Елена Четвертушкина - Крысиный Король. Жили-были мы

Поболтавшись некоторое время по Акзаксу и восстановив с ним, так сказать, психологический контакт, я наконец определилась с приоритетами, и сообщила маркизу о своем решении. К громадному моему удивлению, тот поначалу просто отказался принять идею всерьез.

– …Какой трактир, ты с ума сошла? – спросил он, созерцая ручной работы расписной (райскими откормленными птицами и задастыми музами) потолок, – тебе учиться надо, Университет заканчивать, хватит уже блажить!

– Какая же это блажь, – удивилась я. В те времена (да и теперь, если честно), к каждому новому увлечению я относилась запойно, то есть кидалась в него, как под трамвай, и никого не слушала. Точнее, не слышала.

– …Всё продумано. Учиться буду на вечернем… или на заочном.

– Зоринка, ты сама что хочешь найти в этом трактире?

– Ян, послушай. В твоей библиотеке… как войдешь – налево до упора, и там верхняя полка. Не помню чьи, но мемуары…

– Да при чем тут!..

– Мемуары, Ян. Одной из кого-то там, ты привез из Мидо-Эйго, какие-то твои пра-пра-пра-тетки… В общем, они тогда жили натуральным хозяйством. Это просто хозяйственные записи, неужели не помнишь?! Хотя где тебе… Ну, типа: если к вам неожиданно приехали родственники зятя, возьмите баранью тушу с ледника, варите крепкий бульон, потом выбираете из кладовой две дюжины однодневных яиц, берете шесть крепких дворовых девок…

– Бога ради, детка! У тебя сын, какие зятья?!

– Мне нравится хозяйствовать, Ян. Тебе не понять, но сейчас очень мало кто вообще готовит, искусство домашнего стола стало чем-то средним между атавизмом и раритетом. Люди все норовят пригласить в ресторан, или устроить «фуршет» с пивом и пиццей из соседней пиццерии… У меня будет не так. Мне, ясное дело, негде взять шесть крепких дворовых девок , но мне страшно нравится кормить людей. Вот ты можешь себе представить: к тебе навалилась компания, человек десять, и все голодные… Нет, подожди про дворецкого и кухарку – Ян, ну честное слово, без кухарки с дворецким ты нищеброд, клянусь, ты из-за своих лимонардов без кухарки даже кофе не сваришь! Ну, так мне это не подходит… Помнишь, ты меня водил в кафешку на Невольничьей набережной, её уже год как закрыли – тебе там картофельные блинчики так нравились, нигде больше в Акзаксе таких не готовили…. Теперь смотри: сырая тертая картофелина, 2 столовых ложки муки, 60 грамм кефира, 1 яйцо, 30 грамм сливочного масла. Перемешать, жарить во фритюре в смеси из оливкового масла с рапсовым. Посыпать смесью 4-х перцев, базиликом и завалявшимся в углу холодильника сыром. Срезать плесень… Ага! – радостно взвизгнула я, – ты смутился и судорожно сглотнул! Так вот тебе ещё: рыба с кокосом. Готовил во дворце повар Его Величества, упокой, Господи, его душу… Повара конечно, а не Величества… Ты сам говорил чуть не со слезой, что больше такого переживания тебе жизнь не предложит… Предложит! Я предложу. 90 грамм кокосовой стружки перемешать с 1 чашкой молока и половиной чашки сливок, и проварить 10 минут. 800 грамм рыбы натереть солью, перцем, соком половины лимона, залить предыдущей смесью и – в духовку, минут на 25. Посыпать сверху чем хочешь: петрушкой, укропом, имбирем, прованскими травами. Ты не любишь прованских трав, я знаю. Ты любишь лайм, имбирь и гвоздичный базилик… Я натру имбирь, замариную его в гвоздичном базилике с грушевым уксусом, и… Тебе мало? – хорошо: в сентябре на рынке в Веселом Порту по цене мусора продается товар, не канающий на рынке «Под воронами»: яблоки, зелень, овощи, просроченные персики, абрикосы, айва, слива. Где достать спирт, выгнанный, за неимением денег, экологически чисто, я тоже знаю. Его гонят по ночам в Парке Чудес, и сырье – фрукты, которые через день оказываются просроченными, и их раздают чуть не задаром водилам и грузчикам, выбрасывают на помойки, куда знакомые мне клошары за ним специально приходят, и мне готовы сдавать. За нормальные деньги.

