Александр Про - Концерт для дамы с оркестром. Фильм на бумаге

Просвещенная Москва шумела, и только Осип Вольдемарович был не у дел. У него после «посещения» квартиры Дины ни с того ни с сего подскочило давление, и доктор посоветовал не включать телевизор вовсе, даже без звука.

Алеша за всей этой суетой наблюдал со стороны. Она не мешала ему, хотя порой и была чересчур назойлива. Но все это было как бы фоном, а главными фигурами для него оставались женщины, которых он без устали высматривал среди посетителей, и конечно, истории их жизни.

Моя мама носила обувь 34 размера. У меня 35-й. На фронте она была радисткой. Служила на аэродроме. Сапог таких в те годы не было в принципе, может, сейчас и есть, не знаю, а это армия 1941 года, в магазине не купишь. Набивала в носок тряпки, а на ногу наматывала портянки в три слоя. Я и сама почти всю жизнь обувалась в «Детском мире», знаю, что почем. Но характер у нее был не женский. Не думаю, что и не мужской, анализировать она не умела и не любила. Но ей нравилось выполнять приказ. Мне, наоборот, нравится отдавать приказ. Но решение всегда принималось и теперь принимается лишь с учетом размышлений, но не в результате. На 90% мои решения интуитивны. По гороскопу я рыба. Не скажу, что в мутной воде чувствую себя уверенно, но жить могу. Поэтому интуиция. На чистой воде мне удобно, но скучно, так и подмывает вильнуть хвостом и поднять тину со дна, не люблю, когда меня ясно видно со всех сторон. Это как если стоять голой на площади перед строем. Да и вредно это, когда командир вершит свою власть, стоя перед подчиненными голым. Нужна шинель и шашка на боку. И обязательно лихо заломленная папаха. А я командир по натуре. Я принимаю решения. Может быть, поэтому у меня и нет мужа. Есть отец моей дочери, но не муж. Вернее, он был, но в какой-то момент ушел. И ладно бы ушел к другой женщине, я не Барби, и годы берут свое, поняла бы. Но он просто однажды собрался и ушел. Снял где-то комнату и живет там. Может, один, а может, его уже и пожалел кто. Не знаю и знать не хочу. И дочь не хочет знать. Считает его предателем. Хотя какой он предатель? Просто слабый человек. Но в ее представлениях мужчина должен быть сильным. Иначе он не мужчина. Она очень похожа на бабушку. Ножка у нее нормальная, полный 38-й, а характер ее, стальной. Если что решила, то не свернешь. Решила, что у нее должен быть красный диплом, и вопреки всем обстоятельствам добилась его. Хотя и понимала, что в жизни он и на хрен не нужен. Гибкость, пластичность, хитрость, терпеливость, податливость – это все не про нас. Дай нам меч в руки, мы быстро навели бы порядок в этом бардаке. И орден нам за это не нужен. Главное, что мы за правду, за дело. Как мы их понимаем. Мужчина при всем этом не помешал бы, конечно, но можно и без него обойтись. Такая кровь.

За мамой на фронте много мужиков пыталось ухаживать. А как же – молоденькая, стройная. И очень острая на язык, это их заводило. Но у нее были принципы: без штампа не давать. Вообще, она была жестким человеком, это я потом на своей шкуре поняла. Я тоже жесткий. Тогда командир полка имел право зарегистрировать брак, если уж очень приспичит. А у мужиков была своя правда: «Война, может, меня завтра убьют, а ты…» Один парень ей даже подарок сделал, вроде как невесте, притащил огромный кусок парашютного шелка. Сшей, говорит, себе платье, чтобы у тебя все было по-настоящему, и пойдем к полковнику. А как? Тот самый случай, когда и хочется, и колется. Шить-то она сама не умела, а просить не хотела. Хотя, может, это была только отговорка.

Уже на гражданке вышла замуж. Так муж после первой брачной ночи чуть с ума не сошел. Слыханное ли дело: фронтовичка – девственница!

Вот и сейчас я жду внуков, а ими даже и не пахнет. Такая кровь!

Я родилась достаточно складненькой. Но теперь, глядя на маму, знаю, какой буду в 50. Ничего страшного, только немного располнею.

Лет в 14 я поняла, что я немножко особенная, и это очень нравится некоторым мужчинам. И дело тут не в фигуре, хотя черт его знает, но уже много позже, когда мне было далеко за 18, мужчины с удовольствием раздевали меня глазами. Я хотела быть художником, и когда Володя предложил ему позировать, согласилась не раздумывая. Он был очень умным. А может быть, и талантливым. Но ум – главное. Я даже не сомневалась, когда он сказал мне раздеться. Я стояла голая перед ним, и мне не было стыдно. Он рассматривал меня, и это было приятно. Лицо у меня не кукольное, на обложку не просится. Но все пропорции, как говорит Володя, очень гармоничные. Он запретил мне брить подмышки и лобок. Ставил меня на стол и показывал своим друзьям. Они пили пиво и рисовали. Я тоже рисовала, когда они уходили, но Володя запрещал мне одеваться. Он смотрел, как я рисую, корчу рожи, и при этом возбуждался. Но он не мешал мне рисовать. Иногда только очень осторожно трогал соски. Я предлагала ему пососать, но он почти всегда отказывался.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.