Денис Кавченков - Обратная сторона жизни. Книга вторая

В этот раз первопроходцем среди них стал несчастный Такеши, бесстрашно вступивший в ярчайший свет и пронзительно взвывший, согнувшись, будто на него рухнула каменная плита. Однако японец был сильней, чем казался, ибо с трудом распрямился в шелухе отваливающейся кожи и багровый, словно облитый кипятком, со стонами пошел дальше, исчезнув снаружи.

Дима, увидев сие действо, боязливо сглотнул пустым, пересохшим до боли ртом, но делать нечего, ведь подобный путь уготован каждому рабу Ада, где отказавшийся мгновенно получит заслуженные мучения. Поэтому пришлось двигаться за невозмутимо шагающим масаи, черная кожа которого почти не менялась, словно нынешняя температура была для него чем-то несущественным.

– Жарко! Сильней, чем в Африке! Намного сильней! – громко проговорил Лкетинг, вступая в «дарующий» временное ослепление свет и на него напряженно покосился нежащийся на «солнышке» сатир сбоку, Дима же промолчал, глядя, как несгибаемый туземец склонил голову, отчетливо заскрипел зубами и…

Как ни в чем не бывало, двинулся вперед, исчезнув за стеной адского света, зато следующий шаг ведомого им Дмитрия погрузил тело того в ЧУДОВИЩНУЮ И НЕОПИСУЕМУЮ жару, изрыгаемую двумя солнцами кровожадного Ада. Ощущаемое юношей в данный момент походило на вылитое сверху ведро почти кипятка, а «почти» потому, что до температуры, от которой кожа сползает полностью, не хватало градусов пять, если конечно нестерпимо горящему в огне парню не показалось.

Мальчишка громко застонал и согнулся от кошмарной боли, клятвенно твердящей, что поверхность тела в сию секунду сгорает в адском огне, плюс он реально ощутил запах собственной, сгорающей кожи. Вторым минусом выхода в свет оказалась полная слепота и чудовищная резь в глазах, поэтому он передвигался на удачу, совсем не чувствуя напрочь сожженные ноги и ведомый Лкетингом с Такеши. Те же в свою очередь контролировались другими узниками спереди, а вот кто тянул самих воющих людей, оставалось загадкой, пока сквозь многоголосый гомон пристани не стал различим голос болтливого сатира, чьи напарники вроде бы цокали сзади.

– Проходи слепота! Следующий! Давай незрячий! Вперед, скотина! Давай! Еще один! Не торопись, животное! Вперед! Вперед! – по костлявой заднице Дмитрия хлопнула жирная ладошка, и слепой мальчишка понял, отчего громогласно визжали девчонки, сам же он отпустил сжатые ноздри, вдохнув горячего кислорода, обжегшего легкие не хуже крепкой сигареты.

«Во девки дают… И здесь невинность берегут, чокнутые бабоньки… Что значит воспитание… До свадьбы ни-ни… Интересно они этого сатиру не говорили?», – как он ни старался, но даже со слепыми глазами его губы растянула своевольная улыбка, что не осталось незамеченным.

– Ты чего улыбаешься, «Спящий»?! Свихнулся в конце столь долгого пути?! Голову напекло?! Или страх растерял по дороге?! А?! – Дима каким-то образом почувствовал физическую угрозу, и спину с правой стороны рассекло острой болью, что продолжалось не более секунды.

– Б..ять! – непроизвольно выругался больше испугавшийся, чем от боли парень, мечтающий видеть хоть что-нибудь и сам того не желая с силой дернулся в сторону, потянув за собой масаи и естественно Такеши, однако…

Рядом почувствовалась новая и одновременно старая вонь, но не успел парень вспомнить, где она была раньше, как раздался грозный рык, конечно же, Варгха! Огромного кровожадного монстра, обожающего бить беспомощных узников, а сам Дмитрий наткнулся на что-то острое, проткнувшее бок, вследствие чего раздался еще более грозный рык над его сухой, как песок Сахары головой и вскрикнувший уже от боли парень понял, кого все-таки огорчил, напоровшись на длинный шип!

«Не-не-не!! Только не в него! Он же меня сожрет, как бесплатный шашлык!», – только и успели мелькнуть испуганные мысли, а Дима уже соскочил с принадлежащей Варгху иглы и прыгнул в сторону, вновь потянув за собой таких же слепых масаи с азиатом, но…

Его бессмысленное, сумбурное движение прекратилось из-за чего-то попавшегося под ноги, скорее всего умелой подножки свинозадого черта и юноша неуклюже рухнул на разогретую, как сковородка, каменную поверхность, – тело уже чувствовало окружающую среду – кольцо же на шее впилось в кадык, перехватив дыхание на полпути.

– Твою мать! – слепой, обжегшийся новой кожей парень вскочил, но продолжить беспорядочную беготню не смог, будучи схваченным за плечо чем-то сильным и непоколебимым, судя по ощущениям —грубой ладонью одного из чертей, отвечающих за тишину среди человеческих рабов. – Как же горячо… – успел пробормотать ничего невидящий мальчишка и заткнуться, дабы услышать издевательский хохот сатиров и недовольный, удаляющийся рык Варгха.

– Молодец «Спящий»! Ха-ха-ха! Повеселил! Такого здесь давно никто не видел! – однако всеобщее веселье прервалось гавкающим голосом Джумоука, не в первый раз спасающего юношу от издевательств.

– Хватит! Как я вижу, все животные вышли наружу! Пора выдвигаться! И следите за скотом, чтобы от жары никто не свихнулся! – собакоголовый закончил, величаво уцокав в начало цепей, а обидевшийся на «животных» Дима, никак не мог разлепить жутко болящие глаза, с трудом видя темный силуэт масаи, находящегося перед ним,

«Куда идти? Он чокнулся, этот собакоголовый дурень? Ничего же не видно! Наверное, роговицу сожгло местными солнцами… Охренеть погодка… И долго теперь глаза восстанавливаться будут? Блин! Как я странно думать начал… Так привычно размышляю насчет восстановления глаз…», – он слышал многоголосый шум проходящих мимо, наверняка рогатых жителей Рынка, рык Варгха, гнусавые голоса верещащих что есть сил сатиров и стоны узников, борющихся с жарой Ада с помощью молитв.

– Обходи! Обходи я сказал! Не трогать скотину! Проходи сбоку! Не касаться животных! В стороны, в стороны! Глухие, что ли?! – вопли свиномордых демонов разгоняли здешний «люд», сопровождаясь периодическим ревом Варгха, будто поддакивающего крикам злобных поросят. – Не пугайте скотину! Купите, тогда трогайте!! Не трогать я сказал!! В сторону, в сторону! – цокающие рядом бесстрастные черти в кои-то веки шумно задышали, видимо безумная жара заставляла в полную силу работать легкие и потовые железы идеальных солдат Ада.

Два светила Геенны Огненной и правда являлись дикими, не знающими меры в насыщении человеческой кожей. Бросались на стонущих земных грешников подобно бешеным псам, и ни капельки не жалея, кусали, словно грабителей, вломившихся на охраняемую территорию. Лучи адских солнц казалось насквозь прожигали людскую кожу, и вокруг действительно пахло горелым мясом, причем от каждого узника по чуть-чуть, но объединенная вонь напоминала все того же бабкиного поросенка, обрабатываемого горелкой и еще… Пронзительного голоса малыша Лизы не слышалось, лишь болезненные стоны бредущих параллельно женщин, а что происходило с молодой матерью и ее кровиночкой – неизвестно, ибо зрение подводило, как никогда.