Арина Ломтева - Женщина по имени Москва

В квартире было темно, тихо и тепло. Женщина поднялась с кровати и босиком прошла в другую комнату. Там спала её больная дочь. Девочку уже неделю мучили озноб и высокая температура. Она горела, тряслась в ознобе и часто бредила. Мать присела к ней на краешек кровати и легонечко провела ладонью по её лицу. Лоб был горячий. Женщина тяжело вздохнула, отвернула край одеяла и прилегла рядом. Девочка даже не пошевелилась. Её буквально полчаса назад отпустил озноб, и она, наконец, уснула. Женщина прижалась к ней и закрыла глаза. Через какое-то время она стала засыпать.

Ее звали Москвой. Она родилась и всю жизнь жила в городе-герое Москве. Москва-город был благосклонен к ней. Казалось, между Москвой-столицей и Москвой-девочкой, девушкой, женщиной существовала незримая связь. Обе цвели, хорошели с каждым годом. Развивалась, расширялась, наполнялась новыми домами, высотными зданиями Москва-столица, становясь современным престижным европейским городом, росла, хорошела Москва-девочка, превращаясь из наивной малышки с огромными испуганными глазами в привлекательную девушку, эффектную женщину, заботливую любящую маму.

Москва была матерью-одиночкой. Родила девочку в осознанном возрасте, для себя. От мужчины, которого любила и которого стала презирать по банальной причине – за предательство.

Он был постоянным клиентом банка, в котором она работала. Красивый, харизматичный, твёрдый характером, в то же время способный быть любящим и нежным, для Москвы он был мужским идеалом. Она же в свою очередь была для него воплощением всего, что, по его мнению, должно было быть в настоящей женщине. Он буквально носил её на руках. Те, кому было известно об их отношениях, искренних и красивых, были шокированы, узнав, что он бросил свою Москву ради другой. Шёл 2006 год. «Банк Москвы» только-только поднимался на ноги, нарабатывал клиентуру и зарабатывал авторитет. Москва работала там уже пятый год с тех пор, как окончила университет. В женском коллективе банка у неё было достаточно недоброжелателей, вернее, недоброжелательниц. Их основная масса попала в банк отнюдь не по способностям, а «по блату». Да и внешними данными они не особо выделялись. И только Москва и ещё одна девушка на первом же собеседовании завоевали расположение и доверие управляющего. К тому же Москва была настоящей красавицей: изумрудные глаза, густые тёмные волосы, красивые с очаровательной щербинкой зубы, пышная грудь… Управляющий был от неё без ума, собственно, как и вся мужская половина банка. Впрочем, сама Москва никогда не кичилась своей красотой. Она понимала, что ей нужно оставаться верной самой себе и не размениваться на подкупающие ухаживания начальников, поклонников, богатых клиентов банка. Москва давно привыкла рассчитывать на себя и на свой ум. Больше ей рассчитывать было не на кого. Прабабушка, бабушка и мама давно умерли. Ушли, можно сказать, одна за другой. Сначала совсем старенькая прабабушка, затем мама – из-за осложнений, вызванных воспалением лёгких, потом, через три года, бабушка – в силу возраста и тяжёлых переживаний. Москва поклялась себе и им у них на могиле, что никогда не поменяет фамилию Московская ни на какую другую. Фамилия досталась ей через маму и бабушку ещё от прабабушки. Мария Московская была очень богата и красива. Ходили даже слухи, что её любил сам Сталин. А для маленькой Москвы после своей смерти она была ангелом-хранителем. Именно она назвала правнучку Москвой в честь любимого города и «в тему» фамилии. Именно она смотрела маленькую Москву в последние годы своей жизни, не доверяя её воспитание непутёвым, как она говорила, дочери и внучке. С ней же у трёхлетней малышки Москвы была самая тесная духовная связь…

Ещё когда умерла мама, но была жива бабушка, Москва поступила в Московский государственный университет. Через пять лет она окончила его с красным дипломом и пришла работать в «Банк Москвы». Всем этим Москва очень гордилась и частенько рассказывала об этом своей дочурке. Наташка обожала мамочку. Она считала её умницей, красавицей, самой замечательной мамочкой на свете и страшно гордилась тем, что была на неё похожа. Москву тоже радовал тот факт, что Наташка была в неё как красивыми правильными чертами лица, так и ярко-зелёным цветом глазок и роскошными тёмными волосами. Ей не хотелось бы, чтобы о мужчине, который её предал, напоминала даже внешность любимой дочки. А как мерзко он поступил, через третьи уши узнав, что у Москвы будет ребёнок… Обругал её всякими непристойными словами и поклялся, что не даст на алименты ни копейки, хотя сама Москва даже словом о них не обмолвилась – не хотела унижаться, выклянчивая крохи. Москве не впервой было сталкиваться с предательством, но от такого удара ножом в спину она не могла прийти в себя очень долго. На почве стресса у неё едва не случился выкидыш. В другой раз, будучи на седьмом месяце беременности, она по рассеянности оступилась и упала, получив сильное сотрясение мозга. Тогда у Москвы была настоящая истерика. Ей казалось, что на неё наслали порчу, чтобы она потеряла ребёнка и умерла сама. Москва, как и все беременные женщины, была очень суеверна и безумно боялась сглаза, порчи и прочей нечисти. К тому же, по некоторым сведениям, она узнала, что у неё есть соперница, которая ненавидит её лютой ненавистью и проклинает как её, Москву, так и её ещё не родившегося ребёнка… Если бы не близкие подруги, Москва стала бы верным и преданным клиентом психиатров. Не к чести последних будет сказано, многие из них ограничивают свою помощь душевнобольным людям лошадиными порциями психотропных препаратов и постоянными внушениями, что они – ненормальные и их место в психбольнице…

Девочка родилась маленькая, но здоровенькая. Роды проходили мучительно долго. Москва кричала диким криком. Ей казалось, её тело раздирают изнутри гигантские раскалённые ножницы. Боли были настолько чудовищны, что в какой-то момент она потеряла сознание. В тот же самый миг Москва вдруг увидела перед собой лик святой Матроны Московской. Святая сочувственно улыбалась исстрадавшейся женщине, мысленно просила её потерпеть еще совсем немножко. Спустя некоторое время пришедшая в себя Москва терялась в догадках, действительно ли к ней приходила святая Матрона, или это был всего лишь плод её воспалённого от мучительных болей мозга.

Мужчина-акушер, привыкший каждый день созерцать муки рождения новых жизней, похвалил Москву за стойкость, вытер выступившие у неё на глазах слёзы и бережно положил ей на грудь девочку. Мамочка не могла не заметить ее тёмненькие волосики, для новорожденной достаточно густые. Не ушла от маминых глаз и затерявшаяся в складочках на коротенькой шейке небольшая светлокоричневая родинка. Такая же родинка была чуть ниже шеи у самой Москвы.