Андрей Рачковский - Чистильщик. Криминальный роман

Затем следователь подошел к стоящему в углу зала небольшому шкафчику. Выдвинув до упора верхний ящичек, он с силой рванул его на себя. Вырванный ящик полетел на пол, разбрасывая содержимое. Следователь сунул руку в шкафчик и вытащил оттуда небольшую коробку. Открыв ее, достал сверток. Не торопясь, развернул. На куске ветоши лежал смазанный ПМ. Неучтенный нигде и никем пистолет, по какой-то причине спрятанный следователем. Достал из коробки снаряженный магазин, вставил его в пистолет, передернул затвор. Зазвонил телефон. Иванцов ответил на звонок. Теперь он знал телефон и адрес звонившего ему. Осталось лишь встретиться с похитителем…

Ну, вот и все. Он готов. Они хотели, чтобы он прекратил уголовные дела по Шведу. Хотели, чтобы он нарушил закон. Он готов. Он нарушит закон….

Старший следователь по особым делам аккуратно выключил свет в квартире, вышел на пустую лестничную площадку. Аккуратно запер за собой дверь квартиры и вышел на улицу. Майора Голубева и ОМОНа еще не было. Были только те самые два алкоголика, которые безуспешно пытались прикурить. Дешевая зажигалка не хотела загораться, давая только искры, но не огонь. Увидев вышедшего из подъезда и закурившего мужчину, алкаши, шатаясь, двинулись к нему, заплетавшимися языками прося огоньку. Иванцову не было жаль огня. После событий последнего получаса ему не было жалко даже собственной жизни. Иванцов достал зажигалку, щелкнул ею и поднес маленькое пламя к прыгавшей во рту ближайшего алкоголика сигарете. Тот начал прикуривать. И, когда второй алкаш неожиданно резко шагнул за плечо, следователь не успел отреагировать. А в следующее мгновение алкоголик резким движением ударил его в бок. В руке алкаша в наступавших сумерках блеснул металл. Заточка вошла точно в печень, разрезая ее, словно бритва. Ударивший дважды прокрутил заточку, разрывая ее. Иванцов успел открыть рот, но не успел даже застонать – стоявший перед ним первый алкаш вдруг выплюнул сигарету и, перестав шататься, с силой ударил в солнечное сплетение. Хватая ртом воздух, следователь повалился на грязный пыльный асфальт. Угасающим взглядом он увидел фигуры двух алкоголиков, быстро удалявшихся прочь четким шагом. Так может ходить только трезвый человек.

Прежде, чем умереть, следователь все понял. Это – расплата за ошибку. Которую он совершил, не желая отступать от закона и своих принципов. По которым жил всю свою службу… И всю свою жизнь…

Когда через три минуты приехал «КамАЗ» с бойцами ОМОНа, то старший следователь по особым делам был уже мертв. Его друг, майор Голубев, вызвал «Скорую» и милицию. Скорую, которая приехала через двенадцать минут. Милиция приехала через сорок пять минут. Хотя до ближайшего отделения было пешком двадцать минут. Это если неторопливым шагом. И сорок пять минут, если на машине. Оборудованной сиреной и мигалкой. На спецмашине, которая ехала на место преступления.

…В небольшой, но очень уютной и дорогой сауне сегодня было малолюдно и многолюдно одновременно. Малолюдно – потому что занят был всего один номер «люкс». Многолюдно – потому что весь персонал обслуживал только этот один номер «люкс». И все равно не справлялся. Поэтому привлекли дополнительный персонал. Из кафе, принадлежавшего также хозяину сауны. На дверях был повешен большой лист бумаги с надписью «Закрыто по техническим причинам». Технических причин не было. Было желание клиента, занявшего номер «люкс». Отказать ему не решился даже сам владелец сауны. Потому что хотел жить. Очень хотел…

Сидящие в удобных кожаных диванах здоровенные амбалы с бритыми головами курили, стряхивая пепел прямо на пол. Между перекурами они рассказывали непристойные и похабные анекдоты, громко ржали над ними. Иногда хлопали по ягодицам пробегавших мимо официанток. Ловя их взгляды, ржали еще громче. Владелец сауны, проходя мимо, бросал на них презрительный взгляд, но не решался сделать им замечание. Потому что не положено. Потому что он их выше. Потому что они – простые «быки». Как и те, что дежурили возле черного выхода. Ему положено было разговаривать с хозяевами этих «быков».

