А. Смирнов - Веджетеблс* {o‑v‑o‑shch‑I}. Повесть о ненастоящих людях

Выходим из подземки на улицу и идем в парк. Я предлагаю поесть мороженого и немного пройтись. Аня видит мое положительно озабоченное настроение и справляется о нем. Я отвечаю, что это лишь видимость, ссылаюсь на то, что рад ее видеть. Она глотает мои слова, долго прожевывая в своем сознании. Как же редко я говорю ей что-то приятное. Мы присаживаемся на лавку. Напротив тоже пара. Ничего примечательного, может, на пару лет помладше нас с Аней. Парень открывает пачку сигарет, достает две, одну протягивает девушке, прикуривает ей, потом себе. После они начинают целоваться. Ребята, ВЫ ЧЕГО?! Что это, блядь, за забота? Представил Аню с сигаретой и поморщился. А эти сидят табачат и мило воркуют. Пройдет какое-то время, они, возможно, поженятся. Пройдет еще какое-то время, и они уже будут ненавидеть друг друга, ругать своих детей, проклинать свою судьбу за то, что связали свои жизни. А нужно смотреть в самое начало, когда бедолага парень протягивал какую-то дешевую сигарету своей пассии. Сколько таких взаимно испорченных судеб и поломанных жизней? А куда вы, блядь, смотрели, когда начинали общаться друг с другом? На что рассчитывали? От дурных, но реальных мыслей меня отвлекает Аня. Притягивает к себе и ласково шепчет на ухо, что сегодня я никуда не денусь и буду ночевать у нее. В принципе, об обратном я и не думал. Аня возмущается, что от меня веет перегаром и дымом. Говорит, что это вредно. Я высказываюсь вслух, чтобы свою псевдозаботу она оставила при себе. В очередной раз вижу слезы на ее глазах. Причина слез я. Хочу извиниться, но вместо этого продолжаю стоять на своем мнении, говоря, что единственный, кто за меня искренне переживает, это моя мама. В остальном же всем друг на друга абсолютно все равно. Аня говорит, что я еще ребенок и пора взрослеть и понимать, что есть близкие люди, которые могут беспокоиться за других. По мне, так это чушь. Может, мне действительно пора взрослеть. Я озвучиваю очередное хамство и говорю, что поеду к себе и что желания оставаться у нее нет. Аня начинает просить остаться ночевать в ее квартире. Мне как бальзам на мое прогнившее сердце. Пусть уговаривает, я иначе не в состоянии поднять себе самооценку. В конечном счете соглашаюсь, рисую такую морду, будто делаю великое одолжение. А в ее еще влажных от слез глазах читаю искреннюю признательность и благодарность.

Съемная квартира Ани – символ уюта, порядка и чистоты. Ничего особенного. Квартира – «бабушкин вариант», но даже из него Ане удалось сделать обитель комфорта и гармонии. Несколько горшочков с цветами, скатерть на кухонном столе, пара интерьерных подушек на старой заправленной кровати, маленький коврик на полу и аккуратные занавески на окнах. Нет ни пылинки, ни хоть одной валяющейся вещи. Когда я нахожусь у нее дома, то уверен: она была бы идеальной женой и матерью. Но бестолковые принципы, которых я строго придерживаюсь, не дают мне совместить наши жизни. Каждый раз я дарю ей надежду и ворую очередной день ее жизни. 23 года для девочки это серьезный возраст. Я не могу реализовать себя в материальном плане. Я же мешаю реализовать ей себя как женщину, в семейном. Аня предлагает мне поесть. Аппетита нет вовсе. Пока она достает из сумки грязные лоточки, в которых был ее обед, и еще какие-то приколюхи, назначение их мне неизвестно, я звоню Ринату, чтоб он зашел на мою электронную почту (у Ани интернета нет, и это еще одно очко в ее пользу), прошу найти письмо, которое получил накануне. На радостях забыл записать номер телефона для связи. Завтра хочу позвонить и убедиться на словах, что встреча состоится. Меня радует то, что Ринат никогда не задает лишних вопросов. Если будет необходимо, я сам все расскажу. Через пару гудков он отвечает, я сообщаю свой пароль, Ринат диктует мне цифры. Параллельно интересуемся друг у друга, как дела, договариваемся о ночном завтрашнем развозе и на этом прощаемся. Артуру необходимости звонить нет. Там все четко, а если возникнут проблемы, он непременно о них сообщит сам. Слышу, как зашумела вода в душе. Аня пошла купаться. В очередной раз думаю о том, как она хозяйственна и чистоплотна. Быстро помыла «рабочую» посуду и сразу пошла помыть себя. Полоскается она долго, что для девушек нормально. Душ затихает, Аня входит в комнату, обернутая в полотенце, теперь я перемещаюсь в ванную с целью помыться. Сей процесс занимает у меня минуты три. Вхожу в комнату и вижу, как Аня сушит волосы перед огромным зеркалом. На ней есть прозрачная ночнушка и нет трусиков. Сорочка просвечивается, и видна ее небольшая аккуратная и очень красивая грудь. Я возбуждаюсь. Подхожу к туалетному столику и мажу подмышки ее дезодорантом. Я не придаю этому значения, мужской дезик или женский, главное, чтоб потом не воняло. Залезаю под одеяло, через мгновение ко мне присоединяется Аня. А еще через несколько минут она присоединится ко мне в прямом смысле этого слова. Говорят, когда любишь, почти не говоришь с человеком в подобные моменты. Наш недолгий диалог сводится к тому, что Аня говорит, как давно у нас не было секса. Она права. Если ты в отношениях и есть место и время заниматься любовью регулярно, а делаешь это раз в неделю, а то и реже, – явление ненормальное. Аня говорит, что дико скучает, но такими темпами может и отвыкнуть от меня. Я не верю в это. Куда она от меня денется? Стала совсем ручная. Это минус очко мне. Какого черта я позволяю себе человека превращать в собственность? От негативных мыслей меня отвлекают Анины поцелуи и объятия. Сейчас я не вспоминаю о Яне, как и не помню, что существует Аня, занимаясь сексом с Яной. От Ани тоже безумно вкусно пахнет. Сейчас нет парфюма, который перебивал бы ее потрясающий телесный запах. Она сверху, немного наклоняется вперед, чтоб коснуться моих губ своими сосками. Я целую их, она это обожает. Понимаю, что могу быстро кончить, но делать это не хочу. Стараюсь думать на отвлеченную тему, думаю о последнем поражении «Спартака», чересчур долго думаю, так и упасть может. Снова вхожу мыслями в процесс. Аня поняла, что я сдерживался, и во взгляде вижу признательность. Она начинает постанывать. Вот-вот кончит. Для меня это важно. Я-то всегда смогу… Надеюсь, она не имитирует. Я по привычке задаю глупый вопрос, закончила ли она. Бывает, что она говорит «нет». Сейчас не тот случай. Через минуту кончаю и я. Шестьдесят секунд разделили наше совместное удовольствие. Да и так все было космически хорошо. Потом еще несколько раз. Возраст и желание друг друга позволяют держаться в тонусе.

Утром просыпаюсь гораздо раньше Ани. Мне нужно еще добраться до машины, которая стоит возле дома, в которой я волочу свое существование, стараясь минимизировать проводимое там время. Аня просыпается, начинает вставать, чтоб приготовить мне завтрак. Я не нуждаюсь в этом, быстро одеваюсь, умываюсь и ухожу, даже не поцеловав ее.