Сергей Ильичев - По зову волхвов: современные сказки для взрослых детей

Так княжеский обоз пополнился еще одним путником.

А вскоре Ырка, приглашенный к костру, рассказал нечто, что заставило наших путников удивиться.

— Монашек за вами какой-то уже больной странный несколько ден как следует…

— И чем он странный? — первым спросил Даниил.

— Суетный какой-то, крестится на всякий куст, — ответил Ырка. — Он и сейчас на противоположном берегу свет вашего костра наблюдает. Наверное, ранним утром переправляться через реку станет.

— Никто не знает, кроме меня, пути нашего следования. Такова была воля отца, — начал Даниил. — Вам же скажу, что путь наш опасен и долог, а главное место, которое нам следует найти, мне неведомо, хотя у него есть название — Белогорье.

Радка бросил взгляд на Ырку, который в отличие от него это уже знал и точно назвал конечный путь их путешествия.

— Придется тебе, Ырка, этого непрошенного монашка с нашего пути сбить, — немного подумав, произнес княжич. — Но сначала дадим ему переправиться, подпустим ближе и попытаемся понять, кто же именно и с какой целью идет по нашим следам.

На том и порешили. Все улеглись спать, оставив Ырку на охране. И Радке он даже начинал нравиться, потому как теперь богатырь мог спокойно спать каждую ночь.

Утром обоз продолжил свое движение. Ырка надолго уходил вперед, но каждый раз, когда путники озадачивались дальнейшим направлением пути, если дорога начинала петлять или расходиться в разные стороны, он вновь появлялся и показывал им нужное направление.

Ближе к вечеру Любомир предложил остановиться у высокого холма, его огибала дорога, по которой они следовали. С высоты можно было хорошо рассмотреть своего преследователя, самим при этом оставаясь незаметными.

Княжич согласился. С этой целью Радка со всем обозом и лошадьми должен был остановиться на ночлег и развести огонь чуть впереди, и так, чтобы огонь был хорошо виден с того места, где собирались схорониться Даниил вместе с Любомиром.

СпрÓсите, почему они отложили наблюдение за незнакомцем ближе к ночи? Дело в том, что Ырка был сродни привидению и его вотчиной была темная ночь. Ему и предстояло теперь взять на себя общение с незваным соглядатаем, после того как княжич его рассмотрит. Но при этом, по возможности, постараться не причинить ему какого-либо вреда.

По прошествии двух часов томительного ожидания Ырка поднялся к княжичу на холм, чтобы предупредить о появлении преследователя.

И вскоре Даниил узнал в преследователе своего наставника — монашка Германа.

— Этому-то что тут нужно? — с удивлением произнес княжич.

— Власти над тобой, княжич! — ответил Любомир. — Вероятно, хочет узнать то, что ты недосказал ему на исповеди перед отправлением в путь. Этой тайной он тебя стреножит уже во время твоего будущего великого княжения, надеясь сначала стать твоим духовником, а там и…

— Вот ведь глиста, прости Господи! — невольно вырвалось у Даниила. — Надо будет попросить Ырку, пусть он его с нашего пути собьет.

Монашек, а это действительно был Герман, выступил вслед за княжичем в тот же день, сославшись на болезнь матери и на необходимость ее проведать. Взяв коня и заправившись провизией, отправился вслед княжескому обозу, поскольку предполагал, что где-то должно состояться не иначе как тайное посвящение Даниила. Вот только кто и какому богу будут посвящать будущего великого князя…

Герман решил это выяснить лично, так как от этого в первую очередь зависела и его судьба. Пока княжич молод, он выслушивает поучения и приходит на исповедь. Но как он поведет себя, вступив на отцовский престол? А то, что именно он вступит на него, Герман уже не сомневался, иначе для чего великий князь затеял это странное паломничество, которое могло разрушить всю его карьеру, потому как он видел себя уже не только духовником великого князя, но и восседающем на первосвятительском престоле.

Однако из сладких грез его вывел огонь костра не иначе как княжеского обоза. Это означало, что он движется в правильном направлении. Но куда именно направляется обоз, оставалось для него загадкой.

В это мгновение лошадь под ним резко взвилась вверх. С трудом удержавшись в седле, Герман бросил взгляд на землю и увидел у ног своего коня некое подобие большой степной кошки.

Однако то, что он принял за крупное животное, вдруг начало подниматься в полный рост и монах увидел перед собой светящееся в ночи тело полностью обнаженного человека. И его глаза, действительно чем-то напоминающие кошачьи, теперь завораживали самого монаха. Кнут мог бы развеять наваждение, он взвился было в воздухе, но тут монах услышал обращенный к себе тихий и мелодичный голос:

— Герман, зачем ты следуешь за княжичем? Возвращайся домой. Матушка твоя занедужила.

От убаюкивающего сего голоса привидения, а главное, от услышанного испуганный монах развернул лошадь и стремглав помчался в обратную сторону.

Все это с высоты холма видели Даниил и Любомир, а это означало, что княжеский обоз теперь мог идти далее уже без тайного соглядатая.

На рассвете конь вынес Германа на уже знакомый берег Волги, а ползущие стада овец, рассыпанные по берегу и возникающие теперь из прореженной первыми солнечными лучами туманной дымки, поднимающейся над рекой, и странно-цветасто одетые мужчины в остроконечных бараньих шапках, которые скорее всего и стерегли эти стада, неожиданно, а скорее всего не без помощи лукавого, разбудили в монахе прежние и, я бы сказал, худые помыслы.

«А ежели Даниил едет свататься к кому-то из дочерей половецкого хана?» — мгновенно пронеслось в голове Германа.

И это вместо того, чтобы для начала и с целью оберега сотворить молитву, как при встрече с Ыркой, так и в данный момент. Но суетные мысли оступившегося монаха уже брали верх над монашескими обетами.

«А как же тогда дары и свита? — думал он. — Или он тайно везет нечто, что способно покрыть все подарки? Может быть, бумаги на земли, которые отдает половцам великий князь в качестве приданого. И тогда такая грамота, спрятанная до поры в берестяном туесочке, больших денег может стоить».

В этот-то момент, как еще одно искушение, из тумана и чуть ниже по реке выплыла ладья, которая вскоре причалила к деревянной пристани, увиденной Германом.

По чужому говору и облачению воинов на той ладье стало понятно, что это один из отрядов половцев, владевших в те времена землями от Волги до Иртыша и теперь возвращавшихся после набега на одно из приграничных удельных княжеств.

И пока на берег сгружали награбленное и взятых в полон русичей, в голове у Германа родился план, для исполнения которого монах решил тайно проследовать за половцами до их становища.