политическими лозунгами идея свободного продвижения ко всеобщему процветанию в индивидуальном порядке не была бы столь востребована – не будучи обоснованой солидными научными аргументами. Одним из таких обоснований явились исследования профессора Кембриджского университета А. Маршалла, обобщеные графиком, известным под названием «Крест Маршалла».

На графике отражены кривые предложений и спроса в зависимости от количества товаров и цен на них, из чего явствует, что рост цен вносит дисбаланс в процесс саморегулирования – предложения растут, а спрос, наоборот, уменьшается.

Альфред Маршалл показал, что такой момент наступает, если кривые предложений и спроса двинутся навстречу одна другой и пересекутся в точке рыночного равновесия, которая и определит цену объективную и справедливую как для производителей, так и для потребителей, без вмешательства властей извне. Тут уж воистину – не природа из дубов и осин думала и ничего лучшего придумать не могла!

Однако, спрашивается, этот график – кому для сведения и руководства? Очевидно, тем же свободным Личностям, подстать господину Маршаллу по образованию и кругозору, а также пониманию суровой необходимости двигаться на встречу друг другу. Но где это господин Маршалл нашёл свободный рынок, сплошь наполненый высшим экономическим образованием? Кто из участников рынка способен из своего частного гнезда обозреть общую по стране ситуацию с движением производителей и потребителей навстречу друг другу, если только сам уже не удосужился поста министра экономического развития? Как заставить частника добровольно жертвовать долгожданной прагматической прибылью ради общего успешного движения навстречу?

Нигде и никак! Ждать требуется, когда свободный рынок станет экономически образованым, а его участники просвещёнными до государственного масштаба и высочайшей нравственности для движения навстречу одни другим.

Но точно на таких же условиях сулили блага в далёком, но светлом будущем апологеты и коммунистической идеи, признаной утопической! И всё же одни продолжали упорно строить его, вдохновлёные Идеей, а другие уже в нём жили.

Именно так имеются все основания ставить вопрос, если доводы с виртуальным правовым обществом ещё не убедительны. Кто и как своеобразно понимает суть демократии – вопрос отдельный. Но что в ней незыблемо для развития форвардного?