Наталья Куприянова - Happy slapping

Надышавшись пьянящим вечерним воздухом и налюбовавшись сверкающим городом, Агата отправилась домой. Спальный район, в котором она жила, сильно отличался от центра. Магазины не такие стильные, огни не слишком яркие… Да и вообще привлекательного мало. Резкий контраст повлиял на настроение. Оно быстро скатывалось куда-то вниз, неуклонно приближаясь к нулевой отметке. Опять возникло горькое чувство… унынья.

Сойдя с трамвая, Агата перешла дорогу. Несколько горящих фонарей – единственный источник света – почему-то погасли именно, когда она появилась. Тёмная безлюдная улица настораживала, заставляя ускорить шаг. Но проходя мимо гаражей, Агата остановилась. Сначала она подумала, что ей послышалось, и пошла дальше, но сделав несколько шагов, притормозила. Всё-таки кто-то плакал. Негромко, глотая слёзы, прикрывая рот то одной рукой, то другой. Видимо, чтобы не привлекать внимания. Чьё? Улица одинока как никогда. Даже удивительно.

Агата подошла ближе и присмотрелась. Ей удалось разглядеть девичий силуэт, но приблизиться к нему не решалась.

– Что случилось? Почему вы плачете?

Девушка не ответила. Даже не пошевелилась. Только негромкое всхлипывание свидетельствовало, что перед Агатой не каменная статуя, а живой человек. Она подошла ещё ближе, и только тогда та, которая издавала печальные звуки, немного ожила.

– Всё в порядке.

И отвернулась, спрятала заплаканное лицо, как будто его можно было разглядеть в темноте. Поверить в то, что «всё в порядке» сложно, но не затевать же по этому поводу спор? Навязывать себя не в правилах Агаты. И сейчас, не изменяя себе, она ушла бы, но этот голос, тонкий и дрожащий, перевернул всё в душе. Он был ей знаком. Она слышала его, и не один раз. И сразу узнала.

Подойдя к девушке, Агата взяла её за плечи и развернула к себе.

– Аня, что с тобой? Что случилось?

В ответ Аня только замотала головой, не в состоянии выдавить из себя ни слова.

– Кто тебя обидел?

Поняв, что бесполезно задавать вопросы, Агата обняла Аню за плечи.

– Пойдём. Я проведу тебя домой.

Как по заказу зажёгся фонарь. Всего лишь один, но этого было достаточно, чтобы разглядеть порванную одежду и ссадину на лбу, которая ко всему ещё и кровоточила.

– Да что же с тобой произошло?

Аня, казалось, не слышала ничего. Слёзы катились по щекам тонкими ручьями. Погружённая в себя, она принялась бормотать, пряча лицо в ладонях. Обрывки фраз сложно было связать воедино. Расспрашивать не имело смысла. Вместо этого Агате хотелось утешить, успокоить девушку, чтобы хрупкие плечи перестали дрожать.

– Я отвезу тебя в больницу.

Реакции не последовало. Тогда Агата повторила медленней и громче. На этот раз Аня услышала, и идея ей не понравилась. Но Агата и не думала уступать.

Выйдя к дороге, Агата задумалась, как же ей доставить Аню в больницу. Не на трамвае же они поедут. Вызвать такси? Ни одного номера Агата не знала. Оставалось только ловить попутку. Она взглянула на часы: время позднее. Если бы не обстоятельства, она бы на такое не решилась… Вот именно, что обстоятельства. Отбросив все сомнения, Агата вытянула руку. Одна из машин сначала проехала мимо, потом затормозила и вернулась. Ещё не успев наклониться к окну, Агата уже услышала вопрос:

– Вам куда?

– …В больницу… Отвезете?

– Садитесь.

Агата обрадовалась, услышав положительный ответ. Усадив Аню на заднее сиденье, она села рядом. Уточнив ещё раз куда именно ехать, больше Агата не произнесла ни слова за всю поездку. Впрочем, водитель тоже был безмолвен. Никаких вопросов и реплик, ни одной попытки заговорить. Любопытство не мучило незнакомца, и это Агату вполне устроило.

Аня уже не плакала. Уставившись в одну точку, она молчала, оставаясь ко всему безучастной. Достав из сумки платок, Агата кое-как вытерла кровь на лбу и на щеке. Но Аня, казалось, и этого не заметила. Мыслями она была так далеко, что достучаться до неё не представлялось возможным.

…Больница… Как же Агата не любила больницы. Эти длинные выкрашенные в белый цвет коридоры, люди в таких же белых халатах… Здесь цвет чистоты обезличивал, и все, кто попадал сюда, сливались воедино, становились однородной массой. Агате казалось, что от долгого нахождения в этих стенах сознание утрачивает ясность, расплавляется, расплывается, напоминая картины непревзойдённого Дали. Предчувствуя, что скоро всё поплывёт перед глазами, Агата вскочила со стула. Поёжилась, взглянула на часы. Уже перевалило за одиннадцать. Ночь прильнула к единственному окну в конце коридора и пристально смотрела на одинокую посетительницу, изучала, устрашала… Агате захотелось домой, в тёплую постель… накрыться одеялом с головой и… «Сон забирает одну треть человеческой жизни. Много. Значит можно с этим подождать…» .

Наконец дверь всё такого же белого цвета ( какой ещё она может быть? ) открылась. Аня стояла на пороге, и лишь лёгкое прикосновение врача заставило её пошевелиться. Агата сделала шаг навстречу и замерла, заглянув в серые глаза. Отрешённость немного отпустила, а на её место пришла… Агата не могла понять, чего именно во взгляде этой девочки больше: отчаяния или боли. Тихая, скромная ученица десятого класса, о которой почти все педагоги не могли сказать больше одного предложения. «Серые мышки» – именно к этой категории относили Аню – не интересны окружающим. Ведь она сама не могла не только о себе заявить, но и голос повысить. А помочь ей никто не хотел. Уж слишком тяжёлое это дело – копаться в чужой душе. Да ещё в такой, где на поверхности ничего нет. Но там, глубже, слишком много хитросплетений.

Агата невольно наблюдала за сероглазой девочкой, пытаясь понять, безразличие ли скрывается за смущением или наоборот. Закомплексованность бросалась в глаза, и причина крепко укоренившихся фобий в голове пятнадцатилетнего подростка была Агате известна. Отличаясь от сверстников, и при этом, убеждая себя, что не в лучшую сторону, Аня добровольно отстранялась от всех, пряталась за своими иллюзиями, искренне веря, что они её защитят. О том, как мечты могут разочаровывать, ей ещё предстояло узнать. А на данном этапе жизни… Немодная и неновая одежда, отсутствие макияжа и лёгкости в поведении, чрезмерная скованность – в школе это отличный повод для насмешек и издёвок. Но тихая и неприметная Аня не сетовала. Агата никогда не слышала от неё жалоб. Только молчание… в ответ на всё, что с ней происходило.

После разговора с врачом, Агата и Аня покинули больницу. Когда они оказались на улице, опять возникла проблема, как добраться теперь уже домой. Но этот, казалось бы, сложный вопрос сам собой разрешился, когда отделившись от дерева, к ним подошёл едва знакомый водитель.