Владимир Лисицын - Возвращение мессира. Книга 1-я

Я хочу услышать ваши объяснения по поводу этой женщины и больше ничего!

Наступило долгое молчание и тишина, которую заполнило шуршание листьев на высоченных старых тополях.

Могу вам сказать одно: у этих людей, в компании которых она была в ресторане, водятся деньги. И с этим у них всё в порядке. Но ведь этим-то – «всё в порядке» – им хочется блеснуть на людях. А блеснуть-то можно только, как у вас говорят, в «крутых» местах. А где же в этих местах взять людей, перед которыми можно блеснуть? В этих «крутых» местах – людей не бывает. Вот они и нашли среди своих близких знакомых – человека, у которого с этим «всё в порядке» – не всё в порядке. И они приглашают вашу блондинку, за свой счёт, на своё представление, как театры приглашают публику к себе в зал. И она это понимает. И ей неудобно за них, и за себя, в этом дурацком положении. Хотя, в данном случае, достойно быть наоборот. Но на вашей географии – такого! не наблюдается. Больше я вам ничего, пока, не скажу.

Я должен её видеть! Сейчас! Немедленно! – Голицын стал, как вкопанный.

Она уже благополучно уехала.

Так сделайте же что-нибудь! Вы же всё можете.

Я не всё могу. Не преувеличивайте. И, потом, у меня существует своя этика, – встрепенулся, наконец, ОН, – и прошу не подталкивать меня к нарушению этой этики. Вот, вы же – не желаете поведать мне историю своего файла «ДИТЯ»! Боитесь. Как будто я следователь Генеральной прокуратуры.

Да что вам дался этот файл? Да! Я хотел, чтобы «оно рвануло»!

Но оно не рвануло.

Не рвануло. К сожалению. Знаете, капитан, если бы вы, вот сейчас, в наше время, понескольку часов в день, унизительно томясь, как огурец в банке натыканной до предела другими огурцами, считаясь на номера, по решению государства «об обмене паспортов», промурыжились в этом Паспортном столе!..

Там была вывеска «Паспортно-визовая служба».

Да, вывески менять мы научились. Только c содержанием беда. Как в том анекдоте: «Бабка прочитала на заборе – «одно», а когда заглянула за забор – там, всего лишь на всего – дрова.

Мессир, никак не отреагировал на эту шутку, а только спросил, – И это вдохновило вас написать рассказ?

– О! Это же происходит не только при всеобщем обмене паспортов. Это, практически, каждый день. И при чём – во всех казённых присутственных местах! Как нарочно! Все эти места масенькие, убогие тесные, душные. Как будто

это не в городе всё происходит, а в заброшенной умирающей деревушке. Наверно —

специально, чтобы с нетерпеливых граждан побольше и поскорше сорвать. Ха, я даже заплатить государству из своего кармана не мог по-человечески!

За что заплатить? – поинтересовался Мессир.

За то, что поверил этому государству. Его призыву – переучиваться.

Это интересно, – с оживлённым энтузиазмом, вставил словечко Мессир.

Интересно, – подтвердил Голицын. – Даже, очень интересно! Я же вынужден был оставить свой Любительский – Народный театр, которым руководил двадцать лет. Ну, потому, что всё кончилось. Дожали обстоятельства нашего общественного устройства. Да. И пошёл я в свежеиспечённую казённую организацию под названием: Центр занятости. Стал на учёт. Получил следующую порцию унижения – ходить туда раз в неделю, отмечаться. Открыли они месячные Курсы предпринимателей – пошёл честно отучился, кое-что понял о рыночных отношениях. Да. Потом, пошёл на Компьютерные курсы – закончил. Сочинил свой Бизнес план. Их специалисты его утвердили. Собрал ещё кучу бумаг. Дали мне, так называемую, ссуду. То есть те деньги, которые я должен был бы получить за следующие шесть месяцев, как пособие. Только теперь, я получил их сразу, для развития своего дела.

И какую же вы сумму получили, если не секрет, – всё больше заинтересовываясь рассказом, полюбопытствовал Мессир.

Вы будете смеяться, капитан. 1 200 рублей.

Это значит, вы жили на 200 рублей в месяц до получения ссуды, – уточнил тот.

Так точно. Пошел, зарегистрировался, как предприниматель без образования юридического лица. Потратил на организацию по воплощению своей идеи в жизнь, ещё и взятые у матери деньги. Но на воплощение требовалось ещё какое-то время, естественно. А тут подошло время платить налоги в Налоговую инспекцию. А какие могут быть налоги, когда ещё ничего не сдвинулось с места, одни затраты.

Но госпожа инспектор спокойно мне объяснила: «Платите предполагаемый налог». И называет сумму, которую я – ну, просто не могу себе позволить платить в данных обстоятельствах. Я тут же аннулировал своё предпринимательство, и на этом моя новая карьера кончилась.

И вас заставили вернуть эти 1 200 рублей обратно – государству, как я понял, – опередил события Мессир.

Да. И, слава Богу!

За что же это ЕМУ слава? – с обидчивым раздражением спросил Мессир.

О! Если бы вы посмотрели бумаги, которые надо заполнять в Налоговой инспекции – вы бы меня поняли. В них сам чёрт голову сломит!

Неужели??

Ха, он ещё спрашивает. Короче, когда я пошёл платить в то единственное место, где можно было это сделать, а это место было таким же убогим и масеньким, как я вам описывал выше. И в этом месте было набито народу, как селёдки в бочке. И я весь был «в мыле» от этой духоты, и мне стало вдвойне обидно! Я должен отдать деньги, но за это я ещё должен промучиться часа два, убивая своё время.

Да, это верх унижения, – сочувственно согласился Мессир. – Теперь, «я фас понимайт», – закончил он, почему-то с немецким акцентом.

Да, моя история – это так – цветики.

Значит, ваш террорист должен был взорвать это убогое помещение вместе с посетителями и персоналом?

Нет, что вы! Он должен был всё делать наоборот – выгнать всех оттуда и подальше! Освободить их от этого рабства!

Так, почему же вы не захотели это взорвать хотя бы в вашем рассказе, и стёрли его со своего файла «ДИТЯ»? – не успокаивался Мессир.

Передумал. «Потух огонь на алтаре». Мне ведь больше за граждан было обидно. А гражданам, как видно, на это наплевать. Им наплевать, что на них плюют. А мне, в таком случае, ничего не остаётся делать, как наплевать на них. Хотя, им, конечно, и на это наплевать. Вот так и живём.

Не хорошо живёте, – резюмировал, по своей привычке, Мессир. – Только, зачем вам все эти мелочи, не понимаю, – сказал он скорее себе, чем своему собеседнику.

Разговаривая так, они дошли до Базы отдыха, к которой они причаливали свою яхту. База гудела – свадьба была в разгаре. Весь свадебный люд высыпал из столовой на волю, где уже играл баян, и все хором, вразнобой пели: «По Дону гуляет казак молодой».

– А где наш кот? – опомнился Мессир, – и стал звать по кустам, – кс-кс-кс, кс-сс.

.Седой!

– Вы мне о вашем коте и не напоминайте! Я ему морду набью! Хамло! Мурло

паршивое!

Мессир захохотал. И с этим его смехом они вошли в ворота базы, и направились прямо к причалу. Но на пути-то у них была разгулявшаяся свадьба. Делать было нечего – они пошли сквозь неё. И тут Голицын услышал знакомый голос. Он ещё не понял, конкретно, чей это голос, но его он неприятно насторожил. А голос этот, который был женским голосом, орал открытым пьяным звуком: