Салават Вахитов - «Страсти по Борхесу» и другие истории. Современная проза

«Для начала Людмилу будем игнорировать – не замечать её и не слышать», – предложила я план мести. А насчёт Ромы договорились так: если он попытается проявить строгость – будем слушаться и притворяться, что безумно боимся его.

Наш план был донесён до мальчишеской палаты и утверждён на высшем уровне самим Йоршиком, которого я вчера так нелепо короновала на царство. Светило в окно утреннее солнышко, и настроение поднималось.

* * *

– Адель, что такое любовь? – задала я Лизкин вопрос подруге. Она ответила не задумываясь и совершенно по-философски: «Любовь – это игра, исход которой либо осчастливит, либо навсегда оставит боль в сердце». И где только набралась такого?

– Любви нет, – вмешалась Эдита. – Её придумали себялюбивые ничтожества, чтобы можно было пострадать и пожалеть себя напоказ.

– Ага, – неожиданно подтвердила Ася, снимая наушники (ох и хитрая бестия, а делает вид, что, кроме попсы, её ничего не волнует), и добавила лукаво: – Потом этих подонков стали называть поэтами и писателями.

– А я бы влюбилась, только не знаю как. И, если честно, то не в кого. Разве что в Романа Анатольича, – расхохоталась Алсу, и веснушки её засветились, разбежались тонкими лучиками. – Давайте попробуем!

– Романа не трогать! – встрепенулась я, и Алсу понимающе возвела руки к небу, вернее – к потолку.

Я посмотрела на неё и помотала головой. «Нет, – сказала я не вслух, а только глазами. – Твои подозрения ошибочны, ничего нет». «Не будем спорить, правда все равно откроется», – её губы также остались неподвижны, но в красноречивом взгляде отразились коварные мысли.

– Что ж, тогда давайте поиграем в любовь, – предложила Адель (она выдумщица и заводила не хуже меня). – Пусть у нас каждый день будет Днём святого Валентина.

Мы с радостью согласились, не предполагая, к каким последствиям может привести неразумный порыв, и с этого момента начали бурно осыпать знакомых валентинками. Наша игра оказалась заразной, быстро вышла за пределы отряда, и вскоре обмен валентинками превратился в повальную эпидемию. Только и разговоров было, кто кому когда и где что подарил. Зараза распространилась и на персонал. Как мало, оказывается, нужно людям для счастья. Подумать только, старший вожатый Жора с восторгом рассказывал, как за один день получил пятнадцать валентинок, раскладывал их на столе и хвастался перед друзьями-товарищами незамысловатыми сокровищами. Людмилу мы не любили, но и она каждый день получала причудливые валентинки. Эти валентинки были потрясающе красивы, у меня не хватило бы ни ума, ни фантазии их так разукрасить. Конечно, подозрение в первую очередь пало на подхалимку Тыковку, но трём «А» – Адель, Алсу и Асе – удалось подсмотреть тыквенное производство, и стало понятно, что уровень её художественных возможностей не позволял изготовлять шедевры, которые получала вожатая.

Тем не менее, всё было прекрасно, пока не случилось нечто, повергшее меня в смятение. Однажды ночью я проснулась от плача. Оказалось, что Адель, чья кровать находилась рядом, тихо рыдала в подушку. Испуганная, я дотронулась до её плеча и спросила:

– Кто тебя обидел?

Она приподняла голову, заревела ещё громче, а потом сквозь всхлипы пожаловалась:

– Прикинь, кажется, я доигралась. Я люблю его!

– Кого? – удивилась я, искренне недоумевая, поскольку всегда была рядом с Адель и никаких признаков влюблённости не наблюдала.

– Помнишь, вчера прикалывались над парнем из четвёртого отряда в синей футболке?

«Факин шит!» – выругалась я про себя и спросила:

– Тот придурковатый лох с выпученными глазами?

