Наталия Осядовская - Рудольф – председатель Совета Земли. Книга пятая

После утреннего «запуска» мне была обещана экскурсия непосредственно на территорию.

Меня, что и говорить, впечатлила жёсткость и деловая хватка «принцессы».

Я сам, как мне кажется, не способен так твёрдо и непоколебимо стоять на капитанском мостике, отдавая приказы и принимая всю ответственность на себя. В Питере администратором у меня всегда был Володя, которому я безраздельно доверяю. А в отелях мне уже пришлось один раз поменять управляющего, который меня хорошо обчистил – но речь сейчас не об этом.

Быстро отправив всех «решать вопросы», Грис зашла ко мне. И опять это была женственная и очаровательная, добрая и славная – моя самая-самая любимая!

– Мы летим на территорию через полчаса. Хочешь чего-нибудь? Может быть кофе или сок?

– Мне перед полётами обычно не хочется ни пить, ни есть. А сколько мы там пробудем?

– Часа 2—3. Это зависит от того, что мы там найдём.

Она набрала код, и на экране я увидел известную мне карту Европы, наложенную на другую. Эта вторая карта имела, прежде всего, другие очертания прибрежной полосы. Причём в некоторых местах эти две карты весьма значительно не совпадали.

– Мы работаем пока как раз на этих больших не совпадающих участках. Проводятся измерения высот, уточняется состав почвы, если нужно – устанавливаются датчики. Если в прошлом взрыв Супервулкана не состоится – в нашем настоящем может измениться всё! А для Европы это произойдёт наверняка. Состав почвы до сих пор хранит следы того взрыва 500-летней давности.

Изменения не коснутся, быстрее всего, наших основных массивов. Они расположены достаточно далеко от места взрыва. А Европу тогда накрыло им практически полностью. Вот отработанные участки, – Грис показала мне территории, примыкающие к Греции с двух сторон. Ни Аппенинского полуострова, ни Южной Греции, ни многочисленных греческих островов на второй карте не было.

– Сегодня мы полетим вот сюда! – Грис указала на точку вблизи пролива, отделяющего, когда-то Европу от Азии в районе Стамбула.

Пролива на второй карте не было. Зато океан Индийский океан начинался намного севернее, перекрывая большую часть Аравийского полуострова.

Я попросил её показать такую же карту дальше на юг. Она снова набрала код, и я увидел всю картину целиком. Если судить по этой карте – сильнее всего пострадали Европа и Южная Азия. У Африки сильно изменилось лишь восточное побережье, а западное почти сохранило очертания. Австралии и Антарктиды не было вообще, а вот обе Америки были целенькие! Правда, обе по отдельности.

Я указал ей на это и спросил:

– А Южная Америка? Почему она не была выбрана в качестве ковчега для всего человечества? Похоже, что она пострадала меньше всего. – И услышал:

– Её жители не приняли предложения Совета спасённых! Более того, созданная там оборонная линия уничтожала всех, кто пытался высадиться на континент. Но вскоре из-за вулканической пыли там тоже наступила ядерная зима. Климат на большей части территории стал очень холодным. Вся их система жизнеобеспечения рухнула! И, хотя они цеплялись до последнего за традиционные методы выживания, через 100 лет этот континент стал полностью безлюдным. Найденные историками дневники и документы приоткрыли тайну гибели этих отщепенцев, посчитавших невыгодным делиться своими ресурсами с погибающим человечеством. Если хочешь – я соберу тебе материалы об этом!

И мы полетели на территорию. Летели мы на 6-тиместном транхавере. Грис объяснила мне, что водит такой же иногда и сейчас – чтобы не терять навык.

– Но не сегодня! – заявила она.

Территория, на которую мы высадились, напомнила мне, как ни странно, окрестности Питера. Там тоже есть такие, заросшие кустарником болотистые участки. Воздух, кстати, там был почти такой же плотности, как на Земле Новой Эры. Думаю, что дом Мартина, попросту, расположен достаточно высоко над уровнем моря. Плотного и колючего ветра там тоже не было. Но, всё-таки что-то было не так, как в Новой Эре. Потом я сообразил, что не было птиц. И другая живность тоже отсутствовала.

Все высадившиеся вместе с нами сделали то, что было каждому предписано. Были взяты пробы грунта и воды, сделаны снимки, и даже сама Грис собрала образцы с кустов и травы пробы в виде чего-то, похожего на гербарий. Особенно она была рада, что застала цветущим один из кустарников. Было тихо, тепло. Грис сказала:

– Прекрасное место для зоны отдыха, например! Но завозить всё необходимое по воздуху будет слишком накладно.

Начали по одному возвращаться разведчики. Приняв доклад, что всё сделано, Грис отправляла работников на «полянку» – место рядом с трансхавером на котором было установлено три сдвоенных раскладных шезлонга. Мы с ней тоже заняли один из них. «Позагорав» часик, мы погрузились в нашу «тарелочку» и вернулись на базу.

Вскоре я вернулся в Новую Эру. Примерно через два месяца – звонок. Эни:

– Срочно прилетай с инспекцией в отель в Гималаях. Лучше, если ты будешь один! Тебя ждёт сюрприз.

Мартин тоже эксплуатирует этот отель, но в последнее десятилетие 20 века. И первое – 21-го. Дальше – отель мой, такая была договорённость. И если Эни её нарушила – есть какая-то важная причина! Я сделал всё возможное, чтобы вылететь в этот же день.

В отеле меня дожидалась Гриссель!

– Извини, но я так тосковала. Эни поспособствовала нашей встрече. Ты рад?

Разумеется! Ещё бы – 10 дней счастья с любимой на фоне великолепной природы тех мест. Перед тем, как им переместиться назад в Новейшую Эру у нас состоялся разговор втроём. Эни считала, что я должен признаться Анюте, что полюбил другую.

– Нельзя так жить – непрерывно врать и бояться разоблачения. В нашем, да и в вашем времени это в порядке вещей. Если вы дадите друг другу свободу, быть может, Аня встретит другого мужчину. И он будет любить только её!

Грис ни на чём не настаивала, просто попросила хотя бы изредка таких свиданий здесь – на моей территории, в моём времени.

– Теперь я буду ждать встречи у нас в Новейшей Эре. Через два с половиной месяца. Полгода – слишком долгий срок!

Я не стал вспоминать её клятву самой себе. И понимал – Эни права. Но не смог решиться и рассказать всё Анюте.

Я понимал – после такого признания я должен буду уехать из Питера.

А мои дети? А мои родители Лина и Павел? Даже мои отели заполнялись в основном туристами из Питера, благодаря деятельности Виктории. Так что тогда я решил оставить пока всё как есть. Теперь кроме встреч в Новейшей Эре, Гриссель перемещалась 2—3 раза в год в Гималаи.

Анюту я возил отдыхать в другой мой отель, который уже полностью функционировал – в Провансе, вблизи устья Роны. Это место уж очень полюбили дети. Мы отправлялись туда или поздней весной или совсем ранней осенью все вместе – я, Анюта, Лина с Павлом и дети с няней. Мне это было совершенно не в тягость. Более того – я был счастлив, и не знаю – когда и с кем – больше. Тяготила только необходимость обманывать Анюту, но я гнал из головы эти грустные мысли.