Вера Попова - Порог

– Если, кроме вас, у него никого из родственников больше нет, я бы посоветовал обратиться к руководителю предприятия, где он работал. Думаю, вам не откажут в помощи. Да, и не забудьте забрать у старшей медицинской сестры больничный лист. Примите мои искренние соболезнования.

– Спасибо, Илья Ильич.

– Ну, что вы, что вы… очень жаль, очень жаль… – Илья Ильич так и не сел на стул, пока дети не вышли в коридор, тихо закрыв за собой дверь кабинета.

– Игорь, – полными слёз глазами девушка смотрела на паренька, – Игорь, а ведь папа обещал мне сегодня что-то рассказать. Он улыбался и говорил, что я не одна в этом мире. Что бы это могло значить? Может, он имел ввиду маму или намекал на тебя?

Слёзы ручьём потекли по щекам Мирославы, она зашмыгала носом. Игорь молча достал из кармана носовой платок, усадил её на стул и крепко прижал к себе, без слов дав понять, что отныне он главный мужчина в её жизни.

Получилось всё так, как и предполагал доктор Илья Ильич: заведующий авторемонтной мастерской, где давно работал отец Мирославы, выслушав девушку, посокрушался:

– Жаль. Жаль Ивана Петровича. Хороший был человек, отзывчивый. Да и работник ценный, что уж скрывать. Поможем: и деньгами, и людьми. Ксения Васильевна, – надавил он на кнопочку селекторной связи, – пригласи ко мне нашего общественного босса, пожалуйста… да, прямо сейчас, срочно… Так, детки, – обратился он к сидящим напротив подросткам, – я освобожу от работы на три дня Людмилу Николаевну, она дока в подобных делах, вы уж простите. Она во всём вам поможет – и с оформлением нужных документов, и с финансами, и с похоронным бюро. Опыт у неё в этой сфере большой.

И действительно, Мирославе почти ничем не пришлось заниматься самой. Деятельная и активно-опытная Людмила Николаевна договорилась, с кем надо, заплатила, кому надо, заказала недорогое кафе для поминок, просветила Мирославу в вопросах наследования имущества и денежных сбережений отца.

Накануне похорон, сидя напротив матери за обеденным столом, девушка негромко спросила:

– Мама, ты пойдёшь завтра проводить папу в последний путь?

Жевавшая бутерброд во время вопроса, Софья Михайловна не расслышала предпоследнего слова.

– Он что, собрался куда-то уезжать? Так пусть едет. У меня много запланированных дел на завтра.

– Мама, что для тебя важнее: сказать папе последнее «прости» или твои нескончаемые дела?

– Да почему я должна просить у него прощение? С какой такой стати? – искренне удивилась бывшая жена.

– Ты дура, Софья Михайловна, или ты упорно не желаешь меня слышать? Папа умер!!!

– А я при чём? – по инерции возмутилась мать, но дошедшая до её сознания неприятная новость заставила женщину резко замолчать. – Умер? Зачем умер?

– Умирают не зачем, а от чего. Рак у него был. Папа просил тебе не говорить, чтобы не обременять и не огорчать. Продолжал любить, наверное, – усмехнулась Мирослава. – В общем: похороны завтра в четырнадцать часов. Панихида в автомастерской, папу оттуда повезут на кладбище… Скажи мама, – через паузу спросила дочь, – а в твоём сердце есть хоть кусочек места для меня, или в нём безраздельно царит парикмахерская?

– Салон… – машинально поправила Мирославу Софья Михайловна и вздрогнула от громкого хохота девушки, в одну минуту ставшей непривычно чужой…

– Игорь, ну почему так… – пьяно всхлипывала Славка, – почему она меня не любит?.. Почему для меня нет места в её жизни?… А вот папа всегда меня любил… я по его глазам видела… и некому теперь меня любить… Игорь, мне так плохо…

– Ну что ты заладила: любит – не любит? Я тебя люблю, успокойся, пожалуйста.

– И ты меня не любишь, жалеешь только… да, да… не любишь…

– Ты ещё на ромашке погадай… Сказал же – люблю. Давай-ка ложись, тебе уснуть надо. Зачем ты пила так много на поминках? Ты же терпеть не можешь водку… Попробовала? Понравилось?

– Руки подними, я помогу свитер снять… Ляжешь на моей кровати, а я на диване в гостиной… Как ты носишь такие тугие джинсы? Снять не могу… Всё, спи, алкашка несчастная.

– Игорь, не уходи, я боюсь спать… ты посиди рядом, пока не усну.

– Посижу, конечно. Давай, закрывай глазки… баю-баюшки-баю, не ложися на краю…

– … придёт серенький волчок и укусит за бочок… хи-хи-хи… А кто это – волчок, а, Игорь?..

Утро для Мирославы наступило рано: первые лучи солнца стеснительно заглядывали сквозь неплотно закрытые ночные шторы. Хотелось пить. Открыв глаза, девушка не сразу поняла, где находится. Сев на кровати, огляделась: музыкальный центр на журнальном столике, гитара на стене рядом с огромным портретом Виктора Цоя – понятно, комната Игоря. Значит, почти дома.

Осторожно ступая, Мирослава направилась в ванно-туалетную комнату. Из зеркала на неё глянула незнакомая девчонка: мешки под глазами, покрасневшие веки, тусклый взгляд, растрепавшиеся волосы – фу! Славка показала изображению язык, которое тут же показало свой. Нахалка, ещё и дразнится. Да и пусть, не до неё. Быстро раздевшись и встав под прохладный душ, Мирослава впервые осознала, насколько живительной может быть вода. Жизнь по капельке возвращалась в её тугое и ладное тело. Совсем не болела голова и, почистив пальцем зубы и прополоскав горло, Мирослава так же тихонько, чтобы никого не разбудить, прокралась в комнату, где спала. Девушка слышала, как проснулись родители, как завтракали, как ушли на работу, захлопнув за собой дверь, а она, движимая каким-то пробудившимся в ней древним животным инстинктом, на цыпочках пошла в гостиную, где на диване, по-детски свернувшись калачиком, сладко спал Игорь. Встав на колени, Мирослава легонько поцеловала его в лоб, в щёки, зачем-то понюхала волосы и осмелилась поцеловать в губы. Оказывается, это приятно – целовать того, кто всю твою жизнь находился рядом – и в радости, и в горести, в детских шалостях и играх. Незнакомое доселе чувство вихрем ворвалось в проснувшуюся женскую сущность Мирославы, которого она нисколько не стыдилась и, увидев широко открытые синие глаза любимого, в которых читалось удивление, скинула с себя всю одежду. Через несколько минут в утренней тишине квартиры раздался протяжный, полный боли и наслаждения, стон…

– Мирослава, – строго посмотрела на девушку Софья Михайловна, – ты совсем перестала есть. Что с тобой? Заболела?

Славка вяло ковырялась вилкой в тарелке с котлетой. Почему-то в последнее время еда не лезла ей в горло.