Андрей Шапеев - Переменчивые Просторы, или Инженер и баклажаны

Резко выдвинутая челюсть человека придавала ему грозный вид, а морщины, покрывавшие все лицо, делали его мужественным и бывалым. Выражение на лице застыло такое, будто он давно пытается решить какую-то задачу, но у него ничего не получалось, и вот, с моим пришествием, все только больше запуталось. Даже не знаю, как еще передать впечатление от той физиономии, которую я увидел. Всем своим видом человек напротив меня напоминал высушенного и постаревшего Стивена Сигала славянской наружности. Взгляд из его небольших зеленых глазок скользнул по столу, уперся в меню, которое, похоже, было оформлено из обычной тетради формата A4 на кольцах.

Что бы Вы сейчас съели? – спросил Сигал голосом, который вчера говорил со мной из телефонного динамика. Я думал, что телефон как-то искажал сигнал, но нет: я услышал тот же низкий, скрипучий звук, только громче и без помех.

Я почти не ужинал, – сказал я, – так что я закажу что-нибудь. Вы не против?

Конечно, не против. Я уже выбрал, – мягко произнес Сигал-Скрипун, разглядывая людей вокруг, и добавил, – можете не спешить.

Меню представляло собой украшенную черной и красной тушью большую, в твердой обложке, тетрадь на кольцах и в клетку.

Ой, мама, я ложку уронила, – услышал я голос девочки лет десяти.

Ну вот! – сказал громкий женский голос, – теперь будешь есть с ворсом!

Я невольно обернулся. За столом сидели женщина, мужчина в кепке и девочка в школьной форме. В бокалах у них разлеглось белое мороженое с красным джемом.

Подошла официантка, обеспокоенно пропела: «ничего страшного, я поменяю!», – наклонилась ко мне боком, подняла ложку, углубилась в зал и застучала по лестнице вниз. Одета она была немного в другое платье, чем у администратора, но все равно в обычное.

В меню из гарниров были одни овощи и бобы: баклажаны, фасоль, брокколи, капуста, морковь и их различные комбинации. Из горячего я обнаружил мясо всех видов, которые только было возможно вырастить, поймать и разделать, но по способу приготовления оно было только пареное, вареное, вымоченное. Я заказал вареный кусок говядины в сырном соусе и морковь с фасолью. Не столько из большого желания, сколько для того, чтобы не тянуть с выбором. Из напитков я выбрал смесь зеленого и черного чая с сахаром.

Я готов, – сказал я и отложил меню, – а что Вы выбрали?

Большая челюсть Сигала отворилась, и я услышал:

Сырную запеканку с фасолью. – Он помолчал, отведя взгляд куда-то в сторону, словно вспоминая, и добавил совершенно без эмоций. – Очень вкусно.

Вы тут раньше уже бывали?

Да. Я тут в третий раз, – ответил он.

Мы умолкли. Я не имел представления, о чем можно поговорить с этим человеком, кроме того, зачем мы встретились. Он неспешно оглядывал людей вокруг и сидел, положив ногу на ногу, опершись одним локтем себе на ногу, а другую руку положив на стол. Очевидно, он не собирался пока со мной разговаривать. Просто ждал чего-то. Я открыл рот, собираясь сказать ему что-то, но, как назло, я осознал, что забыл, как его зовут. И нигде не записал.

Меня спасла официантка. Она подплыла откуда-то сзади. Я тут же оживился, делая заказ. Сигал-Скрипун сделал свой заказ, не сменив позы, а только произнося название блюда. Официантка промяукала что-то одобрительное и удалилась, не проверив правильность заказа.

Вообще вся фигура Сигала выражала не пойми что. Я не мог определить настроение человека, не мог понять, в каком он находится состоянии. Он отвечал спокойно, но и не сказать, чтобы совсем без эмоций. Уголки его губ не двигались ни вверх, ни вниз. По его виду нельзя было понять совершенно ни черта.

Итак, зачем же я Вас пригласил, – будто вспомнив, проскрипел Сигал. – Нужно, чтобы Вы помогли с устройством двух строений. Одно – спроектировать, другое – доделать. Это я Вам говорил?

Я кивнул. Что тут скажешь? Скрипун продолжил:

Проблема только в том, что объекты находятся не совсем здесь. Чуть… – он задумался, подбирая слова, – поодаль.

Если я хочу посмотреть объекты, нам нужно туда ехать. Это понятно, – по-деловому начал я. – Но, быть может, у Вас есть схемы, чертежи, планы зданий?

Сигал нахмурился, и задумчивое, немного скучное выражение сменилось на несколько озадаченное, но не менее скучное. Он щелкнул языком, и сказал:

Видите ли, Борис Степаныч. У нас нет схем. Обычно мы строим без них. Но у нас есть фотографии.

Как это – нет схем? Как это – без них? – не сдержал я возмущения.

Сигал пояснил тоном, не терпящим отказа с акцентом на последнем слове:

Поэтому мы и обращаемся к Вам.

Обычно любое строительство должно быть заверено в бесчисленном множестве инстанций, инспекций и так далее. Как же Вы строите без чертежей и схем, если без них даже сорняки на участке выкопать никто не даст? – я обратился с вопросом к Сигалу, но в его глазах я снова увидел процесс решения какой-то задачи, и сдался, – хорошо. Покажите фотографии, хотя бы.

Он отвернул полу пиджака, поковырялся в скрытом кармане, вынул две мятых, а вернее, даже сморщенных черно-белых фотографии и положил их передо мной. Я взял один снимок и стал разглядывать его, попутно разглаживая пальцами. На нем я увидел неровные грядки с какими-то овощами. Фотография видно, очень старая. Сделана где-то лет 40 назад, не меньше.

Это какое-то поле, – констатировал я, все больше понимая, что удивляться бесполезно.

Да. Наши баклажаны. Нужно сделать так, чтобы они поливались сами собой, потому что у нас очень мало времени. И нас очень мало.

Автоматизированный полив? Это Вам нужно спроектировать?

Именно так. У нас нет установок для автоматизированного полива. А с одними ведрами не управиться. – Сигал помолчал, а потом с щелчком разлепил губы и продолжил, – Мы, конечно, можем купить такую установку, но специфика местности… и есть еще определенные трудности.

Я как раз собирался задать вопрос, почему они не купят готовую установку, и даже открыл рот, так что надо было либо закрывать рот, либо что-то говорить:

В чем же заключаются трудности?

Трудности в добыче воды и в транспортировке, – сразу ответил Скрипун, – металл и пластмасса у нас в особом дефиците, к тому же, их нельзя вот так взять – и перенести к нам. Есть еще несколько специфичных моментов.

Но почему? Что все это значит? – снова не сдержал я возмущения. – Вы говорите очень странно. Нужно выполнить заказ, так объясните мне, будьте добры! Я не могу догадываться обо всем сам. Тем более для меня странно, что Вы не можете привезти к себе металл и пластмассу! – Я начал сбавлять тон, для большей убедительности. – Мне вообще, признаться Вам, весь Ваш заказ кажется несусветной бредятиной, Вы уж простите меня за прямоту, но Вы вокруг да около ходите, и не можете сказать, что и почему Вам нужно. Я не могу так начать работать, когда ничего не знаю о заказе. Я повторяю, что не могу догадываться. Будьте добры, объясните, а то моя голова просто взорвется.