К владельцу сауны подбежала зареванная официантка. Новенькая. Из тех, кого он привлек из кафе. Да и в кафе она устроилась-то всего неделю-полторы назад. И работала эту неделю. Хорошо работала. В две смены. Потому что деньги были нужны. Очень были нужны.

– Григооорий Викторовииич! – рыдая, кинулась она к владельцу сауны. Оказалась, что она униформу где-то порвала. Сильно порвала – почти до живота разорвала. Новую. Которую сегодня только получила, чтобы «люкс» обслуживать. И уже порвала.

– Где костюм порвала? – грозно прорычал Григорий Викторович.

– Эт-то не я… – сквозь слезы ответила официантка. – Эт-то оони…

– Кто?! – Они… я им во-водку принесла, а они… – заливаясь слезами, объясняла официантка.

– А они… меня повалили-и и начали о-одежду рвать… Е-еле вырвалась… и… и убежала…

– Дура! – Григорий Викторович замахнулся, но не ударил. Хотя нужно было бы. Следовало бы. А то позволяют себе невесть чего. Подумать только, вырвалась и убежала! Да с ним за нее такое сделают! Даже думать страшно, что с ним могут сделать. – Дура!!!

Оказывается, что она еще и волосы распустила. Хотя он лично дал всем указание волосы собрать. Сам. Лично. Всем. А она распустила. Оттолкнул он ее от себя, приказал умыться и в порядок себя привести. И поспешил в «люкс», откуда его уже звали. «Люкс» был большим номером. Очень большим. И дорогим. В люксе была комната отдыха. В которую могли вместиться пятнадцать-двадцать человек. И парная человек на десять. И бассейн. Метров десять в длину и метров пять в ширину. Этот «люкс» снимал всегда один и тот же человек. Ну как снимал… Обычно звонил и бронировал. Бесплатно. И заказывал еду и выпивку. Тоже бесплатно. И Григорий Викторович, владелец сауны и кафе, предоставлял ему номер «люкс». Бесплатно. И еду тоже предоставлял. Вместе с выпивкой. Тоже бесплатно. Но этим он выигрывал. Никто на него не «наезжал». Никто не требовал денег за «крышу». Потому что все знали, кто у него в сауне отдыхает. Все знали. Весь их городок. Поэтому и не решались.

Григорий Викторович постучался в дверь номера, из-за которой доносились шум и крики. Осторожно приоткрыв дверь, просунул в проем свое тучное, полное тело. На дорогом кожаном диване сидели двое абсолютно голых, почти полностью – с ног до головы – татуированных здоровенных парня. Они по очереди курили здоровенную самокрутку, задолго задерживая дым в легких и глупо ржали, когда его выпускали. На появление владельца сауны они никак не отреагировали. Григорий Викторович осторожно двинулся дальше, к большому, самому широкому и самому дорогому дивану, перед которым стоял стол, заставленный разными деликатесами. И алкоголем. Самым дорогим. Справа стоял еще один кожаный диван. На котором двое таких же татуированных парней одновременно насиловали девушку. Которая работала у него. Официанткой. Рядом с ними еще один парень насиловал другую официантку. Григорий Викторович поморщился, отвернулся от дивана. Продолжил свой путь. Возле стола он остановился. Напротив него, за столом, на широком и дорогом диване, сидел Он. Клиент. Тот самый, который постоянно заказывал этот номер. Сидел, чувствуя себя Хозяином. Так оно, в принципе, и было. Окружающие его люди были всего-навсего его приспешниками. А он был Хозяином. Их Хозяином. Его, Григория Викторовича, Хозяином. Хозяином этого города.