Владимир Слепченко - Своих не бьют

– Почему это тебе жаль? – удивился Стас.

– Да так. Мог бы так же как и он играть, – кивнул Кеша в ту сторону, откуда доносилась музыка и пение. – А я бы отплясывал со шляпой в руках. Думаю, поэффективней было бы, чем тыкать в людей листовками.

– Да ну тебя, – махнул рукой Стас. – Вечно ты со своими прожектами. Вот если бы чего дельное предложил. А то если бы да кабы.

– Чего тебе не нравится? Думаешь, великие идеи по—другому рождались? Нет, именно так. Какому—нибудь нищему гению раз, пришел в голову какой—то бред. Бред, естественно, с точки зрения обывателя. А он возьми, да воплоти его в жизнь. Все потом ходят, раскрыв рты, да восхваляют, возносят до небес, благодарят того, кого еще недавно считали полудурком.

– Но, то ж гении, – отмахнулся Стас.

– А ты что ж, считаешь, что мы не гении? – возмутился Кеша и замолчал.

– Ну, ты, может, и гений, – примирительно ответил Стас.

– И ты гений, – только, видать, из тебя хорошенько веру в это подвыбили. Ничего, ты с правильным человеком дружбу водишь. Исправим, – самоуверенно заявил Кеша, сильно хлопнув друга по плечу.

Они, молча, думая каждый о своем, прошли мимо художников, стоявших напротив своих картин и потягивающих винцо из пластиковых стаканчиков. Они искоса поглядывали на проходящую публику, и в их глазах читалась неуверенная надежда: – Может, купят? Затем друзья на пару минут остановились у старого деревянного домика величайшего из поэтов Пушкина, а потом вышли к монументальному зданию МИДа.

– Вот, если будешь хорошо учиться и слушать умных людей, – сказал Кеша, – возможно, когда—нибудь станешь министром иностранных дел. А то переводчиком… выше надо метить, братан.

Стас задрал вверх голову и смотрел на прокалывающее острым шпилем небо здание, горящее в ночи яркими желтыми огнями.

«А что? – задумался Стас. – Может Кеша и прав. Почему бы не метить сюда? Кто знает, куда пресловутая кривая выведет».

– Ладно, погнали домой, министр. А то время уже позднее, да и мороз крепчает, – поторопил Кеша, вырывая Стаса из задумчивости. – Как тебе прогулка?

– Супер! Спасибо, Кеш, – поблагодарил Стас. – За несколько часов я столько всего увидел вживую и узнал нового. Картинки хоть и бывают красивыми, но они не в силах передать величия и масштаба оригиналов.

Следующим утром Стас застал Кешу в отличном настроении.

– Ты чего такой веселый? – спросил он у друга, поеживаясь от холода.

– Ты ща тоже веселым станешь, – ответил Кеша, пуская в утреннюю темноту струйку пара изо рта. – Отгадай, кто мне вчера вечером звонил?

– Да откуда я знаю?!

– А ты фантазию подключи.

– Ну… Звезда что ли?

– Сам ты звезда. Звонила некая Светлана Федоровна. Женщина из администрации президента.

Стас с подозрением посмотрел на кажущегося серьезным Кешу.

– И чего она хотела?

– Да вот, зовут нас на работу. Тебя в министерство иностранных дел. Для начала предлагают должность зам министра, а меня в министерство здравоохранения на такое же место.

– А… понятно! – улыбнулся Стас розыгрышу друга. – А если серьезно?

– Если серьезно, конечно, менее интересно. Звонила та тетка из торгового центра на Новослободской…

– И что? Что она сказала? – перебил его Стас.

– То, что завтра и в воскресенье тебе придется потрудиться. Ждут к десяти утра.

– Ура! – крикнул Стас, и оторвал Кешу от земли, заскользив ногами по раскатанному льду.

– Поставь на место! – успел крикнуть Кеша, заваливаясь на поскользнувшегося Стаса. В тот же миг ребята оказались на снегу.