– Угу. Видно, моя судьба – влюбляться в одних лохов, – и она снова уткнулась в подушку.

М-да, действительно, любовь – это игра, которая никогда не надоест. Sweeter than honey and bitter as gall, Cupid he rules us all.

* * *

Всю ночь я ломала голову, как помочь моей несчастной подруге, но заснула, так и не придумав ничего путного.

Утром после зарядки, как всегда, построение – перед тем как попарно отправиться в столовую. Строем, разумеется.

– Нале-во! – командует Людмила уверенным, хорошо поставленным голосом.

Который день уже мы игнорируем приказы: пол-отряда неохотно поворачивается – кто направо, кто налево, – другая половина будто не слышит: одни шнурки на кроссовках завязывают, другие о чём-то оживлённо беседуют. Вожатая краснеет; кажется, вот-вот взорвётся; она понимает, что это саботаж, но не хочет признавать очевидного и выглядит весьма обескураженно. Старший пионервожатый, глядя на всё это безобразие, прикалывается над Людмилой – похоже, красавец и весельчак Жора – наш союзник. Но тут из корпуса появляется Рома, идёт мимо нас быстрыми шагами, глаза под ноги, и, тихо так чертыхаясь, недовольно бубнит: «Ну чё встали? Повернулись и пошли!» – и дальше себе чешет не оборачиваясь. Уговор помогать Роме срабатывает мгновенно, делаем вид, что жутко боимся его начальственного гнева, и дружной колонной маршируем следом:

Все в «Берёзке» знают нас,

Лучше всех отряд «Техас»!

Не вижу, но чувствую, как Рома смущается и краснеет. Ничего, пусть привыкает к популярности. То ли её будет!

Наш отряд идёт вслед за четвёртым, и я наконец замечаю объект поклонения Адельки.

– Как зовут этого красавца? – спрашиваю.

– Кажется, Артур, – отвечает Адель.

«Кажется, – повторяю удивлённо и ворчу про себя: – Действительно любовь, даже имя не уточнила».

– Пирожков, что ли?

– Не думаю.

– Неужели король Артур? – пытается сыронизировать Эдита.

– Ладно, для начала давай попробуем привлечь его внимание, – предлагаю я и, как идиотка, иначе не скажешь, начинаю во весь голос орать камедиклабовскую песню: – Артур Пирожко-ов наставит мужу рожко-ов!

Все оглядываются на сбрендившую девчонку – все, кроме самого Артура. Мне уже неудобно как-то, но, раз ввязалась, надо продолжать, успех должен быть где-то рядом.

– Артур Пирожко-ов! – воплю я, безбожно разрывая связки.

– Больная, что ли? – спрашивает, не выдержав, Гусь и крутит пальцем у виска, намекая на моё слабоумие.

– Нет, уже лечусь, – успеваю ответить и снова: – Артур Пирожко-ов…

Однако мои героические потуги остаются безуспешными, но зато как весело мы доходим до столовой!

После завтрака Людмила объявляет, что сегодня в лагере День сказок. Участвуют, разумеется, все, но четырёх девочек, самых достойных, нужно направить для костюмированного представления. Этими счастливчиками будут… Надо ли говорить, что Тыковка оказалась среди счастливчиков?

Целый день «белая раса» наряжалась в замысловатые сказочные наряды, ходила важной, расфуфыренной и что-то там репетировала. Но, если честно, нам было не до них, мы в это время готовили важное мероприятие: Аделька должна была создать лучшую в мире валентинку, которая будет в разы красивее тех, что дарит неизвестный поклонник нашей мегере. В обед Адель преподнесёт её своему Артуру, и пусть только попробует не растаять лёд в его сердце. Ах как старалась «палата №6», в мозговом штурме рождая массу ценных советов! Ах как старалась Адель! Перепробовала уйму вариантов, извела массу бумаги и в который раз, прикусив нижнюю губу, вырисовывала невиданные доселе узоры. Чего только не делает любовь с человеком!