Владимир Дулга - Хубара. Сирийский дневник. Мятеж

30 июля 1982 года, большинством голосов, Совет Безопасности ООН проголосовал за принятие срочной резолюции Совета Безопасности ООН, которая предусматривала немедленное прекращение блокады Бейрута и обеспечение возможности поставки и распределения представителями ООН гуманитарной помощи в Бейруте.

В последних числах августа Израиль, не потеряв надежду полностью овладеть Бейрутом, возобновил авиационные удары и артиллерийские обстрелы сирийских позиций по всей линии соприкосновения войск. Сирийское командование было вынуждено ввести в восточный Бейрут механизированные, танковые подразделения и полки коммандос.

Хрупкий мир в Ливане и благие намерения прийти к соглашению мирным путём, были вероломно сорваны Тель-Авивом. Все попытки израильтян переломить ход событий закончились провалом. Новый, произраильский президент Ливана Башир Жмайель, подталкиваемый руководством Израиля, обратился с просьбой о помощи к президенту и конгрессу США. Президент Р. Рейган, постоянно общаясь по телефону с премьер – министром Израиля Менахемом Бегин и министром обороны Ариэлем Шароном давно ожидал подобного шага от президента Ливана.

В это же время, армия обороны Израиля вновь попыталась прорвать оборону сирийских войск, но безрезультатно. Развязанные Израилем боевые действия, являлись, по сути дела, последней попыткой широкомасштабными боевыми операциями решить свои, как военные, так и политические задачи. Вместе с тем, не имея возможности самостоятельно вести длительные, боевые действия, израильтяне приступили к перегруппировке сил и средств и подготовке территории для размещения сил северно-атлантического альянса.

В один из августовских дней, Симонова разбудил грохот артиллерийских снарядов. Выскочив из палатки, Володя увидел на позициях батальонов первого эшелона вздымающиеся облака разрывов, и медленно оседающую пыль в районе огневых позиций артиллерийского дивизиона. Огневой налёт длился не более пяти минут. Бригадная артиллерия открыла огонь по обнаруженным позициям артиллерии израильтян. Экипажи заняли свои места в готовности отразить атаку противника. Но её не последовало. Ещё несколько раз в течение дня, на район обороны бригады обрушивался шквал огня. Без особого вреда для обороняющихся, так как подразделения уже перешли на запасные позиции.

Как позже Симонов узнал, таким образом, израильтяне стремились воспретить проведение перегруппировки сирийских сил, для оказания помощи войскам, ведущим боевые действия в районе Бейрута. Огневыми налётами евреи демонстрировали огневую подготовку атаки. Тем самым, удерживая сирийские войска на прежних позициях, не давая выдвинуться в район основных боевых действий.

21 августа 1982 года, после прекращения огня, в Бейрут прибыли международные миротворческие силы ООН, в порту высадились 350 французских военнослужащих. В этот же день на греческих судах Бейрут покинули первые 400 палестинских боевиков.

Эвакуация проходила под наблюдением межнациональных сил, львиную долю из которых, естественно составляли американские морские пехотинцы, самые главные носители «демократии и свободы» во всём мире.

В средине сентября военно-морские силы атлантического блока организовали морскую блокаду ливанской столице. К ливанским берегам прибыли десантные корабли с морскими пехотинцами США. Часть из них входила в миротворческие силы ООН, другая часть, в подразделения, ведущие боевые действия в интересах Израиля. Их можно было различить лишь по цвету касок.

Формальное прекращение войны не принесло желаемого удовлетворение ни одной из воюющих сторон. Долгожданный мир ещё очень долго не сможет воцариться на этой многострадальной земле, неся покой и благоденствие, как израильскому народу, так и арабам.

Именно во время этой бессмысленной войны, в древнем городе Баальбек окончательно сформировалась радикальная шиитская организация «Хезболла», ставшая на многие годы главной головной болью для Израиля и его союзников. И это тоже был один из итогов той, бесславной войны.

Однажды Симонов и Аббас возвращались после дежурства домой. За делами выехали поздно. Дорога на Дамаск была забита войсками, уже начался плановый вывод части контингента сирийских войск, участвующих в конфликте. Извивающаяся, многокилометровая колонна, постоянно останавливаясь, медленно ползла к Шторе – пограничному пункту на границе Сирии и Ливана. По-видимому, желая хотя бы как-то, организовать движение, на крупных перекрёстках были оборудованы посты сирийской военной полиции – «шорты». Которые только усугубили хаос, останавливая не понравившиеся им автомобили, осматривая вещи и проверяя документы. Как объяснил Аббас:

– Разыскивают солдат, незаконно отъезжающих в увольнение, а также лиц без документов.

Остановили и их потрёпанный Уазик. Несмотря на то, что на машине был нанесён номер сирийской армии, написанный по-арабски и начинающийся на цифру «69» – обозначающий машину военных советников, их попросили выйти из машины, и проводили Симонова в палатку поста.

Обычно для проезда подобных постов достаточно было просто сказать «хубара». Никаких документов у Симонова не было, переводчика тоже, Аббас под присмотром полицейских остался возле машины.

В палатке за походным столиком сидел лейтенант военной полиции, в красном берете с непроницаемым лицом. Поднявшись со своего места, он что-то быстро сказал по-арабски. Поняв, что офицер назвал себя, Симонов, стараясь говорить правильно, произнёс уже заученную арабскую фразу, что он советник командира такой-то танковой бригады, назвал своё звание и имя.

Дальнейший разговор не получился. На все вопросы лейтенанта Симонов неизменно отвечал «му мафу – не понимаю». Наконец Володя вспомнил что-то ещё из своего словарного запаса и выпалил:

– Атыни саик, мусаид Аббас! – что по его разумению должно было обозначать – «дай мне водителя сверхсрочника Аббаса»

Привели испуганного Аббаса. Тот, как сумасшедший, вытаращив глаза, вытянувшись, громко отвечал на все вопросы лейтенанта, каждый раз добавляя в конце предложения «таиб сиди – так точно господин».

С его помощью Володя понял, что полицейский желает проверить его документы, а также разрешение на автомат. Ничего из этого у Симонова не было. Уловив знакомое слово «мусадас» в очередном вопросе лейтенанта, Володя достал свой пистолет, поняв жесты Аббаса, разрядил его и передал оба магазина офицеру, а оружие вернул в кобур на поясе.

Всё происходящее напоминало сюжет о глухонемых. Никаких средств связи в палатке не было. Ситуация зашла в тупик. Что можно было ожидать от полицейских, Симонов не знал, на сердце было неспокойно. Он в очередной раз пожалел, что так плохо знает арабский.