Александр Староверов - Я в степени n

Но с Анькой я попал в яблочко, в свой недостижимый почти идеал, в красивую, честную, высокодуховную дуру. Это я понял значительно позже. А тогда, пользуясь сохранившимися связями с проректором по внеучебной работе, устроил так, чтобы Аньку попросили выступить со мной на выпускном вечере в подшефной институту школе. Так мы ненавязчиво и познакомились.

При близком общении Анька очаровала меня еще сильнее. Человека в ней было много, а бабы – мало. Придурочного, конечно, человека, даже в чем-то безумного, но тогда казалось, что так даже интересней. Возможно, я извращенец, но меня в отличие от большинства моих друзей никогда не интересовали женщины-женщины, какой бы красотой они ни обладали. Слишком понятны они для меня, скучны и предсказуемы. Мой проверенный годами типаж – женщины-люди. К сожалению, людей без живущих в них тараканов я не встречал. Женщины-женщины просты как две копейки. На управляющей ими приборной панели всего несколько кнопок: жадность, эгоизм, похоть, иногда сентиментальность. Жми педали, пока не дали, и дают, как правило, с вероятностью, близкой к ста процентам.

Женщины-люди – другое дело. С ними не соскучишься, и с их тараканами тоже… Кстати, сейчас я склоняюсь к мысли, что лучшие жены получаются как раз из женщин-женщин. По крайней мере, с ними гораздо комфортнее жить. Пока ты сильный, здоровый и богатый, конечно. Зато с женщинами-людьми для того, чтобы быть сильным, здоровым и богатым, нужно иметь двойной запас силы и здоровья. В общем, у всех есть свои плюсы. Это я сейчас так думаю. Но в двадцать три года я так не думал. Я просто запал на красивую, честную, сумасшедшую, высокодуховную дурочку Аньку и начал готовить план осады. Не то чтобы полюбил, такое слово мне тогда в голову не приходило, но встретить красивую, приятную уму и сердцу девушку, еще и не шлюху при этом, и пропустить мимо?.. Нет, это было не в моих правилах.

В успехе я не сомневался. Во-первых, если я по-настоящему чего-то хочу, я всегда это получаю. Во-вторых, я знаменитый капитан и отец-основатель институтской команды КВН. Да обо мне легенды ходили, сам ректор меня умолял не покидать команду, сулил стажировку в Америке и кандидатскую диссертацию после. Бывшие партнеры по команде тоже наверняка ей расскажут о моей гордости, эксцентричности, талантливости и вредности. Это создаст необходимые мне статус и ореол тайны. Ни одна высокодуховная красотка не устоит против такого коктейля! В-третьих, у меня были деньги – немного, но были. Во время учебы в институте я постоянно разрывался между различного рода спекуляциями, КВН и высокой литературой, а точнее – поэзией. На собственно учебу времени обычно не хватало.

К моменту встречи с Анькой побеждала литература. Примерно за полгода до знакомства с ней мне удалось провернуть крупную, по моим масштабам, аферу на Российской товарно-сырьевой бирже, где я подрабатывал брокером. Через десяток посредников и обменных товарно-сырьевых (в полном соответствии с названием биржи) операций получилось загнать дагестанцам эшелон с болгарским бренди «Слынчев Бряг». Моя доля составляла вагон. Вагон бренди! Гадость, конечно, страшная, но по тем временам – актив, сродни небольшому свечному заводику. Периодически я продавал несколько коробок мелким оптовикам, на что и весьма неплохо жил. Мне казалось, вагон не закончится никогда. На всю жизнь, казалось, заработал. Я даже съехал от родителей и снял трехкомнатную квартиру на Новослободской, недалеко от Бутырской тюрьмы. В двух комнатах хранилось бренди, в третьей жил я сам и писал стихи в огромные клеенчатые тетради в клетку. До сих пор они у меня валяются на антресолях. Недавно я их перечитывал – хорошие, кстати, стихи. Даже не верится, что я написал. В общем, отлично тогда я жил. Иногда мог позволить себе пригласить девушку в средней дороговизны кабак. Подумывал купить подержанную вишневую «девятку». По меркам начала девяностых, не богач, но человек весьма состоятельный. Ну и наконец, я был умный, а она – нет, что тоже давало мне некоторую фору. По совокупности диспозиции я планировал завалить Аньку на втором, максимум – третьем свидании.

План мой был незамысловат. Первые несколько встреч – обсуждение и репетиция нашего выступления в подшефной школе. Непринужденное общение, блеск моего остроумия, лавина обаяния… Но грань переходить пока не будем, на дистанции подержимся немного, чтобы разжечь аппетит. Потом, в день выступления, как бы между прочим – приглашение в ресторан и, если повезет, – постель. Если не повезет – второй поход в ресторан, и тогда уж точно – постель.

Сначала все шло, как я задумал, даже немного лучше. Присущая мне изворотливость подсказала тему номера для выпускного. Времена были голодные, беспредельные, а также развратные, поэтому миниатюра называлась «Еда по телефону». Анька выступала в роли истекающей влагой свежайшей осетринки очень горячего копчения. Эротично вздыхая, она умоляла озабоченного клиента ее съесть:

– Да, да, ешь меня! Твои острые зубки впиваются в мою нежную плоть, брызжет слюна, я проваливаюсь в твой мускулистый желудок… О боже, как хорошо! Меня омывают твои сладкие соки. Я… я перевариваюсь… Господи, я перевариваюсь… О! О!!! О!!!!!!!

Озабоченным клиентом был, естественно, я. Сочиняя миниатюру, я думал не об успехе у будущих зрителей, а о потенциально возникающем сексуальном напряжении исполнителей главных ролей. И я не ошибся, в финале номера, в самый разгар якобы гастрономического оргазма, мне пришлось даже повернуться спиной к залу. Да и Анька стонала весьма натурально. При этом никаких фривольностей, никаких прикосновений и намеков на будущие отношения. Номер «Еда по телефону», мы просто актеры, играем роли – и все! По моей задумке, изначально заложенная в ситуацию двусмысленность должна была только усилить наш взаимный интерес. Мой, по крайней мере, усилила. Выходя из шумно гуляющей выпускной вечер школы, я не сомневался в скорой победе и небрежно пригласил Аньку разделить со мной ужин.

– Ой, – фальшиво сказала она, – а я не могу сегодня. У меня в моей школе тоже выпускной, я обещала девчонкам быть там.

Какие, к черту, девчонки? А сексуальное напряжение, возникшее только что между нами? А ресторан? А я, в конце концов, со всеми своими хитрыми планами? Она чего – совсем ничего не понимает?

Расстройства своего я, конечно, не показал, но удивлен и обижен был сильно. Ничего не поделаешь, пришлось отступить…

– Ну ладно, иди к своим девчонкам, – равнодушно сказал я и напоследок кинул гранату, начиненную подлостью и обманом: – Хорошая ты актриса, Аня, талант у тебя. Я знаю пару ребят, которые снимают рекламу… Ты звони, если что…

Про рекламу было полное и унизительное для меня самого вранье. Все равно что обещать девушке жениться для того, чтобы уложить ее в койку. До встречи с Анькой я себе такого не позволял и по дороге домой мучился угрызениями совести. Самоуважение мое пошатнулось. И из-за кого? Из-за какой-то глупой девчонки с веселыми чертиками в красивых глазках. «Ну и дура, – решил я, подходя к дому. – Да пошла она, всё, забыли!»