– Да зачем же…

– Ох… Да как ты не поймешь, скучно мне жить на дармовые деньги, пусть хоть унаследованные! Потому что я – женщина, не пальцем деланная. И когда я уходила с последнего своего места работы, мой работодатель – владелец модного кабака, – волосы на себе рвал, потому что я так и не рассказала ему ни секрета приготовления кастльских дерунов «в лоскутах», ни тайны травок, на которых настаивается никейская ракия. И все то, что я могу взять по дешевке, я могу тут же переработать в такие блюда, что даже ты – сноб и придира, – не посмеешь охаять.

– Я и не собираюсь, я вообще…

– Нет, подожди, я всего лишь заставила тебя посомневаться, но ещё не убедила. Что ты, собственно, так смотришь? Думаешь, что я собираюсь сама все вечера торчать за стойкой или в кухне?! – ещё не хватало… Я буду – хозяйка, понимаешь? Хо-зяй-ка!

Маркиз молча встал, и, провожаемый моим настороженным взглядом, прошел в угол комнаты, к бару. Достал бутылку, стакан, плеснул себе коньяку, задумался не глядя – не плеснуть ли мне? – не плеснул, выпил залпом, и вернулся на место. И фыркнул раздраженно:

– Девочка, но это же бизнес, пойми! Что ты можешь понимать в бизнесе, скажи? Это только кажется, что все так просто, ты представить себе не можешь всех сложностей. Патент на трактир – это санэпидемстанция, пожарники, наркоконтроль, архитектурный надзор, мэрия, не к ночи будь помянута…

Выпить меня не тянуло, – уж точно не здесь и не сейчас, а бестактность опекуна попросту развязывала руки. Точнее, язык:

– Нет, это ты не понимаешь, что я всё уже давно здесь понимаю. Извини, Ян, но для тебя, как для аристократа с прислугой, самое страшное¸ что может случиться в жизни – это беременность старшей горничной… На эпидемстанции работает Гуля – что ты ржешь, я сейчас обижусь всерьез, он Гильом на самом деле, это его на Старой Площади в Кастле так называли, когда мы там зажигали… Удивительный баритон, было бы образование, мог бы залы собирать, врожденный абсолютный слух, такой парень!.. Но у него фобия, зала боится до обмороков, и пел только с нами. Какую выручку делал, я тогда, грешным делом, даже откладывала… Ну и что, ну и да, ещё до меня за ум взялся, и сейчас здесь работает, и спит-видит, что кабак открою… А пожарники – да смешно говорить, что я, Зябу не помню, и он меня помнит, его мама у нас в монастырской школе нянечкой была, Царствие ей небесное, он до сих пор переживает… Ян, отстань. Ты в особняке живешь, а я, спокон веку – в Городе. Я всех знаю, меня все знают… Да, помещение я уже приглядела, в Веселом порту, там по дешевке отдают бывший пакгауз, если поспешить – за смешные деньги получу…

– За смешные деньги?.. Пакгауз?.. Ты, кажется, кафе собиралась открыть, а не стадион.

– Ян, ты нарочно прикидываешься тупым?.. Там уже все поделено, покупают под конторы, под станцию проката рыболовных принадлежностей, муниципалитет ещё берет – им нужно помещение под архивы… Мы уже все договорились, скидываемся частично – на перепланировку, чтобы не сто согласований делать, – да, и с пожарниками, и Мэрия поможет, – а потом каждый уже сам…