Камила Соколова - Нить Ариадны

– Ну-ну, не стоит так волноваться. Мы во все разберемся. Это конец вашего путешествия? – я старалась излучать уверенность.

– Почти. Осталось еще совсем немного, о чем стоит рассказать. После такого откровения я совсем растерялась, плелась по улице и запнулась за торчавший из мостовой булыжник, упала, разбила колени. Было больно по-настоящему, и кровь текла будто настоящая. Я увидела через дорогу паб, зашла туда, чтобы вымыть испачканные руки. На одном из столиков лежала забытая кем-то утренняя газета. Я полистала её, не знаю зачем. Наверное, хотела найти объяснение всему происходящему, но в этот раз нить Александры мне не помогла.

– Что такое «нить Александры»? – удивилась я.

– Эта такая игра. Мы очень любили играть в нее в детстве. Вообще она называется «Нить Ариадны». Суть заключается в следующем: нужно взять длинную бечевку, завязать на ней много узелков и загадывать на каждый узелок загадку, чтобы играющий отгадал о каком предмете на самом деле идет речь. Победитель – тот, кто использует наименьшее количество узелков. Мне всегда неплохо удавалось угадывать, и родители прозвали эту игру «нить Александры». Ну а про историю Ариадны, которая дала клубок ниток своему возлюбленному, чтобы он нашел путь из лабиринта, вы наверняка знаете?

– Интересное сравнение, ― я строчила в блокнот все, что говорила Александра. Здесь будет о чем поломать голову, и обязательно нужно проконсультироваться с профессором.

– Я же говорила, что практика моя только начиналась, и у меня не было достаточного опыта, чтобы однозначно поставить правильный диагноз, ― Клеопатра Петровна мерно покачивалась в своем кресле. Дигби смилостивился и заснул на руках старой женщины. Ее корявые пальцы любовно гладили кота и почесывали его за ушами, отчего Дигби негромко мурлыкал.

Марина тоже писала в блокноте. Она утомилась и хотела скорей покинуть этот затхлый, утопающий в кошачьей шерсти дом.

– И какой диагноз вы ей поставили? Шизофрению? – нетерпеливо спросила Марина.

– Такой серьезный диагноз нельзя поставить только на основании рассказа пациента, ― Клеопатра Петровна подняла вверх указательный палец. ― Пусть рассказ даже фантазийный или галлюцинаторного типа, и его можно диагностировать, как продуктивную симптоматику, но нужно проверить негативную симптоматику и когнитивные нарушения.

– Что проверить? – переспросила Марина.

– Как человек ведет себя – апатичен ли он, не нарушены ли у него мышление, восприятие, внимание, – объясняла женщина, ― нужно выяснить про наследственные расстройства, депрессии, перепады настроения…

– Понятно, понятно, ― Марине не хотелось углубляться в эти дебри. ― И что дальше?

– Подобный вопрос я задала и Александре. Она продолжила свой рассказ:

– Так вот, я сидела в пабе и просматривала заметки в газете, когда к столику подошла девушка с огненно-рыжими волосами, подстриженными по последней моде. Для этого времени суток на ее лице было слишком много косметики, а платье – явно на пару размеров меньше, чем следовало бы.

– Алекс, ― прошипела она. – Вот так встреча! Джеф сказал, что видел тебя вчера в галерее, а я не поверила. А ты и впрямь снова здесь.

– Вы обознались, наверное. Я не понимаю, о чем вы.

– Ну конечно, не понимаешь. Быть бедной овечкой не твое, Алекс. Смотрится нелепо и комично, – она возвышалась надо мной, уперев руки в пышные бока. Я больше ничего не говорила ей. Она была настолько уверена в собственной правоте, что убеждать ее не имело никакого смысла. Возможно, она наговорила бы мне еще гадостей, если бы ее ни окликнул официант. Тогда я машинально схватила газету и быстро покинула паб. Наступил вечер, я снова пришла в пансион, поднялась в комнату. Начался приступ мигрени, глаза стали слипаться, и я, почувствовав неодолимую усталость, упала в кровать и заснула.

– Что вы увидели, когда открыли глаза?

Александра пожала плечами:

– Свою комнату. Я проснулась у себя дома. Я вроде бы должна была обрадоваться этому, но воспоминания о Лондоне были такими реальными… Я открыла «Желтые страницы» и нашла вас.

Клеопатра Петровна посмотрела на Марину:

– Вот с такой любопытной историей пришла ко мне Александра. Мне очень захотелось помочь ей.

– Мне кажется, она относится к такому типу женщин, которые совсем не приспособлены к жизни, – пренебрежительно заметила журналистка, поглядывая на фото Александры, ― подобные женщины побуждают окружающих испытывать острое желание оградить их от трудностей, опекать их. Они не способны сделать ничего самостоятельно…

– Возможно, так и есть, ― заметила Клеопатра Петровна. ― Однако разве мы не говорим о женском начале, как о чем-то хрупком, хрустальном? В Александре все это было. Загадочная девушка Луна.

– Точно, далекая и холодная, как луна, ― тихо пробормотала Марина, так, чтобы не услышала старая женщина.

– Когда приходят такие пациенты, первое, что необходимо сделать – это исключить «патологического лгуна». Это такой тип людей, которым не хватает внимания, они придумывают разнообразные истории и посещают бесконечное количество докторов. Я попросила кратко рассказать Александру ее историю, но в обратном порядке. Она ни разу не запнулась, потом я задала ей несколько уточняющих вопросов, предполагающих ответ «да или нет» по тем записям, что делала. Лгуны не любят прямых ответов и начинают пространно объяснять или подробно рассказывать. Все ответы девушки подтвердили то, что ее рассказ не был ложью. А что это было на самом деле, предстояло выяснить.

– Александра, что за препараты вы принимали в последнее время?

– Совершенно ничего, ― она пожала плечами, ― даже витамины не пью.

Я сделала пометку.

– Что-то новое появилось в вашей жизни? Цветы? Продукты питания? – опять отрицательный ответ.

– Ваши «английские путешествия» происходят исключительно ночью?

– Получается, что начинаются они ночью, продолжаются сутки, а второй раз даже двое суток.

– Про первый раз я поняла, что вы потеряли дату. Во второй случилось то же самое?

Она кивнула, потом подняла полы юбки, и я увидела разбитые колени.

– Я говорила, что упала и запнулась за булыжник – сегодня утром я обнаружила, что они и вправду разбиты, как и вчера в моем сне. – Я дотронулась до ранки, чтобы осмотреть ее. Она действительно была свежая. Кожа у Александры была алебастрово-белая и прохладная. – А еще вот что. – Она открыла сумочку и достала газету TheTimes от 18 июня.

– Вчерашняя, ― медленно произнесла я.

– Да, это та газета, что я прихватила из паба, ― вторя мне, произнесла Александра и добавила, ― откуда она у меня, если все это просто сон?

Я думала, что версия с коленками очень простая – лунатизм. Но появление газеты обескуражило меня. «Если газета утренняя, то учитывая разницу во времени, ее запросто могли доставить самолетом», ― размышляла я и поняла, что из психоаналитика начала превращаться в инспектора.