– Башка цела?

– Да вроде бы, – поднимаясь с земли и трогая голову, ответил Стас.

– Это радует. А то последние мозги бы выбило. Так и ходил бы всю жизнь, улыбаясь, – изобразил Кеша юродивого, встав на ноги.

– Слушай, Кеш, – вдруг заволновался Стас. – Ты говоришь завтра в десять утра. А завтра же суббота, мы учимся.

– Расслабься. Завтра мы не учимся, в школе субботник. Или ты забыл? Так что можно забить.

– Елена же потом возбухать начнет, почему я не пришел.

– Не начнет. Думаю, ее не будет. По крайней мере, несколько лет я ее на субботниках не наблюдал. А я за тебя отмечусь.

Друзья остановились на школьном крыльце, по которому поднимались раскрасневшиеся от мороза школьники. Стас стряхнул с себя налипший снег, и они с Кешей вошли в здание навстречу новому учебному дню.

После третьего урока Кеша сказал Стасу, что пойдет домой.

– Почему? – поинтересовался Стас.

– Да ты знаешь, Ангелина Степановна так вдохновенно сегодня отрывок из Гриновских «Алых парусов» читала, что я заслушался, и мне стало немного стыдно. Смотрю на нее, и кажется мне, что стоит она помолодевшая на до блеска отдраенной палубе «Секрета». Волосы ее по ветру развевает морской бриз. Глаза горят. Солнце пробивается через алые паруса. И так здорово стало на душе. Мне даже показалось, что если мы встанем всем классом и выйдем, она даже не заметит.

– Да, Ангелина Степановна без ума от своей литературы. А из—за чего тебе стыдно—то стало?

– Да я, видишь ли, не прочел книгу.

– Да ты много чего не читал да и что с того? – удивился Стас.

– А вот Грин меня зацепил. Что—то есть в нем такое… сказочное и настоящее одновременно. Ну, в общем, то, как должно быть на самом деле. Не знаю, как объяснить. Побегу читать. Так что сегодня я не доступен, пока, – пожал Кеша на прощание другу руку.

После последнего урока Стас вышел из класса вместе с Таней.

– А куда Кеша делся? – спросила она.

– Домой ушел, решил немного отдохнуть от школы.

– Ясненько.

Тут Стас вспомнил, что как—то предлагал Тане поболтать на английском. Кеши рядом нет, спешить некуда, поэтому он набрался смелости и обратился к Тане:

– Тань, если хочешь, можем пройтись немного.

Девушка вопросительно посмотрела на него. Стас засмущался и тут же, запинаясь, начал оправдываться.

– Да я это… имел в виду попрактиковать английский.

– Ой, здорово как! – обрадовалась она.

Стас накинул свою куртку, а потом помог Тане одеть лиловое пуховое пальто. Они вышли на улицу, где сторож дядя Коля, одетый в синий фартук поверх свитера и ушанку, вооруженный метлой разгонял толпу школьников, обстреливающих выходящих из здания снежками.

– Вот сейчас я вас так да раз эдак! – кидался он на гогочущих ребят, держа в руке метлу, словно боевое копье и целясь в очередную жертву.

Стас с Таней проскочили мимо него невредимыми и неторопливо побрели вдоль дороги, по обочине которой стояли рослые ветвистые тополя, густо покрытые белым снежным мехом. Когда мимо проезжал грузовик или автобус, сотрясая воздух, деревья щедро делились с ребятами снегом, который так и норовил попасть за шиворот. Таня потуже затянула белый шерстяной шарф, а Стас до конца застегнул молнию и накинул капюшон. Разговор завязался сам собой. Они перешли на английский и обсудили, кажется все, начиная с дяди Коли и заканчивая проблемой всемирного потепления. Но вот неожиданно Таня остановилась перед четырнадцатиэтажным домом из желтого кирпича.