Валерий Богушев - Сюжеты. Рассказы, эссе, роман

По окончании школы, расположенной рядом с Курским вокзалом, в выпускном сочинении на тему «Кем я хочу стать» человек сей на четырех проштампованных листах, с привлечением цитат из классиков обосновал свой жизненный выбор, который, увы, не пал ни на одну из традиционных общепризнанных профессий рабочего, инженера, врача, педагога, или военного. Автор сочинения написал, что хотел бы стать поэтом, чем вызвал панику у экзаменационной комиссии.

– Будь человеком, перепиши на что-нибудь более реальное, а кем станешь на самом деле – не важно, – дружно уговаривали учителя молодого человека. – Это же в районо пойдет!

– Нет. Я написал, в полном соответствии с темой, кем хотел бы стать, а не о том, что может выйти на самом деле, – не согласился непреклонный молодой человек, стоявший на пороге жизни.

Теперь самое время открыть секрет. У этого человека тот же паспорт, что и у меня, из чего, к сожалению, не следует, что он и я – это одна и та же личность. Скорее всего, из-за моего обывательского благоразумия человек, олицетворяющий мое второе «я», так ничего и не достиг в поэзии, если не считать нескольких удачных строчек, и однажды окончательно скатился на прозу.

Печататься он начал в тридцать девять ради небольшого дополнительного заработка (гонорара за рассказ хватало на два ведра картошки), так как началась экономическая реформа, и промышленное производство, в котором я добывал хлеб насущный, стало разваливаться на глазах.

Он утверждает в своё оправдание, что хотел просто, без архитектурно-стилистических излишеств, описать не очень-то веселые и приятные реалии. В те времена мало кто пытался высказать правду-матку в художественной форме. Многие до сих пор не подозревают, что творилось за высокими заводскими заборами, в квартирах, умах и душах жертв шоковой терапии. Сознание безнадежности, недостаток живописной техники или пустой желудок не позволили ему облечь происходящее в яркую, сверкающую словесную оболочку (как блистательно делает Проханов, играя на шокирующем контрасте «свинцовой мерзости» описываемых явлений и сочной яркости изобразительных средств).

Можно как угодно относиться к этим несовершенным опусам периода первоначального накопления капитала, но до сих пор остается загадкой, почему сразу после опубликования в «Береге» рассказа «Чужая родина» (1998 г.) был снят со своего поста премьер-министр, а через неделю после фантастического памфлета «Хозяин вселенной» (1999 г.) лишился портфеля секретарь совбеза…

2002 г.

В день рождения Пушкина с утра лил дождь. Зонт не спасал от порывов ветра. Пока добрался до завода, коричневые брюки вымокли до колен. Устало сел за стол и произнес:

– Жизнь прожита бездарно.

– На это были объективные причины? – спросил Андрей Николаевич.

– Скорее, субъективные, – подумав, признал Максим.

«Интересно, все, что происходило последние годы, долго, десятилетиями вызревало в чьих-то мозгах, возможно в зарубежных центрах, или это импровизация?» – подумал он.

Завод, на котором работал Максим, был построен в разгар перестройки, но и сейчас, спустя двадцать с лишним лет, выглядел вполне современно. Каждое утро он приходил в огромный офис, который достался в наследство от лаборатории, занимавшейся перспективными разработками и сокращенной за ненадобностью в самом начале реформ.

Кроме него в комнате сидели еще механик Андрей Николаевич и молодой конструктор Антон. Испытательные стенды, которые они втроем разрабатывали, изготавливали и обслуживали, рабочие, гнавшие план, частенько выводили из строя, и Максиму то и дело приходилось бегать в цех с тестером и отверткой…

Ровно год назад за два часа до конца рабочего дня открылось собрание акционеров, посвященное смене собственника. В отличие от большинства коллег, продавших все свои акции в те времена, когда по полгода задерживали зарплату, Максим оставил на всякий случай сотню штук, и теперь мог из любопытства поучаствовать в голосовании, хотя конечно, его голос ничего не решал. Акционеры заполнили половину актового зала. Здесь были и бывшие работники завода, вышедшие давно на пенсию или устроившиеся в другие места. Их голоса, даже сложенные вместе, тоже ничего не решали, но все были охвачены каким-то безотчетным оживлением от сознания новизны мероприятия, ожидания перемен и, в глубине души, надежды на выплату дивидендов.

Наконец, собрание началось. В президиум избрали по два представителя от самых крупных держателей акций – нынешнего московского предприятия «Зенит», сумевшего наладить выпуск продукции, и нового – «Сапфир», скупившего акции у мелких держателей и претендовавшего на полный контроль.

Первым попросился к трибуне худощавый и интеллигентный представитель «Зенита». На нем не было лица. Волнуясь и запинаясь, он зачитал набросанное от руки на двух сторонах листа заявление о том, что они пришли на завод, когда тот лежал на боку, сохранили оборудование и кадры и несколько лет боролись за увеличение выпуска отечественной электроники, когда о ней даже слышать не хотели в министерских коридорах власти. А новый хозяин пытается прийти на все готовое и снимать сливки. Поскольку не были соблюдены формальности по срокам опубликования даты внеочередного собрания акционеров, все его решения будут обжалованы в арбитражном суде. Тут же в первом ряду встал лысый господин из руководства «Сапфира» и ровным спокойным голосом разъяснил, что все это пустяки, на которые не стоит обращать внимания, собрание следует проводить.

Затем выступил президент акционерного общества. Он объявил, что появился новый крупный держатель акций в лице московского «Сапфира», который уже заплатил вчера два миллиона долга в областной бюджет и полтора в федеральный и обещает развернуть производство. «Кто платит, тот и заказывает музыку», – напомнил он известную пословицу и предложил проголосовать бюллетенями за новый состав Совета директоров. В зале забеспокоились, что не осведомлены о новых участниках игры, и попросили рассказать о них подробнее.

В президиуме поднялся высокий, энергичный, худощавый человек лет тридцати с беспокойным сияющим взглядом черных глаз, обещающим золотые горы, и подтвердил это обещание короткой энергичной речью о том, как они пришли на уже закрывшийся столичный завод «Сапфир», отремонтировали производственные помещения, закупили современное оборудование, собрали лучших специалистов со всего бывшего СССР, наладили рентабельное серийное производство, и то же самое сделают здесь. Человек этот внушал невольное уважение. Во время перерыва на подсчет голосов его обступили работники завода и стали расспрашивать о том, что их ждет в ближайшем будущем.