Александр Калмыков - Взлетают против ветра. Повесть

Со временем он привык и приспособился к этому режиму жизни. Но заданий в производстве у него становилось всё больше.

Мастера участка не интересовала учёба Александра. Ему нужно было выполнить производственный план, а Александр был неплохим рабочим.

– Калинов, сегодня я тебе выписал наряд на сверхурочную работу, – сказал однажды Александру мастер. – У нас отставание от намеченного плана. Тебе сегодня придётся остаться после работы и начать выполнять установку аэродинамических рёбер на левую отъёмную часть крыла.

Большинство рабочих никогда не возражали против сверхурочных работ. Напротив, рабочие с удовольствием работали и после работы, потому что сверхурочная работа оплачивалась в двойном размере. Это была большая прибавка к заработной плате. Александр тоже не против был бы работать как все, если бы не нужно было спешить в институт.

– Я не могу остаться, Василий Иванович, – отвечал мастеру Александр, – мне в институт нужно. У нас сегодня лабораторные работы.

– У тебя лабораторные работы, а у завода, на котором ты работаешь, производственный план и правительственное задание. Твоя учёба, это твои заботы и интересы. А мне важнее, чтобы ты выполнял задания, которые поручены тебе. Ты, рабочий! А я, твой мастер! Я в своей работе ориентируюсь на выполнение заданий начальника цеха. Твоя учёба меня не интересует.

– В рабочее время, Василий Иванович, пожалуйста. Я не откажусь и не отказываюсь ни от какой работы и ни от какого вашего задания. Но, это в рабочее время. А, вот, после семнадцати часов, извините. Мне нужно в институт. Для меня важнее всего именно это. И я после окончания смены работать не останусь. Я уйду. К тому же, скоро начнётся зачётный период, и мне не хочется иметь задолженности в учёбе. За это отчисляют из института за неуспеваемость. А я хочу учиться, чтобы стать авиационным инженером.

– Ну, иди, если сможешь. Я очень сомневаюсь, что тебя выпустят с завода. Иди, но, только смотри, не пожалей об этом, студент-отличник!

Александр, молча, пожал плечами. Он лишь только слегка покачал головой, глядя на мастера, давая ему понять, таким образом, что после работы он не останется в цехе.

Когда закончилась смена, Александр, как обычно, хотел взять в табельной комнате свой пропуск.

– А тебе, Калинов, мастер сверхурочную работу выписал, – сказала ему табельщица цеха, когда он потребовал у неё свой пропуск.

– Ну и что. Я ему сказал, что мне нужно в институт, и я не останусь работать сверхурочно.

– А это для меня ничего не значит. Мастер выписал тебе наряд на сверхурочную работу. Уже оформлены все документы по заводу на сегодняшних сверхурочников. Поэтому, я не дам тебе твой пропуск, пока ты не выполнишь свою работу по наряду или не принесёшь мне разрешение от начальника цеха.

– А где я сейчас найду начальника цеха?

– Не знаю.

В этот день Александр так и не смог вовремя уйти с завода и из-за этого пропустил лабораторные работы в институте. Происшедшее он воспринял болезненно, поскольку учёба, всё-таки, для него была важнее всего. И с этого времени у него испортились отношения с мастером, который перевёл его в подручные к другим рабочим. Мастер отныне если и давал Александру индивидуальные задания, то они были мало оплачиваемыми и не интересными.

Мать в своих письмах постоянно писала Александру о том, что ему необходимо оставить работу и всё своё внимание уделить только учёбе: «Шура, мы с отцом делаем всё для того, чтобы ты нормально жил и спокойно учился в институте. Ну, и зачем ты пошёл работать на завод? Впереди у тебя целая жизнь. Ещё наработаешься. И от Аллы Федотовны ты зря ушёл. Очень хорошая была у тебя квартира. И тёплая, и удобная, и в самом центре города. Где ещё ты такую квартиру найдёшь? И, давай, одумайся, удели всё время и внимание своей учёбе. Это у тебя самое главное сейчас в жизни».

– Наверное, вы правы, папа и мама, – вникая в смысл слов матери, думал Александр. – Видимо, нужно уволиться с завода. Учёба важнее. Да и не дают начальники учиться нормально. Василий Иванович то и дело норовит после работы оставить. Он не родственник и ему всё равно, учусь я или нет.

Письма родителей с предложениями уволиться и их финансовая поддержка оказывали расслабляющее действие. Конечно, можно было продолжать работать в заводе, так как это делали другие его сокурсники. Но письма из дома настраивали на противоположное действие. Тем не менее, Александр, пока, терпеливо переносил все трудности и продолжал работать в заводе. Однако в подсознании у него давно затаилась мысль о необходимости уволиться и опять продолжить жизнь беззаботного студента. Эта мысль крепла и усиливала своё влияние на него. Но другая мысль удерживала его от увольнения. Он постоянно помнил о том, что он уже не ребёнок и должен сам содержать и обеспечивать себя. Ему стыдно было признаться самому себе, что он опять сядет на шею родителям. Однако письма матери всё больше и больше склоняли его к возвращению в беззаботную жизнь. Он сопротивлялся этому соблазну, но бессознательно искал для самого себя оправдания для увольнения с завода.

Работа стала казаться ему не интересной и, даже, нудной. Утром Александр шёл на завод с неохотой и целый день ждал, когда закончится рабочий день. Утром в понедельник он ждал, когда наступит вечер пятницы. И только субботние и воскресные дни были для него желанными и естественными для нормальной жизни. В эти дни он, как обычно, ездил в Рождествено, где, окружённый заботой родственников, позволял своей душе отдыхать от трудовых и учебных забот.

Александр не решался уволиться с завода ещё и потому, что из-за этого терял право на проживание в заводском общежитии. А где жить в таком случае он пока не знал. Впервые за всё время он почувствовал себя одиноким в большом городе, в котором он никому не был нужен.

Он несколько раз пытался заняться поисками комнаты, чтобы снять её, а затем переселиться из общежития. Но, когда наступали воскресные дни, он уезжал в Рождествено, чтобы хоть немного побыть среди родных людей, оставляя поиски другого жилья на потом.

Мысленно Александр уже созрел для увольнения с завода. Для этого ему нужен был только повод. И такой повод возник.

Воскресным вечером он вернулся в общежитие после очередной поездки в Рождествено.

Войдя в свою комнату, он увидел в ней Михаила. На нем лица не было.

– Что случилось? – спросил Александр. – У тебя такой вид, как будто тебя к расстрелу приговорили.

– К расстрелу не приговорили. Но, проблемы есть, – ответил Михаил, – да, и у тебя, я думаю, они тоже появились не меньше, чем у меня.

– Какие у меня могут быть проблемы?

– Обыкновенные. Проверь своё имущество, свои вещи. Нас ограбили.