Галина Лущинская - Сын. Илья Базарсад, или История мгновения длиною в жизнь

Илья всегда имел свою, не похожую ни на чью другую, точку зрения на любой предмет или явление, и обладал сильной интуицией, граничащей с пророчеством.

С самого раннего детства он был признан талантливым, да еще сверхчувствительным мальчиком (сейчас про таких бы сказали – дети-индиго). Современный ребенок с совершенно не современным сердцем.

Было очевидно с детства: к чему бы ни прикоснулся Илья, все было одухотворено его божественной харизмой, художественным изяществом, тонким вкусом.

И, как бы чувствуя, эту непохожесть свою на других детей, он старался этот дар скрыть, подстраиваясь под грубую форму видимого внешнего мира.

Да, Илья обладал всепобеждающим обаянием и харизмой с детства, и, несмотря на нехарактерную внешность, или, тем более поэтому, и учительница музыки Ирина Ивановна, и классный руководитель Татьяна Николаевна прощали ему все, и был он, конечно, их любимцем.

Но хлопот и невольных переосмыслений педагогического характера в подходе к своим ученикам Татьяне Николаевне, например, пришлось пережить немало, благодаря Илье и из-за Ильи.

Сначала она говорила, что Илья – негласный лидер, но только он «делает в классе погоду», а позже – что он, не скрывая уже своего лидерства, «создает погоду в классе», и не всегда безмятежную, тихую или благоприятную, уже как гласный лидер.

Правда, сам Илья об этом вряд ли задумывался: он просто, ведомый своим буйным, выплескивающимся через край воображением, неизбежно увлекал за собой и всех остальных.

Зато, какова была цена того высокого трогательного признания от Татьяны Николаевны – что Илья ее самый любимый ученик – на выпускном торжестве, после окончания школы!

Я плакала: у меня пролились из глаз слезинки родительского умиления в тот самый момент.

Ну а как же иначе?

И вот я стою, роняя родительские слезы умиления, а рядом со мной – два неизменных и верных рыцаря, и оттого незаменимых – двое друзей детства Ильи – Женя и Артем.

Женя Ковалев и Артем Грильборцер. Это те самые два друга, мальчишки, для которых одних только бабушка Ильи, Капитолина Аверьяновна, делала исключение, когда с самого утра в квартире, не умолкая, звонил звонок, и какой-нибудь паренек в очередной раз спрашивал:

– А Илья дома? Позовите Илью.

«Илья еще спит», – или, – «Илья очень занят», – как правило, отвечала бабушка, зачастую лукавя, чтобы удержать своего Илюшеньку хотя бы ненадолго около себя.

Мальчишки, правда, не унывали, и, выстроившись в очередь, ждали на лестничной площадке, когда Илья «проснется».

Ситуацию мог разрешить только Женя Ковалев (Коваль) или Артем Грильборцер (Фокс), которые имели приоритет в «пропускной системе» бабушки. Ведь их с Ильей троица – крутые ребята, и они честно играли эту игру, а роль главного режиссера спектаклей всегда неизменно выполнял Илья Базарсад (Боря).

Например, когда в 9-м классе Илья заставил всех надеть классические костюмы и сияющие чистотой белые рубашки, им многое стало видится по-другому.

А потом они втроем, одетые с иголочки в эти костюмы, и в начищенных ботинках, прохаживались по Саянску, как будто сошедшие с экрана американских блокбастеров настоящие Хранители или «отцы» города.

И тогда все, но главным образом, добрая девичья половина жительниц сибирского городка непременно обращала на них свое, как бы снисходительное, но, тем не менее, заискивающе-восторженное внимание.

А взрослые невольно улыбались и запоминали их.

Прообразом Артема, например, являлся Шварценегер: такой был «качок». А еще Илья мог, чтобы уж полностью соорудить подобие оригинала, выкинуть старые ботинки своего друга, и приказать надеть новые, современные, подходящие, по глубокому его убеждению, именно Артему, хотя самого Артема, в принципе, могла вполне устраивать его прежняя обувь, но, все же, доверяя безукоризненному вкусу Ильи, он подчинялся.

Илья формировал имидж друзей. Артем должен был сделать соответствующую прическу, например.

Стрижка, которой он должен был обладать, называлась «площадкой» (что поделаешь, художественный вкус Ильи требовал, чтобы у Артема была именно такая современная прическа, такой образ).

Сам же Илья носил стрижку, подсмотренную у Майкла Джексона: прямой пробор, средней длины черные жесткие волосы – буквально с обложки голливудской афиши.

Для Жени тоже всегда подбирался образ блестящего крутого парня из заграничных бой-бэндов, например, «Backstreet Boys», а малиновый Женин пиджак благополучно, как и в случае с ботинками Артема, был отправлен в утиль.

Было и такое, что Илья, как осознанный умный мальчик, понимая, конечно, что курить – это, как минимум, некрасиво, а как максимум – несовременно, все же представляя (и моему мысленному взору в том числе) яркую живописную картинку из жизни выдуманных героев, говорил:

«Все-таки есть в этом что-то, блин, когда трое крутых парней в черных одеждах, и кожаных плащах до пят, и в самых модных начищенных до нереального блеска ботинках, со стильными прическами притом, идут по главной набережной Ангары, например, идут вальяжно, полные достоинства, и в то же время, по-деловому.

В руках или зубах – дорогая сигара! Из левого карманчика черного пиджака видится полоска несколько другого оттенка, но тоже черного цвета – полоска носового платка…

И все девчонки с вдохновенной надеждой провожают их взглядами, а они, не обращая на них никакого внимания, сосредоточенно и целеустремленно шествуют мимо, направляясь в свой хайтек-офис для решения задач самых глобальных размеров, идут решать проблемы мирового масщтаба, отвечать на вечные вопросы вселенского характера, на вопросы бытия!»

Эта картинка будоражила его мальчишеское воображение и, одновременно, вызывала желание повзрослеть.

Для Ильи всегда важен был стиль, и безупречный его вкус требовал аккуратности, доходившей потом, бывало, до педантичности. Он приучил всех непременно тщательно проглаживать свои вещи, причем это занятие превратилось в «манию», по словам Жени. А еще «манией» стало – говорить по-английски, и ребята легко и в совершенстве английским языком овладели, потому что за спиной «стояла» такая вот их детско-юношеская философия, потому что она была!

И тут же бегала между ними маленькая сестренка Ильи с большим именем Маргарита, на нее никто не обращал внимания, а она все принимала за чистую монету, считая своего брата Илью, Женю и Артема настоящими «гангстерами» или суперменами, какие бывают в фильмах.