Дмитрий Ермаков - Тень филина. Роман
- Название:Тень филина. Роман
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448356520
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Дмитрий Ермаков - Тень филина. Роман краткое содержание
Тень филина. Роман - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Само по себе – то, что камень имеет название, уже говорит о том, что это не простой камень. А слово «Марьин», хотя и относят сейчас более к христианской традиции (например, по информации г. Угрюмова, опубликованной в прошлогоднем выпуске «Губернского археологического вестника», в одном из уездов подобный же камень называют «Богородициным»), на самом же деле имеет гораздо более древнюю этимологию: «мор», «мора», «морена» – древнейшие слова обозначающие смерть, а может быть, и «богиню» смерти у древних ариев (а я убежден, что на Красном Берегу жили именно арии – пранарод, носитель праязыка) … Но слог «ма» (возможно, корень, а не слог) может указывать и на древнюю богиню урожая Макошь (она же, по всей видимости, и «мать-сыра земля»), одну из самых почитаемых у древних славян. Тем более, что камень всё же явно связан с женской, возможно, жертвенной обрядностью.
Исходя из географии места, очевидно, что камень на гору был поднят от реки, где, кстати, подобные камни-валуны, наследие ледника, находятся в изобилии…
Далее шли размеры камня, еще некоторые данные и размышления автора… Сейчас, перечитывая статью, он видел её недостатки – многословие, неточность… И всё же – напечатали ведь! Сажин зачем-то поднёс газету к самому лицу и… с наслаждением вдохнул запах типографской краски.
Ирина спала, по-детски подложив ладони под щеку, подогнув ноги обтянутые серой шерстяной юбкой. Иван, достал из чемодана плед, укрыл жену и сел рядом с нею…
Ольга, сестра Ирины, и Константин Сергеевич Маринов, её муж пехотный офицер, встречали Сажиных на перроне вокзала. Сёстры обнялись. Мужчины пожали руки. Носильщик с бородой-лопатой и тусклой бляхой на тёмно-синем фартуке уложил на тележку вещи приезжих и деловито покатил к выходу с перрона.
Рядом разгружался санитарный поезд. Медбратья – молодые ребята в военной форме с крестами на фуражках – несли носилки, ходячие раненые – с подвязанными руками, забинтованными головами – шли сами. Пожилой солдат подпрыгивал на одной ноге, едва опираясь на вторую, его поддерживала сестра милосердия – тоже пожилая, с грубоватым лицом. «Ой, полегче, сестрица, ой, полегче…», – тихонько причитал солдат…
Сажины и Мариновы замолчали…
Привокзальная площадь наполовину была заставлена санитарными каретами.
Носильщик, едва протолкав тележку к их экипажу, пристроил вместе с кучером багаж, принял плату от Константина Сергеевича, «благодарствую» буркнул и пошел обратно к перрону, откуда все несли и несли, вели и вели раненых…
Иван Алексеевич тревожно поглядывал на жену, но Ирина, на удивление, держалась сейчас спокойно.
А город встречал образом тихой жизни: ухоженной зеленью, спокойными прохожими, вывесками магазинов и лавок…
Вскоре подъехали к простому, но при этом просторному двухэтажному деревянному дому, отделенному от улицы невысоким забором, за домом виднелся сад, во дворе – дровяник, каретник, конура, из которой лениво выглянул седой пёс и снова убрался…
– Как хорошо у вас, Оля! Как спокойно…
На крыльцо, громко хлопнув дверью, выскочили мальчик и девочка:
– Мама, папа! Тетя, дядя!..
– Серёжа, Катя, переобуться-то… – не поспевая за детьми, вперевалочку шла старая няня…
После обеда женщины с детьми гуляли в саду. Мужчины курили в кабинете.
– Между нами – несколько дней назад состоялась встреча командующих фронтами. Были все, кроме Корнилова. Но его-то и назвали будущим Верховным… – Константин Сергеевич рассказывал свежие петроградские новости. Он лишь третьего дня приехал из столицы, где лежал в госпитале, а теперь находился в отпуске.
– Как? – недоуменно взглянул на него Сажин.
– Да-да. Нужно быть готовым к смене формы правления…
Вечером ездили в театр. Местная труппа давала «Вишневый сад».
– Не стук топора по стволам, за сценой, а стрельба и «Марсельеза» должны бы слышаться в конце пьесы по сегодняшнему-то дню, – сказал вдруг Сажин, когда вышли из театра (до дома решили прогуляться пешком).
Константин Сергеевич промолчал в ответ.
– Иван… – укоризненно вздохнула Ирина, беря мужа под руку.
– А я верю, что все будет хорошо, – сказал Ольга, тоже беря мужа под руку. – Иначе, без веры в хорошее – как и зачем жить?..
В недалеком городском саду играл военный духовой оркестр. Тревожная музыка вальса наплывала и волновала…
И в сумерках уже не заметил Иван Алексеевич, как прикусила губу жена, едва сдерживая слёзы, только почувствовал, как сжала она его запястье…
4
В Питере Потапенко оказался лишь к осени, (задержался в Москве, где ему изготовили новый «чистый» паспорт на фамилию Поздняков. Иваном Сергеевичем, правда, остался).
Ещё в августе в Петрограде были арестованы тридцать членов ЦК РСДРП. Всё руководство рабочим движением практически перешло в руки Выборгского комитета, членом бюро которого и стал в январе семнадцатого Иван Сергеевич Поздняков…
Утро было хмурое, всю ночь валил мокрый снег, и сейчас не переставший и переходящий временами в холодный дождик. Поздняков подошёл к проходной завода «Рено». Полицейский с кобурой на боку, стоявший под фонарным столбом неподалёку, дёрнулся в его сторону, хотел окликнуть, но незнакомый ему коренастый мужчина в кожаной кепке и драповом пальто уже прошел на территорию завода. Причём, и время неурочное – все рабочие и служащие уже прошли. Полицейский всё же спросил у дежурного на проходной:
– Это кто? Чего-то я не помню?
– Свои, Алексеич, – с ленцой ответил дежуривший толстый мужик. И добавил: – Инженер новый.
Полицейский глянул на круглые часы над проходной, минут через десять должен подойти казачий разъезд. Хоть казаки не больно полицию любят, а всё же с ними надёжней в случае чего… А случиться может что угодно. О забастовке опять вон толки идут. И о чём начальство думает, по одному тут выставляя…
Поздняков прошагал за встретившим его у проходной парнишкой лет семнадцати в ремонтно-механический цех.
В раздевалке его ждали пятеро руководителей заводского комитета, со всеми за руку поздоровался.
– Ну, как, товарищи, готовы?
– Готовы. Нам отступать некуда, – за всех ответил крупный сутуловатый рабочий лет сорока с густыми рыжеватыми усами.
В дверь всунулась лысая голова с шустрыми глазками и оттопыренными ушами:
– И чего это мы, господа хорошие? Шабашить решили?
– А вот мы уже и идём. – Все поднялись. А голова быстро убралась, и будто никого и не было за дверью…
– … Товарищи, на сегодня назначена всеобщая забастовка и демонстрация питерских рабочих… Будем пробиваться в центр города, товарищи. Лозунги наши прежние: «Долой войну!», «Долой самодержавие!» Сейчас группами расходимся по цехам, выводим народ на улицу и организованной колонной движемся к Литейному мосту. Хотя большинство воинских частей на нашей стороне, столкновения с войсками возможны. Есть данные, что сформированы специальные офицерские отряды. Власть в Питере должна перейти в руки Совета Рабочих и Солдатских депутатов до подхода армейских частей с фронта…
Шрифт:
Интервал:
Закладка: