Денис Кавченков - Обратная сторона жизни. Книга вторая

Регенеративный орган работал на пределе возможностей, и с трудом дышащий раскаленным воздухом Дима чувствовал, как худеет на глазах, вследствие изымаемых у организма теоретически лишних клеток.

«Этак она меня всего сожрет и не поперхнется, капельница эта… Кто ее знает, какие для нее нужные, а какие ненужные клетки…», – он потихоньку различал все больше размытых силуэтов вокруг, видимо глаза восстанавливались и адаптировались к окружающей среде, содержащей в себе больше света, чем юноша видел за недолгую жизнь на Земле.

Он любопытства ради поводил горячей рукой по впалому животу и перевел тактильные ощущения в подробные картинки путем развитой фантазии, уж зачатки этой способности есть в каждом человеке и… Судя по представленному, подкожного жирка совсем не осталось – кожа да кости. Чувство голода также отсутствовало, а вот пить хотелось, как никогда и больше, чем в «гостях» у Низама.

– Двинулись, животные! – раздался гнусавый вопль и накалившаяся цепь дернулась, а исхудавший Дима смиренно поплелся в неизвестном направлении, мысленно распрощавшись с вонью склизкого трюма и отпев бледную кожу.

«И кто там впереди? Наверное, Варгх со свиньями… Никогда бы не подумал, что рогатые поросята будут указывать мне путь… Путь в никуда… Точнее в неизвестность…», – мальчишка не мог понять, куда и где идет, однако четко ощущал отличную дорогу под босыми ступнями, крепостью походящими на копыта, а ведь прошло совсем немного времени. «Вот так и приживаются в Аду… Сначала ноги стаптываешь и мозоли становятся крепче камня… Потом разбиваешь морду, дабы нос сплюснулся и вуаля! Прямоходящая свинья высокого роста!», – он шмыгнул горячим носом, не понимая, как реагировать на странное чувство юмора, так и льющееся изнутри.

– Лкетинг! – он дотронулся почему-то кажущейся коричневой рукой по уже четче различаемой спине масаи. – Ты что-нибудь видишь? Где мы идем? Куда?

– Вижу! Лкетинг хорошо видит! – тут же ответил негр, даже не задумываясь.

– А как ты видишь? – задал глупый вопрос Дима, но что получил элементарный ответ туземца.

– Глазами Ди-ма! Глазами! Белый брат болен?! – искренне поинтересовался воин-масаи и его силуэт дернулся, видимо негр хотел повернуться к парню, на что тот пробормотал:

– Нет Лкетинг… Дима не болен… – мальчишка на один разочек украл манеру говорить, как простой африканский воин. – До сих пор не могу привыкнуть к яркому свету! Ничего не вижу!

– Скоро привыкнешь, Ди-ма! Тут красиво! Небо почти белое, но не белое! – юноша озадаченно вздохнул, чего никто не услышал из-за жирных сатиров, истерично верещащих: «Разойдись». – Два солнца! Одно красное! Лкетинг никогда таких не видел! – туземец искренне восхищался видами раскаленного Ада, но тут в разговор влез Такеши.

– А я вот тоже ничего не вижу! – будто похвастался непривычно спокойный азиат. – Все так ярко! И кто вообще нас ведет? Я понимаю, что демоны, но не спросить об этом как-то неправильно… – Дима внутренне согласился, ибо в жизни частенько спрашивал разнообразную ерунду, ответы на которую знал, но это давало возможность поболтать.

– Большой демон с волшебной плеткой! – ответил покрытый множественными шрамами масаи.

«Действительно… Варгх же вперед ушел… Я на его шип наткнулся, а потом рык удалился… Вот блин! Уже забыл, что проткнул бок… Да уж… Быстро к хорошему привыкаешь… Эта капельница прямо чудо из чудес… Получается, что раньше это вонючее чудовище тормозило рабов, держа все четыре цепи для контроля, а сейчас наоборот направляет, пока все слепые, как новорожденные котята… Погладить бы какого-нибудь… Такой маленький… Хорошенький… Чего только в голову не придет… Хм… А еще бы посмотреть по сторонам… Ни хрена не видно, один свет, да смутно-видимые очертания… И кстати надо Лизу окликнуть, а то потерялась девка… Главное не получить за спрос «пряников»…», – как бы пессимистично и сумбурно парень не размышлял, но видел он на порядок четче и сейчас с обеих сторон проплывали большие темно-серые коробки, наверное здания, а еще неисчислимое множество силуэтов безумолчно галдящих местных жителей, снующих по городу Рынку.

– Лиза! Лиза! Тс-с! Пс-с! – расхрабрившийся за последнее время Дима произнес имя грудастой девушки, с холодком помня об идущих параллельно, охраняющих человеческий скот чертях и сатирах.

– Дима?! Ты рядом?! – голос молодой матери не слишком хорошо различался, но на безрыбье и рак – рыба. – А я все думаю, куда ты пропал! – голос девчонки излучал не слишком много радости.

– Кто же еще! – не обратил на это внимания обрадовавшийся парень, мельком подумав, отчего молчат свиномордые карлики сзади. – Куда мне деваться?! Нас троих берегут, как золотую рыбку! – он непроизвольно сжался, боясь получить затрещину, лечащую тяжелую манию величия, но сатиры пребывали в благодушном настроении и лишь смешливо хрюкнули, где один из них не забыл, однако чиркнуть зазубренным клинком по камню дороги. – А ты как? Живая? Как ребенок? – юноша на мгновение запнулся, ибо не знал, чего ожидать. – Чего молчит? Раньше орал, как оглашенный! – какое-то время ответом являлась тишина, которая спустя несколько секунд преобразовалась в наполненные болью слова.

– Я когда вышла на этот ужасный яркий свет, он жутко закричал, ты слышал, наверное… – девушка на мгновенье замолчала. – А потом затих… Совсем… – раздался всхлип, едва слышимый сквозь гвалт Рынка и множественное цоканье копыт, а черствый парень похолодел. – Я тогда поняла, что на нем кожа стала сгорать, но ничего не видела, так как глаза, наверное, сожгло и хорошо… – она всхлипнула, но уже громче. – Чувствовала, как от него паленым м-м-мясом пахнет, а он больше не кричал, только дышал… Тяжело очень… Громче, чем демон этот громадный… – ее голос дрожал и рвался от плещущейся внутри боли. – Я сама от мучений почти не соображала, вся горела, думала, наконец-то умираю, увижусь с мамой, и еще его очень жалко было… Моего мальчика… Сама идти уже не могла, не понимала куда, просто ноги передвигала, и кто меня тащил, не знаю… – Лиза замолчала, шумно шмыгая носом, а у Дмитрия в горле стоял горячий ком. – Сама не понимаю, как малыша моего любимого держала… Сил совсем не было, только боль… Много боли… Ничего кроме боли… – девчонка говорила короткими паузами и помертвевшим голосом. – А потом он задышал еще тяжелей, захрипел, мне же наоборот полегчало и я решила проверить, что с ним… Коснулась мальчика моего и испачкалась… – она всхлипнула, Дима же проклинал собственное любопытство. – У меня оказывается вся левая рука была в его сгоревшей коже… И крови… С-с-сукровице… – девчонка заикнулась. – Он весь истекал ею… Весь обгорел… И дышал… Тяжело-тяжело… Умирал… – она громко всхлипнула, не переставая идти, а у сопереживающего ей юноши скатилась непроизвольная слеза, он еще бессердечно подумал, откуда в теле лишняя влага, однако такова была его натура. – Но потом… Его кожа… Он стал покрываться новой, другой… Такой э-э-э…. Более грубой, вот! – Лиза сказала эту фразу, как про расчудеснейшее волшебство. – Я как раз боль перестала чувствовать и глаза слегка видели! Сейчас мне просто жарко! Так вот, – Лиза нервничала и сбилась на другую тему. – Он очнулся через пару минут! – в голосе девушки чувствовалась искренняя радость. – И вроде заплакать хотел, но потом есть начал, да так жадно! Сам за грудь схватился… – у юноши, как всегда мелькнула похабная мысль, но он задавил ее в зародыше. – И я обрадовалась! Сейчас вот иду, а он все грудь сосет… Даже не укакался… Жрет, как маленький поросенок! – молодая счастливая мать сто процентов улыбалась, а заслушавшийся адскими страстями Дима внезапно понял, что ему горячо, но не больно, а серо-голубые глаза почти вернули былую остроту.