Мисс М - Всему свое время. Две повести

Я растерялась.

– Ты вообще слышишь меня? – переспросил он более настойчиво.

– Я?.. да… – ответила я излишне робко.

Тот вздохнул, осмотрелся и потребовал:

– Сними крестик.

– Зачем?

– Здесь нет верующих.

– Как это?

– Последний нормальный человек, верующий в Бога, жил около двухсот лет назад. Теперь правит атеизм. Не советую тебе выделяться.

– И что, совсем никто не верит в Бога?

– Нет, почему, есть секты, они прячутся от всего общества в горах или густых лесах, призывая нас опомниться и снова поверить в Бога, но на это уже никто не купится.

Я заправила крестик под футболку:

– Какой сейчас год?

– 3014.

Снова закружилась голова… 3014… я легла спать тысячу лет назад… Вот это сон…

Я услышала звон, что-то покатилось по асфальту и прикатилось к моей ноге. Что это? Гильза?

Испуганные глаза этого парня, миг, мгновение, выстрел, свист пули мимо моего уха, чей-то ярко выраженный промах.

– Да чего же ты стоишь?! – крикнул парень и, схватив меня за руку, побежал к ближайшей платформе, на которых люди перелетали с одного «островка» к другому. Обогнав их, он ее «захватил».

– Что происходит? – спросила я.

В ответ лишь сосредоточенный взгляд и напряженная обстановка. Он нажимал комбинации кнопок, и платформа начала быстро пролетать мимо машин.

– Что происходит? – снова спросила я.

– Помолчи, – резко сказал он.

Больше вопросов не возникало даже в голове…

Он что-то достал из кармана, и оно превратилось в светящуюся синюю сетку, явно превосходящую нас по своим размерам, которая стала щитом и в нее тут же врезалась пуля. Все в один миг. Я дернулась, пуля словно от носа отскочила. Еще пуля, еще одна.

– Выхода нет, – твердо сказал он. – Прыгаем.

– А, прыгаем… – спокойно ответила я, словно это что-то естественное. Стоп… – ПРЫГАЕМ??

– Да, да, именно! Прыгай!

– Туда? – я показала вниз, где рой машин не давал увидеть землю.

Тот свернул сетку, взял меня за талию и, крепко обхватив, прыгнул вниз.

Взрыв платформы, с которой мы спрыгнули оглушил меня, а от высоты голова закружилась.

– Держись крепче, – произнес он и взлетел ввысь. Что было дальше я не помню, кажется я потеряла сознание. Очнулась я лишь спустя час.

– Не ожидал от тебя, – послышался тихий мужской голос. – Я думал ты на такое не способен…

– Я сам так думал… – послышался ответ.

Мне тепло. Я лежу на мягкой кровати, плотно укутавшись одеялом. Я проснулась, а это был сон. Просто сон…

Я открыла глаза и поняла, что я не у себя дома. Темные обои с монотонным рисунком, шкаф, тумбочка, дверь да кровать. А, и окно, с плотно задернутыми шторами прямо надо моей кроватью. Я тихонько встала и повернулась к нему…

– Одно дело – учения, другое дело, когда на кону реальная жизнь, – продолжал голос из соседней комнаты.

– Я больше не хочу думать об этом, – тихо ответил другой.

Плотные темные шторы я легким движением отодвинула вбок и… Это… не… сон…

За окном летали машины, голограммные рекламы не переставали светиться ярче солнца, люди, одетые по-разному, абсолютно не замечали друг друга. Мимо окна прошел гражданин: яркая рубашка со странным круглым вырезом у шеи, завернутым в трубочку, темные как бездна штаны, странные туфли, позволяющие ему левитировать на пятнадцати сантиметрах от земли. Они почти не говорят, все диалоги совершаются с помощью каких-то приборов на головах и, закрывающих их лица, голограмм. Переписки, передача данных, поколение молчунов…

– Ну по крайней мере тебе явно есть чем гордиться, – мой интерес наконец дошел и до голоса из соседней комнаты.

Я подошла к двери, и медленно приоткрыла ее. Первым делом мой взгляд упал на камин и на потрясающую огромную хрустальную люстру, которая пугала своими размерам. Разумеется, потолок был высок, как во дворцах знатных королей. Однако ничего в комнатах не говорило о «будущем». Наоборот, в этом доме словно пахло раритетами, абсолютно не соответствующими данному времени.

Дверь приоткрылась шире, и я увидела двух парней, сидящих в мягких темно-красных креслах. С одним из них я уже виделась.

– Сказал же, я не хочу об этом го… – взгляд недавнего знакомца упал на меня. Тот резко подорвался с кресла и направился ко мне.

– Рад что ты в порядке! – заявил он. От такого равнодушного парня как он я не ожидала таких эмоций.

Но все что я смогла ответить – это нелепое растерянное бурчание, похожее на бред под анестезией.

Его друг (вероятно друг) тоже поднялся с кресла, будто с неохотой выбирая между мной и теплым камином, и все же выбрав меня:

– Как себя чувствуешь?

Наконец я смогла разглядеть и его: внешне он ничем не отличался от людей из моего времени, как, собственно, и первый парень. Светлые волосы зачесаны на бок, расстегнутая красная рубашка, несмело прикрывающая торс, темные джинсы и кеды. Ростом он был примерно, как и его друг, возможно чуть выше.

– Вроде неплохо… Вот только я, похоже, сошла с ума, – ответила я, оглядываясь.

Его тихий смешок озарил комнату, а затем он произнес:

– Я бы тоже так подумал, будь я на твоем месте, – тот протянул мне руку. – Мое имя Пауль. Будем знакомы.

– Пауль? – пожала руку я. – Для немца у тебя слишком хорошее произношение.

– Это опыт, – ответил тот с доброй улыбкой.

А его друг стоял в стороне и его взгляд меня настораживал. Он смотрел на меня то ли с презрением, то ли с нежностью, то ли он просто думает, что я и вправду свихнулась, и ему меня просто жаль.

Пауль подошел у своему другу:

– А это наш Шеееерлок, – с ехидной улыбкой сказал он, обхватив парня за шею.

– Я же просил не называть меня так, – нахмурился тот.

– А настоящее твое имя? – спросила я.

Тот опустил глаза:

– Давай я пока умолчу его.

Я, недоумевая, холодно ответила «Ладно»

Я села на третье кресло и мне показалось что оно новое. Эти парни стояли над креслами, которые уже определенное время занимали место в этой комнате, а «мое» кресло словно только принесли. Парни сели следом.

– Распутайте клубок в моей голове, – попросила я. – Иначе я окончательно свихнусь.

– Хорошо, – начал Шерлок, – сейчас за окном 3014 год. Люди здесь злые и неблагодарные. У них нет ценностей и целей в жизни. Они не умеют мечтать, думать, размышлять. За них все делают машины, и потому людям скучно жить. Они ничего не могут сделать сами, везде им нужна помощь техники, так уж их растили всю жизнь. Сейчас даже дети могут спокойно пользоваться техникой, абсолютно осознавая, что они делают. В школе информацию просто рассылают на технику, которая подсознательно внушает им эти вещи, и они ее выучивают за 1,3 секунды. Обучение больше не нужно, тренировать память больше не нужно, как и общаться. Исчезла потребность в живом общении. Люди переписываются, посылая импульсы из мозга технике, и та все послушно выполняет. Она пишет текст или голосовое сообщение со скоростью мысли.