Константин Воронин - Камень, Клинок, Кулон. Трилогия

Вернувшись в лагерь, поставил задачу на завтра всем четверым сержантам. Поглядев на небо, по которому ползли темные тучи, я приказал убрать все снаряжение в палатки и под навесы. Зачехлили пулеметы и станковые гранатометы. Тяжелые капли дождя стукнули по натянутому пластику и брезенту. Вскоре вовсю забарабанил дождь. Я с тревогой подумал, не затопит ли нас в глубокой котловине. Накинув дождевик, вышел из палатки. Струи воды стекали с гор, но, не задерживаясь в котловине, устремлялись в ущелье. Место, где мы расположились, имело уклон в сторону ущелья, так что беспокоиться не стоило. Не утонем. Часовой в дождевике сидел под навесом. Оттуда хорошо просматривался вход в ущелье. Я выгнал его из-под навеса. Объяснил, что надо следить не только за ущельем, но и за верхушками скал, окружающих лагерь. Под навесом их не видно. Мокни, голубь ты мой сизокрылый. А не нравится – иди клерком в офис. Там за шиворот не каплет. Велел командиру караульного взвода сменять часового через каждый час, на время дождя. Зашел под навес кухни-столовой. Пообедал с аппетитом. Прошелся по палаткам, где на резиновых матрасах, под которыми бежали струйки воды, сидели мрачные солдаты. Посоветовал всем, кто не боится промокнуть, сходить на обед. Сел под навес на табуретку, где недавно сидел часовой. Закурил. И с усмешкой смотрел, как, вжав головы в плечи, сбегались в столовую солдаты. Голод – не тетка. Лучше быть мокрым, но сытым. Генератор исправно жужжит. В каждой палатке есть обогреватель. Обсохнут.

Через пять часов сильный дождь прекратился, но мелкие редкие капли еще падали с неба. Сутки на планете были раза в полтора длиннее земных и день шел непривычно долго. Зато за длинную ночь хорошо можно отоспаться.

Утром я открыл глаза еще затемно. Включив свет, почитал книгу. Сходил в полутьме умыться. Прожектор, освещавший вход в ущелье, давал немного света и в лагерь. Моросил мелкий нудный дождь. Размяв мышцы небольшой физзарядкой, я направился к повару. Как и полагается хорошему повару, он встал до рассвета, включил лампочку под кухонным навесом и тихонько побрякивал посудой. Поздоровавшись с ним, я почти мгновенно получил кружку горячего черного кофе и пару бутербродов. Слегка перекусив, выкурил пару сигарет подряд. Предрассветные сумерки сменялись серым ненастным утром. Приготовив все для похода в пещеру, сходил на завтрак. Двумя бутербродами сыт не будешь. Плотно «заправился» кашей, выпил кружку молока. Одел бронежилет, застегнул шлем-сферу, повесил на плечо автомат.

Оператор вчера вечером доложил, что в радиусе десяти километров «паучки» не обнаружили ни одной живой души. Но, порядок – есть порядок. Я шел впереди взвода. За мной – пятеро солдат. Шагах в двадцати за ними шли два геолога. Затем, с тем же разрывом в два десятка шагов топали две пятерки десантников. Еще два геолога. Две пятерки десантников, старавшихся соблюдать дистанцию. Замыкал растянувшуюся колонну командир взвода.

По карте от лагеря до пещеры расстояние около пяти километров. По ровной местности – час ходьбы. Но из-за того, что приходилось обходить валуны, а то и небольшие скалы, попадавшиеся на пути, добрались к пещере через два часа. Остановились перед каменным зевом, за которым лежала густая тьма, скрывавшая от глаз все, что таилось впереди.

– Значит, так, – бодро начал я, хотя внутри что-то тревожило. Впрочем, неизвестность всегда тревожит.

