Александр Богомягков - В глубоких снегах Вайтноурдинга. Часть 1. Легенды внутреннего мира

– И какие же имена у вас дети носят?

– Они носят одну, ну обычно две буквы из своего имени и называются буквенники.

– А потом что же?

– Когда мальчик вырастает и ему исполняется 12 осеней, к его имени добавляют ещё одну букву. Тогда, стало быть, он называется уже треимённым, ну получат треимя. И таких у нас в мире большинство. Треимённые просто рождаются, живут, работают и умирают, и ничего великого в своих жизнях не делают.

– А другие что же? Которые более великие?

– А это уже полуимённые, как оте Геболь. Они заслуживают носить полуимя каким-нибудь особенным случаем или службой благородному или королю. Иногда это учёные.

– Ясно. Ну а кто у вас полное имя носить достоин?

– Чаще всего это благородные господа. Из смердов едва ли кто смогёт достичь таких почестей. Токма, ежели совершит нечто весьма великое. Такое, что простым смертным неподвластно.

– Например, дракона завалит? – Скептически улыбнулся Александр.

– Да. Либо город спасёт от мора или от вражеских полчищ.

– Да у вас с именами всё по-взрослому я смотрю.

Лисий Хвост не совсем разумел шутки своего собеседника. Он рассказывал реальность жизни того мира, к которому сам принадлежал. А нашему герою многое из его рассказов показалось обычной выдумкой подростка. Но он всё-таки не хотел оставлять своего юного говоруна в покое без того, чтобы не попытаться опровергнуть его басни, запутав его бесконечными вопросами. Тем самым выявить несостыковки в его ответах. Хотя до сих пор ни одной таковой он ещё не выявил.

– Я никак не пойму одного, – пытал Александр парня, – для чего у вас при рождении дают полное имя, если носить его так и не придётся до конца своих дней?

– Полное имя нужно больше не для этой жизни, – загадочно ответил молодой дровосек. На что Александр в очередной раз, округлил глаза и удивлённо поднял брови. Увидев, такую заинтересованность у гостя из Внешнего Мира, подросток с таинственной улыбкой продолжал. – Когда человек испускает последний вздох. Коли он был добрым джойшанином и чтил великого Эль-Элиона и Его Сына Джойшу – он с полным именем уходит в царство нашего Бога. Там обязательно нужно полное имя.

– Так, значит, полное имя для загробной жизни? А как же быть с теми, у кого нет имени? «Вот я тебя и подловил, маленький врунишка!» – подумал Окороков.

– Кого лишил имени Суд Отцов-служителей, того забирают Чёрные Всадники в царство Белизара. Остальным безыменным, которые носят клички здесь, после смерти дают имя Белион Вейт. Эль-Элион принимает их с таким именем. В Его царстве Вейты исполняют самую чёрную работу.

– Вот так вот просто – Белион Вейт и всё? – Разозлился Александр. – Ну а как именуют женщин?

– Женщины сразу носят полные имена. Они считаются дюже слабыми, чтобы заработать полное имя. Потому милостивый Бог Эль-Элион дарует им его сразу и без условий. Хотя, ежели женщина будет шибко грешна – её лишат имени и казнят. Тогда она уйдёт к тёмному князю. Ещё у нас носят полные имена разбойники. Они величают себя вольными людьми. Но они вне закона. Да поговаривают, что где-то далеко на юге в вольных городах Великой пустыни люди тоже носят полные имена.

Разочарованию Александра не было предела. Ему не удалось запутать молодого паренька никакими вопросами. Более того, все рассказы его собеседника здорово походили на правду, в которую наш герой до сих пор напрочь отказывался верить.

– А ты много знаешь, – сказал он подростку, когда они заканчивали погрузку саней напиленными брёвнами. – Пожалуй, даже больше, чем мне бы хотелось слышать.

Брёвен накидали немало. Александру даже показалось, что лошади не смогут сдвинуть сани с места. Когда уложенные штабелем напиленные стволы лесоруб и его бригада стянули крепкими верёвками и ремнями, все работники запрыгнули в сани, кто вниз, кто залез наверх на дрова и отправились в замок, который назывался Кембери, по имени местного барона. Волк побежал рядом, не желая оставлять своего нового хозяина – нашего героя.

На северо-западе Вайтноурдинга, от границ диких и жестоких нооргов, вплоть до самых степей кочевых племён Широкой Воды, раскинулись вечнозелёные леса хвойных деревьев, настоящий рай для охотников-звероловов. Здесь проводили большую часть своей сознательной жизни добытчики пушного зверя. Вероятнее всего, поэтому эти лесные просторы так и назывались – Пушными Борами. Самые ценные обитатели леса – соболь и горностай, наполняли огромные территории тайги в достаточном количестве, для того, чтобы за их счёт существовали, практически, все люди, живущие в западном Вайтноурдинге. Купцы всего Бассленда и даже Террагонии охотно покупали или выменивали на другие товары, дорогие шкурки зверьков и выгодно сбывали их на юге. Ведь многие богатые щёголи, представители старинных родов, благородные рыцари и члены королевских семей предпочитали носить одежду, отороченную красивым и дорогим мехом. Это являлось одним из основных признаков благополучия и процветания. И, кем бы ты ни был, простым рыцарем или королём, первым, что бросалось в глаза окружающим, конечно же, твоя одежда. Поэтому, если на твоём камзоле, плаще, рукавицах, сапогах, или другом элементе одеяния не присутствовало, хотя бы небольшой, частички соболя, горностая или хотя бы чёрной лисы, ты мог почувствовать себя весьма неуютно в высшем обществе, именуемом знатью. Более того, ты запросто мог стать предметом всеобщих насмешек и презрения. И, с точностью до наоборот, чем дороже на тебе мех и лучше его выделка, тем больше восхищения и почтения это вызывало у, окружающей тебя, благородной знати. По одёжке встречали, одёжку обсуждали, одёжку восхваляли. И, даже провожали и то по одёжке, потому что до ума дело доходило крайне редко. И мало кто задумывался о том, как добывались самые дорогие предметы их нарядов.

Рассвет едва только занялся, но Эрд и Гап были уже на ногах. Ещё раз проверив снаряжение, ловушки и силки, два охотника покинули деревню Зелёные Иглы. Путь предстоял неблизкий, и оба хорошо его знали, потому как ходили по нему каждый год не по одному десятку раз. Стояла середина фериля, месяца твёрдого покрова, очень благоприятное время для охоты. Ведь на снегу в это время года самый твёрдый наст, и идти по лесу одно удовольствие. Через два семидневья начнётся весна, но только не в Вайтноурдинге. Здесь, на севере, где зима длится почти полгода, мало что изменится. Разве что по медленно прибывающим дням и более яркому солнцу, можно предположить, что тепло доберётся когда-нибудь и сюда. А пока холодный пронизывающий ветер говорил – зима ещё не сдаётся и не собирается оставлять эти края. Недаром северяне считали, что год заканчивается с наступлением первых осенних холодов, и поэтому они измеряли время не летами, подобно остальным обитателям Бассленда, а осенями.