Андрей Расторгуев - Проводник

– Эй! Ты кто? – раздался вдруг возглас одного из охранников.

Левиаси порывисто выпрямился, разворачиваясь и открывая обзор.

От леса шёл человек, закутанный в плащ, такой же коричневый, как унылый пейзаж вокруг. Широкий капюшон скрывал добрую половину головы, поэтому лица не разглядеть. Человек двигался неторопливо, будто на прогулке, не обращая внимания на пистолеты, направленные уже на него.

– Стой, не то пальну! – охранник угрожающе вытянул руку в сторону незваного визитёра.

Тот остановился метрах в пяти от бандитов – у Николая уже не было никаких сомнений, что попал именно к бандитам. Наверное, во всех мирах и во все времена они выглядят одинаково.

– Стою. Дальше что? – донёсся из-под капюшона женский голос.

– Тю, так это же баба, – зычно гоготнул надзиратель.

Расплылся в плотоядной улыбке и, сунув пистолет за пояс, шагнул к незнакомке.

Зря он так. Рано расслабился. Даже Николай в своём незавидном положении уловил исходящую от женщины угрозу, хоть её фигура и скрыта складками плаща. По всему видать – опасная штучка. Слишком уж уверена в себе. И грация кошачья, как у хищницы. Похоже, этот горе-надзиратель ей на один зуб. Шею свернёт и не поморщится. А может и всем сразу, несмотря на то, что по габаритам с ними и близко не стояла.

Осталось дождаться развязки. Коля надеялся увидеть нечто в стиле айкидо или, в крайнем случае, пронзающий грудь клинок. Но всё произошло куда банальнее.

Подняв руку, незнакомка откинула капюшон, и тут же за её спиной прогремели выстрелы. Вырвавшиеся из леса клубы густого дыма обволокли стволы ближайших деревьев белым крутящимся облаком. Два охранника свалились, как подкошенные. Третий… А где он, кстати?

Сзади всхрапнула лошадь. Послышался удаляющийся стук копыт. Похоже, Левиаси решил не испытывать судьбу и дал дёру. Когда успел? Вроде бы только что совсем рядом стоял.

Ещё выстрел. Это женщина, достав откуда-то пистолет, пальнула в беглеца. Попала ли? Судя по досадливой гримасе, нет. М-да, из такого самопала вообще трудно во что-то попасть, особенно когда строптивая цель не стоит на месте, а во всю сверкает пятками.

Пока незнакомка холодным прищуром провожала улепётывающего бандита, из-за деревьев показались два стрелка, похожих друг на друга как близнецы, и трусцой засеменили к ней. У каждого в руках длинное ружьё. И одеты одинаково, словно солдаты регулярной армии. На обоих высоченные сапоги, короткие кафтаны цвета хаки, крест-накрест перехлёстнутые ремнями, на которых помимо шпаг болталась разная амуниция. На головах широкополые шляпы. Жаль, без перьев. А так – вылитые мушкетёры.

Миновав женщину, они подошли к подстреленным разбойникам. Поставив ружья на приклады, взялись за шпаги. Несколько раз, не церемонясь, проткнули бесчувственные тела. Нормальный ход. Это у них вместо проверки пульса?

Наконец, обратили внимание на Николая. Двинулись к нему. «Солдаты» встали с боков наподобие почётного караула и одновременно заработали шомполами, заряжая стволы. Чувствуется выучка.

Мягко, бесшумно ступая, приблизилась женщина. Издали казалось, что ей около тридцати. Теперь же, видя морщинки вокруг прищуренных глаз и в уголках плотно сжатых губ; густо усыпанную сединой, некогда тёмную шевелюру, собранную на затылке в короткий хвост; Николай понял, что женщине далеко за сорок. Но энергия от неё исходила неимоверная. Чего стоил один холодный взгляд. Колючие серые глаза пронзали насквозь, точно рентген.

– Их пятеро, – прохрипел торопливо. – Где-то ещё двое. Я не видел…

– Знаю, – прозвучал её жёсткий, совершенно спокойный голос. – В охранении стояли. Мы с ними уже разобрались.

Женщина внимательно изучила его лицо, заросшее за последний месяц густой бородой. После увольнения Николай совсем перестал бриться, довольствуясь тем, что время от времени стриг бороду. Попросту закончились картриджи к станку. На новые не тратился, отказывая себе буквально во всём. Что же касается работы у Швеца, то плательщик из этого работодателя никакой. Сам без денег. Вбухивал все свои немногочисленные доходы в поиск перехода в параллельный мир, а Николая, трудившегося на голом энтузиазме, только байками кормил о том, какие несметные сокровища их там ждут. Впрочем, сам виноват. Мог ведь нормальную работу найти. Нет же, любопытно стало. Теперь как тот медведь из анекдота, получивший ослиным копытом в лоб: «Я-то, дурак, чего полез? Читать же совсем не умею». Где оно, то пресловутое богатство? За что боролись, как говорится…

Пристальный взгляд женщины скользнул по рубашке, брюкам, потерявшим из-за налипшей грязи свой изначально яркий цвет. Задрав штанину, с интересом осмотрела туфли на шнурках, носки – тоже порядком испачканные. Затем переключилась на ремни на руках. Даже провела по ним пальцами в перчатках из тёмной кожи с мягкими, обвислыми крагами.

Николай подумал, что его собираются освободить. Однако женщина, оставив путы в покое, сняла с пояса плоскую флягу. Встряхнула её, прислушиваясь к плеску.

– Воды? – спросила коротко.

– Да, – столь же скупо кивнул Николай.

С приглушённым хлопком пробка покинула объятия горлышка. Наконец-то! Живительная влага смочила рот и побежала по пересохшей глотке.

Пил жадно. Вода опять потекла по подбородку, орошая и без того мокрую рубаху.

Поперхнулся, не рассчитав глоток. Зашёлся в кашле, с жадностью глядя на удаляющуюся флягу. Скрипучая пробка встала на место. Вот зараза! Всё равно, что приложился к вожделенному крану с холодной водой, а из того капнуло пару раз и до свидания. Только воздух шипит издевательски…

– Ну, и кто ты таков?

Да уж, интересный вопрос. Ещё бы знать правильный ответ.

– Николай…

В глазах женщины мелькнуло лёгкое удивление.

– Это твоё имя?

– Да.

– А дальше?

Чего дальше-то? Полностью ей представляться? Такое чувство, что ложь она чует за версту. Попробовал говорить правду:

– Волошин Николай Иванович.

– Откуда ты?

Час от часу не легче. Как тут объяснишь, что перенёсся из другого мира? Те пятеро, кто видел это воочию, сразу в демоны записали, даже фамилии не спросив. Другие хоть спрашивают. Вопрос в том, понравятся ли им ответы. Эх, придётся-таки врать. Ну, разве только чуточку.

Немного помолчав, демонстрируя, что старательно копается в памяти, Николай выпучил глаза в притворном испуге:

– Не помню!.. Странно. Имя вспомнил, а больше ничего.

Женщина скептически хмыкнула:

– Значит, как оказался у вызывальщиков – не знаешь?

Попробовал мотнуть головой, но затылок отозвался тупой, ноющей болью. Опять всё завертелось. Небо так и норовило поменяться с землёй местами. В глазах потемнело. Прошиб холодный пот. Лишь осторожно прижав многострадальную голову к спице колеса, Николай почувствовал облегчение.