Сергей Струков - Притчи Радонежского леса. Рассказы и повести для детей

На радость смотревших с песчаной косы доброжелателей спасённый карасик, прощаясь, взметнулся над водной гладью, блеснув на полуденном солнце золотистой чешуёй, и, подняв фонтан жемчужных брызг, резвясь, устремился на глубину…

– А для кого, звери, – сказал медведь, – и родина – лучшее лекарство…

(конец)

На дереве растёт яблоко. Яблоко спелое, румяное. Под деревом бродит ёж и ждёт, когда упадёт яблоко; он щетинится, чтобы в яблоко вонзились иголки.

Подбежал заяц и спросил у ежа, что он делает тут один?

Ёж молчит, чтобы не открылась тайна и яблоко не пришлось делить. Заяц напустился на ежа – тот в клубочек, сопит, фыркает – страсть одна, но про яблоко – молчок!

Заяц сел наблюдать за ежом.

Подует ветер – ёж засеменит под деревцем. Заяц глаза

вытаращит.

Бежал суслик, остановился. С вопросом к зайцу, зачем

он под яблоней глаза пучит? Тот молчит, потому как если скажет, что ждёт от ежа разрешения какой-то тайны, то и суслик прибавится в компанию, и секрет от такой дружбы сильно из мельчает. Какая это тайна, и чего ёж тут под деревом семенит заяц и сам не знает, но чувствуя сокрытую пользу самим этим незнанием о незнании, и тем делиться не хочет.

Суслик прибавил на зайца – у того душа в пятки! Косой уши прижал, трепещет, но ежа не выдаёт. Суслик ответа от косого, конечно, не добился, однако смекнул, что не запросто заяц помалкивает, и что ожидает какой-то выгоды. Сел и суслик решения тайны искать.

Подует ветер – ёжик зачастит под ветками – заяц от нетерпения передними лапами забарабанит – суслик мордочку вытянет. Так и поджидают друг друга.

Торопилась той дорожкой лиса, набрела на суслика: «Ты чего тут?». Суслик помалкивает, боится: если что,

придётся выгодой делиться. Лиса наступает – суслик молчит, заячью тайну прячет. Лисица пуще, а суслик ни в какую, жмурится со страху, но тайны пользительной не выдаёт, только глазом одним в заячью сторону приглядывает…

Поняла тут лисица, что неспроста суслик притаился, а

что какую-то выгоду получить думает, потому и молчит. Хотя и боится, а все-таки язык прикусил – знать большая выгода! Притихла и лиса, и глаз своих хитреньких с суслика не спускает.

Ветер подует – ёжик забеспокоится под яблонькой – заяц лапами забарабанит – суслик глаза вытаращит, силится заячий интерес высмотреть – лиса хвостом завиляет…

Так сидят, друг за дружкой следят. Лиса о зайце с ежом

«ни слухом, ни духом», суслик о еже и яблоке не догадывается, а косой о тайне ежовой и не подозревает.

Не известно, сколько так просидели бы наши старатели,

если бы той тропиночкой не пробирался медведь.

Шёл Мишенька из лесу, плечами сучки обламывал. Услыхала его лиса – мордочку в траву спрятала. Да не тут-то было! «Эй, кума, – зарычал медведушка, – по чём прячешься? Или хитрость, какую примыслила, или беду затеваешь? Держи ответ, лукавая!» Не держит ответа лиса…

Вся в страх превратилась, а, однако ж, не пикнет… Медведь ногою мохнатою – топ! Лиса от страха уже до ужаса добоялась, но о пользе таинственной, о которой и сама-то толком не ведает, ни-ни!

Что тут делать? Медведь неглупый был, рассудил, что

лукавой кумушке саму себя ни за что не перехитрить, отступил с расспросами, да и присел на пенёк за интересом лисьим присматривать…

Крепчает ветер – ёжик иголками топорщится, под деревцем суетится – заяц уши прижимает, лапками по траве хлопает – суслик мордочку в заячий секрет вытягивает – лиса вся дрожит от нетерпения – медведь лисьему характеру удивляется…

Стерегут друг дружку зверушки, но никто о тайне румяного яблока не догадывается. Толк уразумели, что сильнее их страха та тайна и что от этого знать великая за ней польза имеется, вот и навострили уши и ни в коем разе ни единым словечком о достатке таинственном не поделятся…

Заскучал, однако, медведушка сидючи. Надоело медведушке косточки беречь без дела. Увидал он тут на яблоньке плод румяненький и как есть, весь его с ветки сорвал. Откусил и опять на лису обратился… Только рыжей и след простыл… Без остатка плутовка сгинула!

Как пропало яблочко с веточки, ёж чихнул и листвой опалой зашуршал себе прочь; заяц топнул лапами с досады да и прыгнул в кусты; суслик увидал пустое место вместо зайца и смекнул, что страх ему теперь терпеть не выгодно, дал стрекоча, только его и помнили.

При таком безстудии хотела лиса суслика догнать, да весь медвежий ужас на того выпустить, но, видать, суслик не меньше лисы боялся, чем та медведя, а потому осталась лиса со своей лукавой обидой, как есть не отомщённой…

Подивился ещё раз медведушка ловкости лисьей, докушал яблочко не спеша и так того и не заметил, что всю тайну звериного страха, что всю тайну звериной храбрости, всю как есть без остаточка потребил…

(конец)

Жили-были в лесу звери. Видимо их было не видимо…

Сосны и ели в лесу стояли высокие и хвойные. Зимы были в лесу морозные, крепкие. Такие крепкие, что от мороза деревья трещали и месяц зяб… В лютые холода птицы летать не могли, только с веток на небо глядели.

Вёсны радость, тепло приносили: таяли снега, ручейки журчали, солнышко припекало, почки набухали, травы и цветы пышным цветом расцветали. Летом диво-дивное: буря красок, цветов, зелени всяческой! Мошки, букашки, мышки-полёвки, зайцы, тетерева, лисы, волки, кабаны, белки, птички-сестрички, рыси, олени, лоси все-все из тёплых домиков на простор вылезали и солнцу, и свежести лесной радовались. Всё кругом в природе веселилось, резвилось и преумножалось. Обильно, обильно было в рощах и трав, и зверей.

К осени запасов живность на делает, листвою опавшею

укроется и притаится до весны… Тишиною облечётся лес перед зимой, замрёт в ожидании…

Дивно, чудно жилось всему доброму, всему живому!

Все зверушки в лесу, даже волки, жили дружной, крепкой семьёй: никто никого не ел, не обижал, все друг другу помогали и корм к зиме заготовить, и морозы лютые перенести…

Звери были чуткие и друг с другом обходительные, зря

не обидятся и ни одного слова несправедливого не скажут.

Вот только один медведь во всём дружном семействе был словно чужой, грубый, не разговорчивый и крикливый. Чуть, что ему не по душе, как рявкнет – звери в рассыпную…

И надо же было такому статься – кто-то в незапамятные времена взял да и выбрал медведя-топтыгу в самые, что ни на есть главные начальники над всем лесным жительством!

Вот те раз!

Ходит Топтыгин по рощам весь день – бурчит себе под

нос, словно бы недоволен он поведением зверушек.

Слышит визг и гомон – раздвинет кусты лапами, а на