– Значит, так, – повторил снова, – вхожу в пещеру с пятью солдатами. Осмотримся, позову по связи. Следом зайдут еще пятеро и два геолога. Остальные ждут у входа. Мы пройдем вперед, разведаем путь. Вернемся минут через тридцать. Если все в порядке, после небольшой передышки, пойдем в пещеру все, кроме сержанта Уэстли и пятерых солдат. Они останутся возле входа.

– Ну, вот, – обиженно протянул Уэстли.

– Что, не дали малышу конфетку? – ехидно спросил его я. И добавил более мягким тоном, – не переживайте, Джон, на вашу жизнь еще хватит моментов, когда придется идти первым.

Включив небольшую лампочку, укрепленную на шлеме-сфере, и мощный фонарь, висевший на груди (руки должны быть свободны), я шагнул вглубь пещеры. Солдаты осторожненько ступали сзади. Возле входа дневной свет освещал ровный каменный пол, но далеко не проникал. Тьма неохотно расступилась перед лучами фонарей. Пройдя полсотни метров, решил оглядеться и повел фонарем вокруг. Мы находились в центре почти идеально круглой пещеры. Подняв фонарь вверх, с трудом увидел каменный свод. Пещера была небольшой, но очень высокой. А впереди чернел проход. Подойдя к нему, увидел, что он не очень велик. Примерно полтора метра шириной и метра два с половиной в высоту.

– Вторая пятерка и геологи, ко мне, – скомандовал в микрофон. За спиной громко застучали ботинки приближающихся солдат.

– Тише топайте, еще обвала нам не хватало, – рыкнул я на них.

Один из геологов уперся лучом фонаря в потолок пещеры. «Гражданских-то более сильными фонарями снабдили», – подумал я ревниво. Внимательно осмотрев свод, геолог успокоил:

– Практически – монолитный свод. Обвал исключен. Наверное, даже взрыв выдержит.

Оба геолога принялись шарить лучами по стенам и полу пещеры.

– Ну, кристаллов здесь никаких нет. Голый камень. Это что, проход дальше? Надо идти туда, – вынесли они свой вердикт. Я хотел отдать команду двигаться вперед. Но что-то удержало от этого шага. Все-таки, интуиция существует. У людей опасных профессий она развивается до сверхестественной. Я посветил фонарем в проход. Длина его составляла метров двадцать. Из-за небольшой ширины прохода не удалось разглядеть, что скрывается за ним. Похоже, следующая пещера. Не меньше, а больше той, в которой мы стояли. Потому что луч фонаря не достиг противоположной стены. А, может быть, проход вел в более широкий коридор. И тут, в свете фонаря, я увидел, как с потолка прохода струйкой ссыпался мелкий песок, образовав на полу небольшой ровный конус. Лазанием по пещерам (то бишь спелеологией) я никогда не занимался. Опыт ползания под землей был чисто теоретический. Только не нравился мне этот песочек. И проход не нравился. Что за ним прячется что-то нехорошее, я не ощущал. Опасность таилась в самом проходе, как если бы он был заминирован.

– Я сейчас пройду через этот проход. С другого конца, если все в порядке, мигну фонарем. Входить будете по одному. Один идет по проходу, остальные ждут пока он дойдет до конца. Только тогда, и не раньше, в проход зайдет следующий. Все поняли?

Движимый чем-то безотчетным, я снял с плеча автомат и протянул его ближайшему солдату. Медленным шагом вошел под низкий свод. За спиной стояла такая напряженная тишина, что было слышно, как сопит один из солдат. Мое состояние тревоги передалось и другим. Нервы натянулись, как струны. Но, не останавливаясь, спокойным бесшумным шагом я дошел до середины тоннеля. До сих пор не знаю, что-то услышал или что-то почувствовал. Это было из области паранормальных явлений. Мозг и тело сработали на автоматизме, за гранью сознания. Бешенным рывком кинулся вперед, Запнулся обо что-то. Выставив скрещенные руки перед собой, сделал кувырок через голову и по инерции пробежал несколько шагов, уже находясь за пределами тоннеля. Это были те микросекунды, которые растягиваются в минуты. Хорошо, пусть лучше смеются над своим командиром, чем…